нахер своей внутренней пружиной, сжатой как рессора БелАЗа. Сжатой страхом за Аню. Он может сделать там с ней все, что угодно! Но это иллюзия. Я видел эти ворота с обоих сторон. Они усиленны. Их и тачкой не проломить.
И забор такой, что не перемахнешь. С отогнутым козырьком. И "прострочен" колючкой. Маленькая крепость.
Когда я пришел туда работать - это радовало. Сейчас...
Но я зайду. По-любому!
Когда-то, с годик назад, Громов меня заставлял штудировать методичку по ведению переговоров с террористами. Мне казалось, это все херня, потому что если даже будет нужда в переговорах с какими-то неадекватами, то Громов сделает это сам. А сейчас нервно пытаюсь вспомнить азы и схемы.
Но в голове муть...
Чтобы я еще хоть раз забил на прокачки Громова… да никогда! – обещаю себе.
- Костя... - набираю его снова.
- Белый, отъебись, ради Бога. Нет. Никто её не обижает!
- Откуда тебе знать?!
- Она играет на рояле. Всё.
- Костя, одно одолжение.
Это "азы". Говори долго... Говори как с родным... Проси о маленьких одолжениях... не принципиальных. Если человек не отказал в малом, ему сложно отказать в следующей просьбе, чуть более значимой.
- Ну что ещё?
- Возьми бумагу, ручку... Пиши: " Ничего не бойся. Я рядом. Твой Белый". Написал?
- Ну, допустим, - недовольно.
- Передай Ане.
- Ты чо?...
- Костян, родной... Братишка! Я люблю её. Ей страшно. Это же не сложно - передать записку. Это ничем тебе не грозит. Смена ведь последняя...
- Ладно!! - рявкает он.
Играет на рояле? Добровольно? Вряд ли... Но лучше рояль, чем что-то другое.
Через некоторое время - ещё одна тачка. Тамара.
- Громов, ты где?! - набираю опять.
- Полчаса максимум.
- Долго!
- Белый, стоять.
В голову стрелять не будут. Охрана не настолько отморожена. Но если выстрелят, обязаны вызвать скорую и ментов. Иначе - статья и срок. А с ментами уже зайдёт Громов. Подставиться?
Адреналин подскакивает от идеи поймать пулю. По телу идёт дрожь.
Но гораздо сильнее пугает что Аня там одна.
Вызвать заранее скорую, ментов и подставиться можно, но... Совсем не факт, что менты помогут вывести Аню. Могут и помешать это сделать, если Руслан их бумажками убедит, что имеет право её удерживать. А я буду дырявый и беспомощный.
Но скорую уже кто-то вызвал. И с сиреной она едет... Сюда!
- Костян, что за херня?! - в ужасе набираю его снова. - По какому поводу Скорая?
- Белый! Это последний раз я трубку взял, ясно?!
- Ясно. Что случилось?
- Несчастный случай. Тамара Львовна...
Ну хоть эту карма настигла!
- Не до девчонки ему, Белый.
- Записку передай. Ты обещал!
- Передам.
Скидывает вызов.
Ворота медленно ползут в стороны. Больше шанса зайти не будет, я уверен. Или сейчас, или до утра отдать ему Аню.
Ладно будем ловить удачу или пулю. Поехали!
Запрыгивая на подножку сзади, хватаюсь рукой за цилиндрическую мигалку, установленную на заднем краю.
Машина медленно заезжает в ворота...
Застыв, гляжу в глаза Варану. И - да. Эля была права. Хочется снова быть послушной и хорошей девочкой, в надежде, что мне попадет меньше. Она говорила - не надеяться. Но никакого открытого противостояния с ним я не осилю.
Притворяясь все ещё заторможенной, продолжаю смотреть, не мигая, ему в глаза. Потому что боюсь ещё одной инъекции или наручников. А так - может быть пронесёт!
- Иди ко мне.
Послушно и равнодушно делаю пару вялых шагов, намеренно втыкаясь щиколотками в ноги Инги.
Мне не удастся обмануть его, если я буду так истерично дышать и мое сердце будет биться как отбойный молоток!
Вдыхаю медленно и глубоко, ощущая, как подрагивают ноздри от адреналина.
Илья Муромец говорил, что нельзя истерить, находясь рядом со зверем. И когда медведица рядом - дышать медленно, глубоко, двигаться также. Уж если у меня получалось с медведицей, то и рядом с этим зверем тоже получится!
Там Бьянко был...
Но и здесь он тоже рядом!
- Перешагни... - пытливо смотрит Варан на меня
Опускаю взгляд вниз. Долго смотрю. Перешагиваю.
- Умница.
За подбородок задирает мое лицо, смотрит в глаза.
Боже, помоги мне...
И я дышу медленно и равномерно. Смотрю сквозь него, не моргая.
Наклоняется, влажно целуя в шею за ухом.
Ааа!!
Втягивает мой запах так, что место, которое он целовал - холодит. Это так мерзко, что не описать! Словно по мне ползет слизень!
Но я расслабляюсь полностью, не позволяя себе поднять плечи и сжаться. И опять медленно глубоко вдыхаю.
Мне все-равно-все-равно-все-равно... - как мантру проговариваю я, отыскивая в себе память о том состоянии, в котором была ещё пару часов назад.
Зависаю в себе.
Как удивительно по-разному ощущается поцелуй от разных мужчин. Как трепещет всё внутри, когда Бьянко целует в шею. И как передёргивает от мерзости, когда это делает Варан!
- Надо подкорректировать дозу, - хмыкает он, взглянув на часы. - Тебе хватит и половины.
За локоть тянет за собой.
- Пойдем. У нас гость...
Гость?!
Стараюсь не бегать взглядом по сторонам в поисках какого-нибудь шанса для спасения.
Бьянко... Бьянко... Мне так страшно! Где же ты?!
Мне кажется, сердце оглушительно стучит на весь дом!
Внизу я встречаюсь глазами с Надеждой, нашей горничной. Она трёт ковер щеткой. На нем розовая от крови пена.
Поднимает на меня растерянный испуганный взгляд.
Руслан на мгновение тормозит, стоя за моей спиной и перестает подталкивать.
- Помогите, - жалобно сводя брови, беззвучно умоляю ее я.
Тяжело сглотнув, она опускает взгляд в пол и продолжает остервенело тереть ковер.
Мне от этого бездействия ещё страшнее, колени становятся мягкими...
Руслан ведёт меня к себе в комнату. И моя внутренняя истерика начинает прорываться, глаза наливаются слезами. Я боюсь до ужаса этой комнаты!
У дверей стоит охранник. Он смотрит на меня также, как смотрела Надежда. С едва уловимым сочувствием и беспомощностью, спрятанным за пустым взглядом.
- Костя, свободен.
- Ну как же...
- Свободен, я сказал. За «гостя» получишь премию.
- Так это не я… его, - срывается голос охранника.
- Все получите. Хорошая работа.
- Может ментов вызвать, пусть заберут его? – мнется охранник.
- Менты? Не-е-ет… Он на другой машинке отсюда поедет. Иди-иди…
Дверь открыта, Руслан подталкивает меня в спину. Я делаю шаг за порог и...
О, Боже!!
