— Его показания были против МакФадденов или Спарроу?
— Никто не знает наверняка, — ответил я. — Судя по тому, как разыгралась эта история, я бы с уверенностью сказал, что против МакФадденов.
— Зачем ему идти к ним и говорить, что у него есть улики, которые могут причинить им вред?
Теперь была моя очередь пожать плечами.
— Почему люди делают то, что делают? Обычно ради денег, власти или женщин, — честно ответил я.
— Я подозреваю, что план МакКри состоял в том, чтобы предложить доказательства Рубио в обмен на одно или несколько из вышеперечисленных.
— И МакФадден не купился? — спросила она.
— Арания, мы многого не знаем. Вещи, обсуждаемые в темных комнатах, редко записываются. Все, что мы можем сделать, это выдвинуть гипотезу, а затем соединить ее с фактами, которые нам удалось раскопать.
— Я помню, как мой отец говорил, что МакКри задолжал ему, — сказал я. — Мой отец и те люди в офисе знали, что ты жива. Это было, когда ты была с Маршами. У него была твоя фотография — и не одна. Он получал их периодически. Та первая фотография, которую я увидел, была тем, почему ты была отдана мне, почему ты здесь сейчас. Вполне возможно, что мой отец каким-то образом помог спрятать тебя, и из-за этого твой отец был должен ему.
Арания покачала головой.
— Моя мама, я имею в виду Джози Марш, сказала, что она была старой подругой моей биологической матери — Аннабель. Все равно странно знать это имя. Джози сказала мне никогда не возвращаться в Чикаго из-за твоего отца и тебя, а не из-за кого-то по имени МакФадден. И, кроме того, ты сказал, что мой отец работал на МакФаддена. Зачем ему идти за помощью к Спарроу?
Я еще не был готов пойти с ней по пути Маршей, сказать ей, что они существовали только тогда, когда она была с ними, а теперь их нет.
— Как я уже сказал, — продолжал я, направляя разговор, — мы не знаем наверняка. Мы сделали несколько гигантских скачков в наших теориях. Иногда эти теории могут быть доказаны, в других случаях они не оставляют ничего, кроме предположений. Хитросплетения того, что знал мой отец, умерли вместе с ним более шести лет назад. Большинство игроков того времени, те, что были в окружении Спарроу, мертвы или исчезли с радара. Некоторые секреты остаются скрытыми по какой-то причине. Если информация, которой располагал твой отец, имела отношение к компании «Спарроу», она могла повлиять на «Спарроу Энтерпрайзис». Тем не менее, прошло время. Мой отец умер. Мы переживем шторм лучше, чем МакФадден. Он был ключевым игроком. Его политическая карьера пойдет прахом.
Ее глаза сузились.
— Так вот почему ты нашел меня и привез сюда? Не ради меня, а ради доказательства? Если бы они были у меня, а ты нашел их, ты бы полностью контролировал то, что было распространено. Ты можешь вылить все дерьмо на него, но не на своего отца.
Я выдохнул.
— Именно поэтому я никогда не отказывался от мысли, что ты моя. В те времена, когда твои гребаные глаза выглядели такими чертовски невинными, когда мой мир был покрыт багрянцем, и я ненавидел всех, когда я знал, что не заслуживаю солнечного света в своей жизни, я не переставал смотреть и ждать тебя, и да, я бы солгал, если бы сказал, что это не так, потому что ты была возможным средством уничтожить МакФаддена.
Арания выпрямилась.
— У меня нет ничего. Я ничего не знала и не знаю. Так что отпусти меня, забудь обо мне. Я не то, что ты хотел.
Я протянул руку, нежно взял ее за обе руки и притянул к себе. Нас окружал аромат ванили и гардений.
— Я не мог бы отпустить тебя, даже если бы захотел, и черт возьми, Арания, я не хочу. Я все еще не заслуживаю тебя — и никогда не буду. Подобные истории затмевают твой свет, но я не шутил, когда говорил, что ты моя. Я никогда тебя не отпущу.
— Даже если я бесполезна? У меня нет того, что тебе нужно.
Я провел пальцем по ее щеке, подбородку, вниз по тонкой шее и остановился на ключице.
