— А чего ж ты их этому не учишь?
— В первую очередь я учу тому, что важнее всего. Выживать. Разве я не прав?
— Возможно. Но ответь мне, сколько Кроковых ребят осталось бы в живых, если бы они наехали на твоих парней постарше?
— Да все и остались бы! — Сухо ответил Таш. — Те попытались бы договориться, а если бы не получилось, то аккуратно успокоили недовольных до прихода Крока, и все дела. А малышня просто испугалась и начала дергаться.
— Ничего себе, дергаться! — Усмехнулся Самконг. — Крок теперь не скоро простит тебе эту выходку.
— Ничего, потерплю. — Хмыкнул Таш. — А если это он нас продает, то для него будет лишний повод продолжить.
— Кстати, о поводах. Пойдем-ка выйдем!
Они вышли на улицу, и Самконг уверенно направился вглубь сада. Метрах в пятнадцати от дома они увидели сидящих на бревне нескольких Ташевых парней, из тех, кто постарше, и шесть аккуратно, в рядочек уложенных на подмороженную за ночь землю трупов. По виду этих самых трупов сразу можно было сказать, что они пришли сюда не для банального грабежа. Все, как один, бритые, в одинаковой черной одежде, с разрисованными черными полосками лицами.
— И какого Свигра здесь произошло? — Невозмутимо спросил Таш. Дело было слишком хреновое, чтобы нервничать.
— Вчера вечером, когда ты уже ушел, прибежал один из Франиных пацанят, которых я отправил присматривать за твоим домом, и рассказал, что к тебе в сад полезли какие-то хмыри. И я решил, что помощь тебе не помешает, мало ли что.
— Их осматривали? — Таш посмотрел на сидящих парней.
Один из них встал и протянул своему наставнику небольшой сверток с обнаруженными в карманах у трупов вещами. Таш взял, но разворачивать не стал. Потом.
— О, боги! Это что еще за ниндзя? — За спиной Таша Рил в ужасе зажала рот ладошкой.
Все обернулись, никто не заметил, как она подошла.
— Кто? — Переспросил Самконг.
Таш притянул ее к себе, обнял, нимало не смущаясь присутствием подопечных. Шепнул на ухо:
— Все хорошо, не бойся! — Повернулся к ученикам. — Так, эту падаль отсюда по-тихому убрать, чтоб комар носа не подточил. Ясно? — Те закивали, вставая. — Тому, кто убрал вон того — Таш кивнул на труп с неестественно вывернутой шеей — дополнительный выходной. А тому, кто поработал над тем — кивок на труп с распоротым животом — дежурство по кухне вне очереди. Сколько раз говорил, что нечего грязь разводить. Всей группе два дополнительных выходных за хорошую работу. Но за то, что никто не догадался оставить хотя бы одного из этих — презрительный взгляд на трупы — в живых, один выходной придется посвятить уборке территории вокруг казармы. Все, можете приступать!
— Твою мать! — Выругался Таш, когда они вернулись в дом. — Самконг, когда конкретно это произошло? Почему они меня не позвали?
— Может, не хотели отвлекать? — Не удержался Самконг, бросив выразительный взгляд на Рил.
Таш глянул на него так, что тот расхохотался.
— Не злись, я шучу! Не знаю, почему тебя не позвали, сам у них спроси. Может, выпендриться перед тобой хотели. Хотя… Окно-то выставлено было…
Таш бросил взгляд на мучительно покрасневшую Рил, и решил перевести разговор на другую тему.
— Рил, а что у нас с завтраком?
— Все готово! — Пряча глаза, ответила она. — Я хотела вас позвать, а там эти…
— Ладно, пошли, там поговорим.
— Таш, я знаю, что ты всегда хотел жить один. — Опять издалека начал Самконг, наблюдая за тем, как Рил разливает чай. — Но мне кажется, что сейчас немного не подходящий момент для этого, ты не находишь? Мы ведь не знаем наверняка, зачем они приходили.
Таш развернул на столе сверток с вещами убитых, пытаясь хоть что-нибудь о них выяснить. Как и следовало ожидать, осмотр вещей мало что дал.
— Вандейцы! — С отвращением высказался Таш, повертев в пальцах не слишком новый, типично вандейский кошелек с несколькими золотыми монетами. — Только их тут не хватало!
— Ты же был в курсе, что он их нанял! — Пожал плечами Самконг.
— Не смеши меня! Он выкинул за них такие деньги для того, чтобы они залезли ночью в мой сад? Какого хрена ему от меня нужно? Я ему что, дорогу перешел?
— Вот и я о том же! Уходить тебе отсюда надо, Таш! Бери-ка Рил и перебирайтесь ко мне, места хватит. И потом, — он на секунду замолчал и показал глазами на Рил, — откуда ты знаешь, что ему что-то нужно именно от тебя?
Таш поднял брови и тоже посмотрел на Рил. Не факт, но как вариант… Возможно, и даже очень. Но тогда получается, что…
— А ты уверен, что нам следует перебираться именно к тебе?
— Само собой! — С преувеличенным энтузиазмом воскликнул бывший барон, и глаза его блеснули предвкушением. — Когда еще подвернется такой случай?
Действительно, когда?
Таш и Рил покинули свой дом через полчаса после этого разговора. Они ушли, не сказав никому ни слова и не взяв с собой ни одной вещи, кроме гитары, с которой Рил просто физически не в состоянии была расстаться, и Пушка, которого тоже никак нельзя было бросить. О том, что их бросили, закорючинцы узнали только ближе к обеду, когда некий молодой парень с мягкой кошачьей походкой наведался в дом Таша и забрал оттуда его дымчато-серого коня. Он вел его через всю Закорючку в поводу, медленно, никуда не торопясь, и рукав на его правой руке был завернут, демонстрируя всем желающим наличие клейма. Парень бросал вызывающие взгляды на рискнувших выглянуть из своих домов жителей Закорючки, как будто отыскивая тех, кому не терпится разобраться с поганым изгоем. Таковых не оказалось, и он благополучно ушел, посеяв во всех, кто его видел, страх и недобрые предчувствия.
Объяснение этому событию закорючинцы получили только вечером, когда местные сплетницы не обнаружили Лику в ее любимом саду, а Таш, ежевечернего возвращения которого ждали в этот день всей Закорючкой, так и не прошел по мощеным кривым улочкам к своему дому. И вот тогда всем, кто здесь жил, стало очень не по себе, потому что они неожиданно осознали, что лишились защиты, к которой так привыкли, что в какой-то момент перестали замечать. И теперь они остались с олгенским ночным братством, к коему недавно позволили себе отнестись столь неуважительно, один на один.
Как только Рил и Таш переступили порог его дома, Самконг во всеуслышание объявил, что сегодня вечером собирается устроить в их честь праздник, благо поводов для этого более чем достаточно. Во-первых, Таш вернулся к родным пенатам. Во-вторых, чтобы признать свою связь с Рил, так сказать, официальной, Таш решил представить свою подругу «семье». За всю историю существования «семьи» необходимость в таких представлениях возникала крайне редко, всего два раза за двадцать и лишним лет, и оба раза это были очень серьезные ситуации, которые требовали вмешательства и помощи всей "семьи".
