Мне не нравится, что она смотрит на них полуголых. Я встаю в поле ее зрения, блокируя их.
Эйден ухмыляется с бокового зрения, качая головой.
Я завожу его за спину Астрид и беру ее за руку.
— Хочешь позавтракать? — спрашиваю я.
— Я приготовлю, если они вылезут.
Я прищуриваюсь.
— Нет.
Она хватает меня за руку и, встав на цыпочки, проводит губами по моей щеке.
— Пожалуйста?
Ну, дерьмо. Я не могу сказать «нет», когда она так шепчет.
Я смотрю на Эйдена.
— Скажи им, что они могут вылезти.
— После еще одного круга.
Эйден продолжает неторопливо пить, похоже, наслаждаясь шоу слишком сильно.
Я присоединяюсь к Астрид за столешницей, пока она достает яйца и пачки бекона из холодильника.
Мои руки скользят по ее бедрам сзади, и она втягивает воздух. Больше всего на свете я хочу увести ее наверх и трахать до тех пор, пока она не сможет ходить.
Но она сказала, что ей нужно знать все. Я не готов к этому. Не готов положить конец этому миру.
Три козла выходят и переодеваются в сухую одежду. Астрид уже приготовила для них завтрак. Мы с Эйденом помогли. Поправка. Я заставил мудака Эйдена помочь.
Это сюрреалистично, когда мы все садимся завтракать. Я сижу во главе стола. Астрид справа от меня, а Эйден слева.
— Твои родители никогда не бывают здесь? — спрашивает Астрид у Ронана.
— Они много работают на Европейский Союз и все такое, — он заканчивает жевать бекон. — C'est merveilleux (с французского: Это замечательно), моя королева.
— Перестань ее так называть, — предупреждаю я.
Он закатывает глаза одновременно с Астрид.
— Они согласны со всеми вечеринками, которые ты устраиваешь?
Она помогает Ксандеру наложить еще одну порцию.
К счастью, она приготовила еще, потому что по утрам мы едим, как звери.
— Они должны быть здесь, чтобы присматривать, — Ронан хмуро смотрит на меня. — Но я расскажу им, что ты сделал, когда я подхвачу чертову лихорадку Эбола, капитан.
Ксан перестает жевать.
— Разве это дерьмо не смертельно опасно?
— Эбола не от холода, — поправляет их Коул, но Ронан и Ксандер его не слышат.
Они продолжают свое чрезмерно драматичное нытье, рисуя воображаемые сценарии смерти от этого заболевания.
Астрид смеется и шутит с ними, и хотя я ненавижу видеть, как она смеется с кем-то, кроме меня, я не могу не быть загипнотизирован ее спонтанной энергией.
Она знает, что я не буду ее прекрасным принцем, но все равно хочет меня.
Во всяком случае, она хочет меня, потому что я не такой.
Я пинаю Ронана или Ксандера всякий раз, когда они пытаются заговорить с ней, и хватаю ее за бедро под столом.
Моя рука скользит по ее бедру под шортами. Она втягивает воздух, изо всех сил стараясь сосредоточиться на кофе.
Когда она встречает мой взгляд своими огромными глазами, у меня перехватывает дыхание где-то вне досягаемости.
Будет ли она по-прежнему смотреть на меня так, когда узнает правду?
Глава 46
Астрид
Независимо от того, как сильно ты это скрываешь, самая темная правда всегда выйдет наружу.
После завтрака с парнями Леви прогоняет их.
Когда это не срабатывает, он уводит меня в комнату и показывает, что я должна смотреть только на него, а не на его товарищей по команде.
Я могу подобраться к ним поближе, чтобы он снова и снова показывал мне это.
Эта часть Леви всегда будет заводить меня.
Я пытаюсь сдвинуться с места, лежа на нем сверху. Должно быть, я тяжелая. Он обхватывает своими сильными руками мою поясницу, запрещая двигаться.
Он переворачивает нас так, что мы лежим лицом друг к другу. Я хочу дать ему поспать, так как сомневаюсь, что он спал прошлой ночью, но его губы находят мои, и я пропала.