— Ты именно то, о чем я мечтал с тринадцати лет. И с того момента, как ты оказалась у меня в руках, в том офисе в гребаном распределительном центре, я без малейшего сомнения понял, что ты, Арания МакКри, единственный человек на этой земле, который мне нужен.
Она вздохнула и снова легла, прижавшись щекой к моей груди.
— Это так много.
— Все эти годы до МакФаддена доходили слухи о твоем существовании. Однако, как и всем остальным, ему сказали, что ты умерла после рождения. Мой отец и его доверенная команда были единственными, кто знал, что ты жива. МакФадден слышал только разговоры. Мы полагаем, что что-то случилось со стороны твоего отца, когда тебе было шестнадцать, что-то, что ускорило твоей поспешный отъезд из Чикаго.
— Зачем им прятать меня здесь? В этом нет никакого смысла.
— Думаю, это было сделано для того, чтобы моему отцу было легче следить за тобой, чтобы его власть над тобой оставалась прочной.
Арания покачала головой.
Я продолжил.
— Теперь, когда ты подтвердила, что жива и реальна, Рид, Патрик и я думаем, что МакФадден может подумать, что у тебя есть информация. Он, без сомнения, верит тому, что ты только что сказала, что я нашел тебя, воскресил из мертвых, чтобы уничтожить его. Если это так, то ты представляешь угрозу его будущему. Только человек с его властью и деньгами мог совершить аварийную посадку «Боинг-737», полном пассажиров.
— Но, — начала она, — Я сидела с ним и его женой за тем обедом?
— Это было за неделю до. В тот момент он еще не понял, что Кеннеди Хокинс — это Арания МакКри. Он, конечно же, не ожидал встретить тебя на мероприятии модного ритейлера. Позже, с авиакатастрофой и пожаром в твоей квартире, он понял концепцию. Твое имя было произнесено шепотом. Он подстраховался, чтобы не дать тебе выйти вперед. Затем его подозрения стали реальностью, когда мы с тобой вошли в клуб, и он увидел тебя.
— Почему с ним была моя мать, а не его жена?
— Самый простой ответ заключается в том, что она его невестка.
Арания снова села. Черт, она была похожа на поплавок, брошенный в волны озера Мичиган.
Ее глаза смотрели в мою сторону, а лицо побледнело до призрачного оттенка.
— Он мой… дядя?
— Девичья фамилия Полин МакФадден была МакКри.
— Женщина, которая хочет встретиться со мной завтра, — это моя тетя, сестра моего отца?
Когда я не ответил, она продолжила
— И мой дядя хочет моей смерти?
— Он хочет, чтобы ты замолчала. Я не позволю ему приблизиться к тебе.
Арания опустила голову и притянула мою руку к себе, как щит. Это было тем, чем я хотел быть, щитом, чтобы держать этот мир подальше от нее.
— А что за трудный ответ? — спросила она, поднимая глаза.
— Что за трудный ответ?
— Ты сказал, что моя мать, будучи его невесткой, была самым простым ответом. А что самое трудное?
Я погладил ее по золотистым волосам, убирая шелковистые пряди с лица.
— С тех пор, как твой отец… умер, Рубио и судья Ландерс провели больше времени вместе. Назначается федеральный судья; кандидатура обычно исходит от правительственного чиновника. МакФадден выдвинул кандидатуру твоей матери.
Она кивнула.
Моя грудь расширялась и сжималась.
— Это еще не все.
Ее глаза широко раскрылись.
— Они проводили больше времени вместе в обществе и наедине.
— Наедине?
Я пожал плечами.
— Но это же его… он ее… Это… фу. Отвратительно.
Я повернулся к часам.
— Солнышко, у нас еще пять часов до побега.
— Стерлинг, отложи это на один день.
— Ты не можешь встретиться…
Арания подвинулась на своей подушке и повернулась ко мне, протянув руку и коснувшись моих губ кончиками пальцев.
— Если хочешь, можешь быть у меня в офисе. Патрик будет там. Мне все равно, если ты хочешь, чтобы все Чикагское полицейское управление окружило здание, но я встречаюсь с Полин МакФадден. Я хочу знать, действительно ли речь идет о «Полотне греха» или о воссоединении семьи.
Черт, неужели она не может хоть раз сказать «Да, мистер Спарроу?»
