— Я как раз и младше тебя, — рявкнула я на него.
Кир разразился веселым хохотом и принялся щипать меня за больную ногу. Я взвыла от боли и швырнула в него подушку, как распахнулась дверь и в палату ввалилась вся моя безумная семейка.
— Я тебя убью, — заорала я на Кира, который продолжал хохотать. — Клянусь, как только встану, то удушу, — не унималась я.
Алекс удивленно уставился на меня, Арина даже не обратила на это внимания, а вот Яр тоже рассмеялся. Я мгновенно среагировала на этот звук и тоже швырнула в него подушку.
— И ты, Брут!
Яр ловко увернулся и снаряд упал на пол.
— Куколка, ты совсем не меняешься, — хохотнул он. — Уже начинаешь вредничать?
— Меня заперли в больнице, — возмущалась я. — Мне надоело торчать в них! За последние пять месяцев месяцев это уже третий раз!
— Никто не просил тебя защищать меня, — заметил Алекс.
И тут же получил пинок от Арины.
— Разойдитесь, — заявила Инга.
Я с долей удивления наблюдала, как она вошла, держа обе ладони на достаточно большом животе. Несколько секунд я рассматривала ее и совсем не знала как на это реагировать. Часть меня была безумно рада стать тетей, а другая отчаянно завидовала. Никто кроме Алисы не знал о том, что я сильно хотела иметь детей. Ну, теперь и Кирилл знал.
Инга подошла к моей постеле и крепко обняла меня. И каким-то образом живот ей совсем не мешал.
— Наконец-то ты в полном порядке, — ее взгляд скользнул на мои бинты и побитое лицо, — ну почти в порядке! Быстрей бы тебя выписали! Мы с Яром на следующей неделе планируем провести “бэйби шаур”, так что ты тоже должна там быть!
Сглотнув, я перевела взгляд на Яра, чье выражение лица было тоже мученическим. Видимо он как никто другой понимал, что такие мероприятия очень сложно было организовывать для своей беременной жены.
— Хорошо, — выдавила я.
Потом ко мне подошла Арина. Она тоже крепко обняла меня и прошептала несколько ласковых слов, а затем уже сказала громче:
— Мы с Ингой привезли сумку с твоими вещами, которые передала Алиса, — Арина нежно улыбнулась. — У тебя очень настойчивая подруга, и она не смогла приехать из-за твоего бизнеса, но просила тебе передать смузи из сельдерея.
Меня всю передернуло, когда я увидела чертову баночку.
— Она такая заботливая, — выдавила я.
Арина подмигнула мне, а потом они с Ингой ушли в смежную комнату. Кир, который всё это время стоял в углу, внимательно посмотрел на меня. И мне не нравился его взгляд, потому что в нём было что-то такое, что вынуждало меня сильней вжаться в кровать.
Я не понимала, что сейчас происходило. Почему все себя так странно вели?
Алекс присел на край моей кровати и внимательно взглянул:
— Ну, ты готова?
Я перевела взгляд на него:
— К чему?
— Стать моей преемницей, конечно, — спокойно сказал Алекс. — Как только выпишешься из больницы, то можно будет начать вместе работать. Тебя многому предстоить научить.
Поджав губы, я покосилась на Кира. А тот в ответ только улыбнулся.
— Ну, да, — протянула я.
Алекс, подмигнув мне, покачал головой, а потом встал и, схватив Яра за локоть, потащил куда-то на выход из палаты. Я ничего не понимала, что сейчас происходило. Просто с удивлением наблюдала за ними всеми.
К моей кровати вновь подошел Кир и на его губах плясала лукавая улыбка:
— Аделаида, — мягко протянул он моё имя.
Я с подозрением вскинула брови:
— Что?
И тут внезапно Кир опустился на одно колено, а у меня весь воздух покинул легкие.
О. Господи.
62. Кирилл
Романтика никогда не была моим коньком. И сейчас, опустившись на одно колено, я чувствовал себя последним придурком, который ничего не может сделать так, как надо. Если Ада меня после этого убьет — а у нее явно будет такое желание, — то она будет совершенно права.
— Аделаида, — важно проронил я, глядя на нее. — Мы с тобой совершили много ошибок. Не доверяли друг другу. Ссорились. Я во многом недооценивал твой вклад в мою жизнь и все то, что ты делаешь для меня…
Ада ошеломленно заморгала.
