Она всегда отличалась чувством меры и стиля. Недавно она подстригла серебристо-седые волосы, выбрав короткую элегантную стрижку «боб». Изысканный брючный черно-белый костюм подчеркивал достоинства подтянутой фигуры. В мочки ушей были вдеты маленькие серебряные сережки.
Улыбнувшись, Бев подала Митчеллу чашку кофе.
— Что нового в Эклипс-Бей? Ты ладишь с Рейфом?
— Как всегда. — Митчелл отпил кофе: в самый раз сахара и немножко молока. Бев прекрасно знала его привычки. — А может, даже лучше. И все-таки он упрямец, каких мало.
Бев села, скрестив ноги грациозным бессознательно-женственным движением, побудившим Митчелла одобрительно кивнуть. Несколько месяцев назад врач прописал ему одно средство, которое сотворило чудо. В последнее время Митчелл и Бев часто радовались этому.
— Яблоко от яблони, — улыбнулась Бев.
— Это старую пословицу повторяют все подряд.
— Потому что она верна.
Митчелл слегка рассердился:
— Ладно, я позабочусь о том, чтобы Рейф не повторял моих ошибок.
Бев коротко засмеялась:
— Достойная цель. Желаю успеха.
— Спасибо, он мне не помешает. — Митчелл нахмурился. — Рейф встречается с Ханной Харт.
Брови Бев поднялись в изумлении.
— Ты хочешь сказать, у них роман?
— Да, по вине Изабель. Если бы она не завещала этот чертов дом им обоим, ничего бы не было!
— Объясни, что случилось?
— Я же только что сказал — они спят вместе!
— Ты уверен?
— Да об этом знает весь город!
Бев склонила голову набок, обдумывая это известие.
— На твоем месте я бы не беспокоилась. Изабель была на редкость мудрой женщиной. Она знала, что делает.
Митчелл заворчал:
— Может, знала, а может, и нет. Ладно, что теперь об этом говорить! Рейф встречается с Ханной, а ее родные об этом и не подозревают. Но когда слухи дойдут до Салливана Харта, он взбесится.
— Рейф и Ханна уже не дети. Они взрослые люди. Им самим решать, с кем встречаться.
— Рейф свое решение уже принял, и не подумав посоветоваться со мной. Ханна — милая девушка, хотя и носит фамилию Харт. Но если Рейф рассчитывает бросить ее и остаться безнаказанным, он жестоко ошибается.
Бев наблюдала за ним с дружеской насмешкой и любопытством.
— Ты считаешь, что Рейф должен жениться на Ханне?
Митчелл пристроил чашку с блюдцем на широком подлокотнике кресла.
— Да, именно так я и считаю.
— С каких это пор ты стал ревнителем старомодной морали?
— С тех пор, как увидел их вдвоем. Видела бы ты, как Рейф смотрит на нее! Ты бы все поняла.
— А что Ханна?
— И она смотрит на него так же. Беда в том, что они до смерти боятся друг друга.
— Значит, ты хочешь взять на себя роль купидона?
— Мой долг — помочь им. — Митчелл засмотрелся в окно на реку. — Я испортил жизнь своему сыну Синклеру, я был для него отвратительным примером. А он стал примером для Рейфа и Гейба. Значит, я и должен прервать эту цепь подражаний.
— И ради этого ты готов заставить Рейфа жениться на Ханне?
— Если смогу. — Митчелл помедлил и отпил еще кофе. — Но прежде чем я сам отведу Рейфа к алтарю, я должен помочь ему и Ханне разрешить еще одно затруднение.
— Какое?
Митчелл повернулся к ней:
— Рейф убедил себя, будто кто-то пару дней назад пытался убить Ханну и ее собаку.
Потрясенная, Бев несколько секунд не могла выговорить ни слова.
— Ты серьезно? — наконец произнесла она.
— На первый взгляд кажется, что какой-то ублюдок просто хотел утопить ее собаку, но Рейф убежден, что мишенью была Ханна. А еще он считает, что этот случай имеет отношение к смерти Кэтлин Садлер.
— Но это же бессмысленно! — возмутилась Бев. — Кэтлин погибла в результате несчастного случая — об этом знают все. А если, Боже упаси, ее убили, зачем убийце теперь, после стольких лет, преследовать Ханну?
— С тех пор как Рейф и Ханна приехали в Эклипс-Бей по поводу наследства, по городу ползут слухи. Многие горожане просто обсуждают их роман, но другие, увидев Рейфа и Ханну вместе, задумались, а потом узнали о том, что они расспрашивают о событиях восьмилетней давности и пытаются копнуть поглубже. — Митчелл посмотрел на Бев в упор: — Сказать по правде, я боюсь, что они найдут только старые кости, которые не следовало бы трогать.
— Полагаю, Рейф пропустил мимо ушей твой совет оставить прошлое в покое?
Митчелл пожал плечами:
— Как всегда.
— И ты решил помочь ему?
— Вроде того.
Долгую минуту Бев вглядывалась в его лицо, потом понимающе улыбнулась:
— А ты, похоже, доволен. Тебе нравится быть доктором Ватсоном при своем Шерлоке Холмсе — Рейфе.
— С тех пор как Рейф вырос, мы еще никогда не были так близки, как сейчас, — с грустью признался Митчелл. — В первые годы, когда Рейф с Гейбом переселились ко мне, мы неплохо ладили. Но как только Рейфу минуло пятнадцать, он как с цепи сорвался. Правда, в последние годы он присмирел, но мне с ним по-прежнему нелегко. Мы оба слишком упрямы. В наших ссорах отчасти виноват и я.
— Не вини себя, Митч. Ты сделал для внуков все, что мог. Синклер был неважным отцом.
— Потому что брал пример с меня, — объяснил Митчелл.
— Но после смерти сына ты поступил так, как и следовало. Ты отказался от прежних замашек…
— Ну, не совсем…
Бев усмехнулась:
— Ладно, скажем иначе: взял себя в руки, занялся воспитанием Рейфа и Гейба, и они выросли порядочными людьми. По-моему, это твоя заслуга.
Митчелл знал, что Бев в любой ситуации умеет подбодрить его, помочь взглянуть на положение вещей под неожиданным углом.
— Но мы отвлеклись. — Бев отставила чашку и выпрямилась. — Ты говорил, что хочешь помочь Рейфу выяснить, что на самом деле случилось с Кэтлин Садлер. А если окажется, что никакого убийства не было и Йейтс поступил правильно, закрыв дело?
Митчелл покачал головой:
— Поначалу я тоже думал, что Рейф и Ханна напрасно теряют время, но теперь я в этом не уверен. Бев, тебе известно все, что Эд знал о жизни Эклипс-Бей, а он был кладезем сведений. Если скажу, что у Кэтлин Садлер был роман с человеком, который стремился сохранить его в тайне, кого ты могла бы заподозрить в первую очередь?
— Кэтлин встречалась со многими женатыми людьми. — Бев поморщилась. — Одно я знаю точно: женщины Эклипс-Бей ее ненавидели.
— А если я упомяну про непристойные видеофильмы и женское белье большого размера — в самый раз для мужчины?
Бев задумчиво погладила подбородок. Митчелл ждал.
— К сожалению, — наконец заговорила с расстановкой Бев, — в голову приходит только одна фамилия. Однажды Эд поделился со мной слухами — это было незадолго до смерти Кэтлин. Само собой, Эд только посмеялся над ними, он ведь был консерватором. Он не считал себя вправе публиковать подробности сексуальной жизни других людей на первой полосе «газеты для всей семьи».
