увидев джет, он вытер глаза, выдохнул и велел мне:
- Иди, провожай.
- А ты? Не выйдешь со мной? - спросил я.
- Не стоит. Она узнает чуть позже. Уверен, мы встретимся еще не раз. Сейчас будет только лишнее волнение.
Я не мог не согласиться и потянулся к дверце. Алиса и Дима уже стояли у трапа, работник таможни проверял у них паспорта.
Я быстро обнял Диму, и он поднялся по трапу.
- Не буду вам мешать, - тактично объявил он. – Спасибо за все, Сань.
Я кисло улыбнулся, провожая его глазами. Алиса прижалась ко мне и тихо плакала.
- Не хочу без тебя улетать, - шептала она.
- Знаю, родная, но мне нужно быть здесь.
- Сергей сказал, что нас встретят в Лондоне.
- Да, Бен и его жена Кэти. Они мои хорошие знакомые, почти друзья. Кэти русская. Уверен, они понравятся тебе. Я позвоню, малышка. Буду звонить каждый день. Если надоест в Лондоне, поезжай ко мне в Дублин.
- Мне уже надоело без тебя.
Я крепче обнял её.
- Алис, я должен дать показания.
- Я знаю, знаю. Казарин сказал, что тебе не причинят вреда. Мы можем ему верить?
- Нам придется.
Я решил не говорить Алисе о президенте сейчас. Она и так вся на нервах, едва не в истерике. Потом все равно узнает. Интуиция подсказывала, что я буду не шапочно знаком с Андреем Громовым. Или мне просто хотелось с ним дружить?
Усмехнувшись своим мыслям, я взял Алису за плечи, мягко заставляя отстраниться.
- Лети сейчас. Пожалуйста. Еще немного, и я никуда тебя не отпущу.
- Может еще немного? – робко улыбнулась она, но тут же замотала головой. – Нет, ты прав. Прав. Я люблю тебя.
Я мимолетно коснулся её губ поцелуем, выдыхая в ответ:
- Я тоже люблю тебя, незнакомка. Береги моих девочек.
Она засмеялась сквозь слезы, потому что я смог незаметно погладить её грудь. Шмыгая и вытирая нос рукавом, Алиса поднималась по трапу, все время оглядываясь. Она остановилась на самом верху. Я поднял руку, едва сдерживая слезы.
Почему все кончилось так быстро?
Мы только обрели друг друга, и уже должны расстаться.
Алиса скрылась в салоне самолета. За мной снова вырос Гоша.
- Александр Ильич, вернитесь в машину, - мягко велел он.
Я вздохнул и повиновался. Шмыгая не хуже Алисы и часто моргая, я снова оказался в теплом салоне машины в компании Громова.
- Там дождь?
- Нет, просто ветрено, - солгал я, вытирая глаза.
- Ветер — это хорошо. Несет перемены.
- Угу, как в песне. Куда повезете меня теперь? В пыточную?
- Я думал о бане с бабами, но ты вроде не по этой части, - проявил чудеса аналитики Андрей.
- Я потерян для баб всего мира, господин президент.
- понимаю, не виню. Тогда точно в пыточную.
Я фыркнул:
- Прекращай. Уже не смешно. Третий раз про свои пытки. Даже не улыбает.
- Ладно, - согласился Громов без обид. – Тогда просто в баню. Без Баб.
- Это можно.
Громов тут же набрал номер и распорядился:
- Сереж, отпусти конвой и сам свободен тоже. Мы с Саней отдохнем.
- Как скажете, Андрей Михайлович, - услышал я ответ Казарина. – Уверены, что не нужна охрана?
- Абсолютно. Хватит Гоши и Гены.
Гена, видимо, водитель.
Я слегка обалдел от такой беспечности, но спорить, конечно, не стал. Гоша сразу набрал кого-то и тихо отдал инструкции по бане, выпивке и закуске. Я тотчас живо представил очень русский натюрморт: запотевшая бутылка водки, сало с черным хлебом, колбаса, сыр, салатик. Женька часто добавлял еще шашлык. Он любил париться.
Украдкой глянув на Громова, я увидел, что он смотрит в окно, словно забыл ,что я здесь. Не стал ему мешать и повернулся к своему иллюминатору. Мы свернули со МКАДа. Осеннее Подмосковье уже не было багряным и лазоревым, как в стихах классиков. Но и в этой облезлой осени я видел, еще больше чувствовал, неповторимую красоту моей родины. Наверно ностальгия наконец проснулась. Я был слишком увлечен Алисой, чтобы чувствовать что-то еще. Но сейчас было кстати отвлечься от боли, которую мне причиняла столь скорая разлука с любимой.
Очень быстро я напрочь отвлекся и от природы России тоже. Машина остановилась у небольшого коттеджа на отшибе. Даже не коттедж, а обычный большой дом. Поселок, конечно, был не элитный, но я ждал хоть немного шика. Или это не конечный пункт?
Вряд ли. Гоша вышел первый, за ним Андрей. Он не дождался, когда ему откроют дверь или проверят местность вокруг. Я тоже вышел, чтобы не сидеть в машине, как дурак. Только тогда Гена дал газу. Кто-то изнутри как раз открыл ворота, и водитель загнал машину во двор.
На улицу тотчас выбежала Тетушка лет шестидесяти, дородная, румяная, очень русская. Я почти поверил, что сейчас она поклонится Громову в пол, как самодержцу.
Дурдом, какой-то.
Слава богу, ничего такого не произошло. Тетка остановилась и прижала руки к пышной груди.
- Андрей Михалыч, ну как же так? Почему вы никогда не предупреждаете нормально?
- В том и суть, Танюша. В том и суть, - довольно отвечал ей Громов, поглаживая по массивному плечу.
Они пошли к дому, разговаривая. Танюша была недовольна.
- Знаю я вашу суть и конспирацию, Андрей Михалыч, но мы ведь просто живем. Я даже тесто не успела поставить в этот раз. Только блинков напекла и нажарила пирогов. Хорошо, Егор сбегал в магазин, там икры завезли и не берет никто без скидки, как в Ашане. Народ любит скидки.
- Скидки – это все дурилово, Тань. Маркетинг. Они сначала эти цены поднимают… - начал