— Но теперь я понимаю, что с моей стороны было очень эгоистично предъявлять тебе все время претензии, чего-то хотеть, при этом толком ничего не отдавая. Да, я вел себя, как свинья. И считаю, что был отвратительным подопечным, отвратительным парнем, да и вообще… Ну, ты поняла, короче.
Девушка набрала полную грудь воздуха, явно собираясь что-то сказать, но я только вскинул руку, останавливая ее.
— Дай договорить.
— Ладно, — покорилась Ада.
Впервые в жизни она хоть в чем-то со мной согласилась. Потрясающе! Я ожидал, что услышу очередной ворох претензий, но, кажется, это была другая Ада.
— Аделаида… Ты станешь моим продюсером?
Она застыла. В глазах вспыхнуло разочарование, следом за ним — вполне ожидаемая злость. Ада сжала зубы и с трудом выдавила из себя:
— Группа же распалась.
— Ну, я так-то человек бесполезненький. Яр на сцену больше не хочет и считает, что достигнет больших успехов в издательском деле — у Алекса-то под крылом! — Матвей у нас вообще теперь фанат отелей и грустных иноземок, так что никакой доброй феи на барабанах ждать не приходится… А возвращения еще ждут, так что есть возможность выстрелить. Песни у меня есть. Желание тоже есть, — я прищурился, глядя на Аду. — И ты этого хочешь. Сможешь полностью меня контролировать…
— Кто тебе сказал, что мне это надо?
Я прищурился.
— Тебе это надо. Ты ж не хочешь, чтобы мной занялась какая-то другая, более соблазнительная продюсерка. Так ты согласна?
— Согласна, — проворчала Ада.
— Замечательно. У меня уже даже готов контракт!
Она смотрела на меня, как на предателя. Я же добыл папку, заботливо приволоченную Алексом, добыл оттуда несколько документов и сунул Аде в руки.
— Можешь вносить изменения, я не против.
Ада посмотрела на бумаги. На меня. Опять на бумаги.
— Это не контракт о работе певца и продюсера, — наконец-то проронила она.
— Это он и есть. Разве ты не видишь?
— Кир! — возмутилась Ада. — Это брачный контракт!
— Он предусматривает, что я не буду делать ничего того, что обычно так тебя бесило. То есть ходить налево, приставать к другим бабам и напиваться до состояния нестояния, — усмехнулся я. — И никакой противозаконной деятельности, если ты вдруг сама меня об этом не попросишь.
Она еще раз посмотрела на контракт. Потом на меня.
— Ты предложил мне стать твоим продюсером, — наконец-то мрачно проронила Ада. — Продюсером! Не женой!
— Да? — удивился я. — Ну, извини, ты сама меня перебила. Я вообще-то еще хотел сказать, что не представляю свою жизнь без тебя, что мне нравится дышать с тобой одним воздухом и постоянно быть рядом, да и вообще, если ты станешь моей женой, ты сможешь распоряжаться мной как тебе только в голову взбредет. Но это будет взаимно, — я добыл из кармана бархатную коробочку и протянул Аде. — Так вот. Раз на продюсера ты согласна, я могу надеть его тебе на палец?
Ада смотрела на меня, не мигая. Потом выдала:
— Придурок.
— В брачном договоре есть пункт о том, что я могу немного тупить, — согласился я. — Но дышание одним воздухом, смотрение в одном направлении и все прочее это не отменяет. И в болезни, и в здравии…
— Чокнутый дебил!
— И в горе, и в радости…
— Заткнись, Кирилл!
— И в богатстве, и в бедности…
— Я согласна.
Я умолк и уставился на нее.
— Ты?..
— Согласна, — выпалила Ада. — Я буду твоей женой. Но это не значит, что я от этого стану менее строгим начальством. Понял?
— Конечно, — утвердительно кивнул я. — В твоих сверхспособностях никто не сомневается. Ну что? Ты позволишь мне надеть кольцо тебе на палец?
Она кивнула и подала руку. Я улыбнулся и, добыв все-таки простое помолвочное кольцо, между прочим, уже три года болтавшееся на дне Адиного вишлиста с пометкой “только приватный просмотр”, осторожно надел его девушке на безымянный палец.