Мы целуемся, кажется, несколько часов. Поглощаем друг друга в медленном страстном ритме, будто заново изучаем друг друга. Мы даже не отстраняемся, чтобы вдохнуть воздух, мы просто дышим друг другом.
Мне нравится целовать его. Я не только чувствую его вкус на губах, но и ощущаю его во всем теле и внутри себя.
Мы с Леви созданы для поцелуев. Мы никогда не должны прекращать целоваться.
Это должно быть богохульством, что мы не целовались с той вечеринки.
После того, что кажется вечностью, он отстраняется, но запускает пальцы в мои волосы, играя с прядями.
Мне нравятся его маленькие прикосновения, словно он не может насытиться мной.
Мои собственные пальцы теряются в его волосах Викинга.
— Чем хочешь заняться сегодня? — спрашивает он.
— А что?
— Я веду себя хорошо, принцесса.
Он убирает руку с моих волос, оборачивая ее вокруг моего горла, слегка сжимая.
Я хватаю его за руку, не уверенная, хочу ли остановить или ободрить его. Судя по тому, как дрожат мои бедра, это последнее.
Безумие, как сильно его интенсивность пробуждает во мне что-то совершенно дикое.
Это как кайф, распространяющийся по крови.
— Это твоя версия хорошей игры? — я прикусываю нижнюю губу.
— Ох, я чертовски хорошо играю. — он проводит губами по моему носу. — Если бы это зависело от меня, ты бы весь день лежала голая в моей постели.
Знакомая потребность захлестывает меня. Может, я тоже этого хочу. Может, я не хочу покидать его объятия, пока не насытюсь.
Но опять же, смогу ли я когда-нибудь насытиться им?
Кроме того, он предлагает мне способ узнать его получше, а Леви не предлагает никаких шансов.
— Я могу просить о чем угодно? — я тычу пальцем.
Он прищуривается.
— Спрашивай, и я решу.
— Нет. Сначала ты должен на что-то согласиться.
— Попробуй еще раз, принцесса. Я не соглашаюсь на что-то, не зная последствий. Это ужасный метод ведения переговоров и верный способ проиграть, даже не начав.
— Сделай для меня исключение.
— Ты собираешься просить других людей? Потому что это громкое гребаное «нет».
— Ох, чувак. Вот и мой шанс устроить оргию с Ксандером, Ронаном и Коулом.
Его глаза темнеют, когда он крепче сжимает мое бедро, пока это почти не причиняет боль.
— Ты хочешь устроить оргию с этими тремя ублюдками?
Когда я молчу, его поведение меняется. Гнев, исходящий от него, проникает мне под кожу, хотя и не направлен на меня. Я думаю.
— Что они сделали с тобой прошлой ночью?
— Ничего.
Он продолжает свирепо смотреть на меня.
— Я шучу, Леви. Боже.
— Шутишь, да?
— Абсолютно. Будто я когда-нибудь захочу кого-то, кроме тебя.
Это вызывает у него озорную улыбку.
— Хорошее спасение. — я действительно начинаю изучать пути дьявола. — Так чем ты собираешься заниматься? — спрашивает он. — Последний шанс. В противном случае, план лежать весь день голыми вступит в силу.
Я испытываю искушение последовать его плану и черт с ним, но что-то, чем я всегда хотела заняться с ним, колет мой разум.
— Я хочу нормального свидания. Быть может, фильм и парк развлечений?
— И это все?
Я киваю, опуская голову.
— Я действительно не ходила на свидания раньше, и хочу испытать это.
— Подожди. Вернись назад. Ты самом деле не ходила на свидания? То есть, ты же вроде как встречалась с кем-то?
— У меня было несколько неловких свиданий в средней школе, когда я была с мамой.
— Имеются ли какие-нибудь сожаления, о которых мне следует знать?
— Нет, ты кретин, — смеюсь я. — Ты всегда такой собственник?
— Только с тобой, принцесса.
Я не могу сдержать жар, который ползет по моей шее и щекам. У него есть эта сводящая с ума манера заставлять меня краснеть из-за малейших слов.
— Даже не пытайся сравнивать меня с твоими предыдущими свиданиями.
Укол собственничества и ревности охватывает меня.
— Я не хожу на свидания.
— Ох.
