— Ты всегда была для меня Фейт.
Я вернулась в свою комнату, чувствуя легкость. Кто был этот Гарри? Этот счастливый и радостный Гарри? Я не была уверена, что действительно встречала его до сегодняшнего вечера. Но мне не терпелось узнать его поближе. Завтра я проведу с ним день и вечер.
Когда я легла на матрас, усталость быстро накрыла меня. Но впервые за неделю я хорошо выспалась и была этому рада, потому что чем крепче я спала, тем быстрее наступит завтра.
Глава девятнадцатая
— Мистер Синклер ждет вас в своей гостиной, чтобы вы позавтракали с ним, мисс, — сказал Тимоти на следующее утро, когда я вышла из своей комнаты и обнаружила его в коридоре.
— В его гостиной?
— Да, мисс. У каждого, кто здесь живет, есть такая.
— Ничего себе, — сказала я, удивляясь тому, что некоторые люди были достаточно богаты, чтобы иметь свою собственную комнату для всех и каждого. Даже гостиную. Я последовала за Тимоти через две двери от своей комнаты к другой деревянной двери. Когда он открыл ее, Гарри сидел за маленьким столиком в проеме большого окна. Он был одет в свой обычный наряд — белую рубашку и брюки хаки, но на этот раз на нем был еще и темно-синий кардиган с широким воротником и пара черных мокасин. Конечно, он даже в кардигане и мокасинах выглядел хорошо.
Тимоти закрыл дверь, оставив нас наедине, и Гарри поднялся на ноги. Он подошел и взял меня за руку. Провел большим пальцем по моим пальцам и наклонился, чтобы поцеловать меня в щеку. Когда он отстранился, я спросила.
— Это все, что я получу?
Щека Гарри дернулась от удовольствия.
— Доброе утро, Фейт, — сказал он. — И да. Это все, что ты получишь на данный момент.
— Да, Maître, — сказала я, и лицо Гарри побледнело от шока.
Я старалась не рассмеяться над его реакцией, но ничего не могла с собой поделать. Гарри покачал головой, его щеки залил румянец. Я решила зарегистрировать авторские права и на этот румянец. Это было восхитительно. — Я уже говорил это однажды и повторю еще раз. Но ты…
— Неисправима, — закончила я за него. — Да, да, я знаю.
— Завтрак? — спросил он, явно пытаясь увести разговор в сторону от своей побочной деятельности и вернуться к идиллической жизни в поместье Синклеров. Гарри выдвинул стул рядом с ним за столом.
— Кексы, тосты, джемы и масло, — сказала я. — И чай, много чая.
— И кофе для мисс Паризи. — Он протянул мне полный кофейник, сахарницу и молочник со сливками. — Я не забыл о твоем отвращении к национальному напитку Англии.
— За это ты получаешь дополнительные баллы, просто, чтобы ты знал. — Я налила себе крепкий кофе, запах которого едва не довел меня до оргазма.
— Я польщен, — сказал Гарри и откусил кусочек тоста.
— Итак? Какие планы на сегодня? — я намазала маслом тост, и мои глаза закатились, когда он попал мне в рот. — Ммм, — сказала я, — почему я не знала, что они такие вкусные? Я бы не стала делать их предметом своих шуток, если бы знала.
Гарри следил за каждым моим движением, пока я засасывала пальцы в рот, чтобы слизать последние капли растопленного масла.
— Ты знаешь, что я хорошо сосу, Гарри. Так что не смотри на меня этими сексуальными глазами. Я ем. И даже ты со всем своим совершенством не сможешь встать между мной и углеводами.
Я вытерла руки о свою модную тканевую салфетку, а Гарри с ухмылкой отпил чай.
— Я подумал, что мы начнем с осмотра дома, а потом спустимся в сады. — Он допил свой чай. — А вечером сможем поужинать в столовой.
— Только мы вдвоем? — спросила я.
— Да, если ты не против? — похоже, он волновался, что я действительно скажу «нет».
— Хорошо. — Я быстро съела еще два тоста и выпила две чашки кофе.
— Ты готова? — Гарри встал, протянув мне руку. Я поднялась на ноги, и он окинул взглядом мое фиолетовое платье с рукавами три четверти, длиной до колен. — Ты выглядишь потрясающе, — сказал он, и я поняла, что он говорил серьезно, увидев, как расширились его зрачки.
