Громов.
Татьяна махнула на него.
- Да я знаю, знаю. Я не введусь на дурилово это. Но все же как нехорошо. Что же друг ваш стоит, как прибитый? Или инвалид?
- Нет, вроде ходячий. Был час назад, - не без сарказма отвечал Громов. – Саш, ну чего встал? Пошли.
Я пошел, конечно. Правда, ноги слушались с трудом. Все это отдавало каким-то странным чеховским трагикомизмом. И Татьяна продолжала причитать, как крепостная.
- А то я помню того инвалида. Ну очень неудобно вышло.
- Брось, Тань. Он сам смеялся, пока Гоша вытаскивал каталку.
- Знаю-знаю, - махала рукой женщина. – А я до сих пор сгораю со стыда. Шутники вы.
- Банька готова, Андрей Михалыч. Выпить что подать? Водочки? – вклинился в разговор, видимо, тот самый Егор.
Мы с Громовым переглянулись. Я кивнул.
- Да можно и водочки.
- Для вас хорошую держим всегда.
- Я не привередливый.
- Знаю, но травить такого человека – грех. Это мы привычные, а вам хорошую надо. Веники я тоже заготовил с лета. Ох, давно вас не было.
- Все дела, Егор.
- Мы знаем. Телевизор смотрим.
- Это хорошо. Я вот сто лет не смотрел.
- Про вас разное говорят, - неожиданно признался Егор. – И про жену вашу. Царство ей…
Егор перекрестился, зыркнув на купола местной церкви. Татьяна взглянула на него недобро. Однако Громова не разозлила такая откровенность.
- Это тоже хорошо, Егор. Я же не покойник, чтобы обо мне только хорошо или молча. Пусть говорят. Умные люди все поймут.
Хозяева дома закивали, провожая нас через огород к бане.
Я не мог прекратить озираться. Участок, конечно, был огорожен наглухо, но такие заборы я встречал и в своем городе. А вот на счет охраны кроме Гоши и Гены я очень сомневался.
Но, бля, это же президент. Неужели он вот так запросто приедет в обычный дом, в обычную баню? Я, конечно, громко думал и таращился во все глаза, но озвучить свои вопросы так и не осмелился.
В парной уже было хорошо натоплено и частично накрыт стол в предбаннике. Егор пообещал притащить все остальное, показал веники и тактично скрылся. Андрей разделся слишком быстро. Слава богу, только до трусов.
- Обычно я голый парюсь, но тебя, похоже, это смутит. Мы не так близки. – Он хохотнул в духе Папанова и добавил: – Пока что. Ты же не против бани?
- Нет, - проговорил я, сглатывая.
- Тогда раздевайся, Саш. Тут жарко.
Пока я стаскивал с себя одежду непослушными руками, Андрей исследовал веники. Меня мутило от перемены мест и событий, но истерики вроде не планировалось. Я даже вошел в парную смело. Веники уже были замочены в ведре. Громов сидел на нижней лавке.
Следующие полчаса я смутно помню. Андрей командовал, как капитан на шхуне. Кажется, он был немного сдвинут на бане. По его команде я ложился, принимал удары веником, потом прыгал в бочку с ледяной водой на улице, снова сидел до разогрева и опять президент лупил меня веником. В этой карусели я не заметил, когда приходил Егор и накрыл на стол. Когда Громов скомандовал перекур, я уже был едва жив. Но стопка дымящихся блинов, икра, красная рыба, видимо своего посола, пироги, салат, жареная картошка, пресловутое сало, зеленый лук и черный хлеб спровоцировали слюноотделение.
Кажется, я не ел больше суток. Желудок подал голос, заставляя президента хохотать. Он сходил на улицу и вернулся с бутылкой Грей Гус.
Мы выпили сразу, и Андрей тотчас сунул мне блин с икрой, хлеб с салом и пирог. На тарелку он навалил картошки и салат, скомандовал снова:
- Давай поешь, а то крыша поедет. Что-то я зря тебя напарил натощак. Спасибо, что живой, как говорится.
Вопреки ожиданиям я чувствовал себя хорошо. Но есть хотелось действительно адски. Проглотив моментально блины и сало, я смолотил и половину картошки, закусывая помидоркой из салата.
- Еще по одной? – тут же предложил Андрей.
Я не отказался.
Очень быстро мы выпили и по третьей. Стало совсем хорошо. Мой мобильник запел из кармана. Это был Бен.
- Еду за Алисой, Саш. Она вот-вот приземлится, отрапортовал он.
- Спасибо, дружище, что едешь сам. Я тебе доверяю.
- Ничего, мне полезно размяться и пофлиртовать.
- Тебе Катя отрежет яйца, - сбился я на русское имя леди Торнтон.
- Ахаха, не исключено, но тебя я был обязан подразнить. Ты сам как?
- Да вроде в порядке. Бухаю с президентом.
Молчание на том конце провода красочно олицетворяло замешательство Бена, но он очень быстро собрался.
- Это хорошо, - невозмутимо проговорил Торнтон. – Пригласи его в КаслТорн. Любопытно познакомится.
- Думаю, он не окажет. Ладно я пойду. Сам понимаешь…
- Понимаю, - повторил Торнтон эхом и положил трубку.
Спрятав телефон, я почувствовал, что захмелел прилично для неприличных вопросов. Вернувшись за стол, не постеснялся потребовать объяснений. Самых важных, разумеется.
- Какого черта президент России парится в обычной бане, которая принадлежит каким-то крестьянам?
Андрей ржал так долго, что я успел доесть картошку и налить еще по одной. Мы выпили и опять пошли париться. На этот раз без науки, просто сидели и потели.
- Если хочешь спрятать дерево, то спрячь его в лесу, - проговорил Громов загадочно.
Я стер пот с лица, повернулся к нему и уточнил:
- Чего? Какое дерево?
- Тебе пора мозги остудить. Не соображаешь, - приговорил меня Андрей к бочке и почти пинками вытолкал на улицу.
Мне не очень хотелось, но перечить было как-то глупо, да и неудобно. Громов залез за мной следом. Мы вернулись в парилку , немного согрелись и снова пошли за стол. Президент разливал на этот раз, пока