Я собрала волосы в высокий хвост и надела на ноги белые конверсы. Они не совсем соответствовали элегантности этого дома и территории, как, впрочем, и я сама, так что это меня не беспокоило.
Я подняла ногу, чтобы показать Гарри кеды.
— Я подумала, что для сегодняшнего гранд-тура лучше надеть что-то менее опасное, чем каблуки.
— За это, — сказал он, поцеловав тыльную сторону моей руки, как будто ему просто необходимо было прикоснуться ко мне, — я тебе бесконечно благодарен. — Гарри предложил мне свой локоть. Я перекинула свою руку через его. — Пойдем?
— Давай. — Он провел меня в прихожую, и я снова восхитилась старинным убранством и мебелью. — Я до сих пор не могу поверить, что ты здесь вырос. — Мне пришла в голову грустная мысль. — Тебе когда-нибудь было одиноко?
Рука Гарри слегка напряглась, выдав его ответ.
— Да. Особенно после смерти мамы. — Он пожал плечами. — Николас часто бывал здесь. Его родовое поместье находится не так далеко. Но это было не то же самое, что иметь брата или сестру, живущих в доме.
— В детстве это место привело бы меня в ужас. Мое безумное воображение придумало бы столько призраков, которые бродили по коридорам.
Гарри указал на одну из комнат. Она была открыта, и в ней убиралась женщина.
— Я верил, что в этой комнате под кроватью живет бугимен. — Когда мы подошли к площадке, которая расходилась на два коридора, он указал на тот, по которому мы, слава Богу, не собирались идти. — А по этому коридору бродит седая дама. Просто плывет по нему во всех своих одеждах шестнадцатого века, оплакивая свою потерянную любовь, и ждет момента, чтобы выхватить детей из их кроваток и утащить.
— Господи, Гарри. Мне еще спать здесь сегодня!
Он рассмеялся.
— Зайди в любой старый дом в Англии, и я гарантирую, что там найдется множество историй о седовласых леди и солдатах, погибших в бою, защищая местного лорда, и вернувшихся за местью. — Он пожал плечами. — Я никогда не видел ни одного.
Что-то дернуло меня за хвост, и я, вскрикнув от неожиданности, повернула голову, но увидела, что Гарри убрал свободную руку назад.
— Придурок, — пробормотала я, на всякий случай оглядевшись вокруг.
— Напыщенный мудак, Фейт. По крайней мере, обращайся ко мне по имени.
— Ты прав. Как я могла забыть.
— Сюда, — сказал Гарри, войдя в первую комнату. Большие кремовые двойные двери встретили нас. — Самая большая комната во всем доме. — Гарри открыл двери, и мой рот раскрылся, когда перед глазами предстала огромная комната-галерея, доверху заполненная фотографиями, картинами маслом и статуями. — Галерея. В ней все герцоги, которые здесь жили раньше. Их жены и дети.
— И их собаки? — спросила я, увидев грандиозную картину с царственно выглядевшим волкодавом.
— Некоторые из моих предков очень сильно любили своих собак. — Гарри подвел меня к картине, на которой был изображен высокий красивый мужчина в красном плаще и бриджах. Он серьезно смотрел на художника. Вообще, все позы герцогов были практически идентичны. — Самый первый герцог в нашем роду.
— Он немного похож на тебя, — сказала я, проходя мимо других портретов. Женщины были красивы и одеты в изысканные платья.
Мы остановились перед герцогом со светло-русыми волосами.
— Он вызвал скандал в XIX веке, — сказал Гарри.
— Почему? Он не любил чай? — я поморщилась.
— Слава Богу, нет, ничего такого страшного, — сказал Гарри с ужасом в голосе. И ухмыльнулся. — Он сбежал с горничной своей жены.
— Нет, — сказала я, уставившись на мужчину на фотографии.
— Любовь, — сказал Гарри, в его голосе прозвучал намек на восхищение. — Он влюбился в нее. Более чем. Он был совершенно очарован ею. Достаточно много лет. И однажды сбежал с ней.
— Что случилось?
— Его брат нашел его в Брайтоне и привез домой.
— Он потерял любовь всей своей жизни?
— Нет. — Гарри рассмеялся над моим растерянным выражением лица. — Он поселил ее в гостевом доме и прожил с ней остаток своих дней.
