могу предложить вам ещё один вариант.
Вот это мне уже не нравится…
Но выбора у нас нет.
– Какой?
– Я отсрочу ещё на день, если вы скрасите со мной это время…
Похотливый взгляд проходится по всему телу.
– Вы предлагаете переспать с вами?
Тут же напрягаюсь и инстинктивно смотрю по сторонам, разыскивая то, чем можно защититься, но одёргиваю себя. И вовремя.
Потому что мужчина приближается ко мне, хватает за руку. Переплетает наши пальцы.
Рвота накатывает. Как токсикоз, который мучил меня долгое время совсем недавно. И теперь хочу выплюнуть ему всё это на голову.
Но сдерживаю порыв. Слишком важный и влиятельный человек.
Но нужно было немного дать себе волю. Мужчина дёргает меня в сторону и припечатывает к стене. Возмущает одним только действием.
– Ночь взамен на день, – улыбается, Сверкая глазами. – Всё по-честному.
– Вы… – я не успеваю договорить.
– Так что вы решили?
– А у вас так переговоры проходят? – нервно отзываюсь, чувствуя его всем телом.
– Нет. Пока только с вами.
Одна его ладонь опускается мне на талию. Ведёт, будто испытывает меня, ниже. К ягодице.
Дёргаюсь от одного прикосновения, но шейх держит крепко.
Сжимает мягкое полушарие, улыбаясь от удовольствия.
– Вы не сопротивляетесь. Приняли правильное решение?
– Пока ещё нет, – говорю честно. Я давно бы вырвалась, но стараюсь не делать резких движений. Раньше я пеклась об одной жизни, а теперь о двух. – Мы ещё не обсудили детали сделки.
Тяну время.
Не знаю, Чего жду.
Охрану?
И что дальше?
Они отволокут шейха от меня и всё. Надежды нет. И веры на спасение тоже.
Ну, Ева, думай!
– Что вас интересует? – его ладонь скользит выше. Ещё.
Да только озвучить свой вопрос не успеваю. Он касается своей рукой моего живота. Маленького, но уже чувствующегося через ткань одежды.
Вижу его округлившиеся от шока глаза.
И самой дыхания не хватает.
– Вы беременны? – резко поднимает на меня взгляд.
И опять ком в горле. Но не из-за того, что слов нет.
Тошнота подступает, и я тут же бью мужчину по плечу, отстраняя от себя. И постыдно, как бы это ни выглядело, порчу наверняка дорогой и мраморный пол шейха.
Господи, почему именно сейчас меня решило вырвать?
– Можете не отвечать, – слышится уже холоднее. – Сам всё вижу.
Тон мне его не нравится.
Но я всё же выпрямляюсь и, рискуя всем, проговариваю:
– Вы хотите лишить двоих детей отца, – всматриваюсь в его глаза, пытаясь разглядеть там хоть что-то похожее на человечность. – Пожалуйста, измените своё решение по заключению Амира. Он никого не убивал. Дайте нам время и мы всё докажем.
Шейх буквально испепеляет меня взглядом. Злится, но сдерживает эмоции.
Молчит.
И эта тишина затягивается. С каждой секундой выражение его лица становится всё более озлобленным.
– Уходи, – кидает грубо и разворачивается, возвращаясь к столу. Что это значит? – Меня не интересуют женщины с детьми.
Сердце замирает.
– А Амир? Он никого не убивал, – повторяю. – Аяз, он… Вчера…
– Уходи! – слышится настойчивее и громче.
Я не знаю, чем думаю, но сигаю из кабинета. Не знаю, что произошло только что. Он отказался от своего предложения? Вот так? Узнав, что я беременная?
И что теперь? Амир так и останется за решёткой?
Хочется взвыть от отчаяния!
Стираю непрошеные слёзы и понимаю, что всё кончено.
Не будет теперь того, с чем я смирилась месяц назад.
Вообще ничего не будет.
– Поехали домой, – говорю Мансуру без настроения и отворачиваюсь, чтобы он не видел моего красного лица и этих слёз. Нельзя показывать ему, что я сдалась.
Нет, мы точно что-нибудь придумаем…
Как же я не хотела сегодня просыпаться…
Но я и так спала целые сутки.
Вчера, как только пришла домой – вырубилась.
А теперь…
В голове неразбериха. В сердце какое-то месиво от волнения. В душе раздрай. Хочется упасть и сдохнуть. Но пока только и могу сидеть на диване, вытирать слёзы, стекающие по щекам.
Я ненавидела его, мечтая, чтобы он умер. Со зла, понимая, что тогда он убил не только меня. Но и мою любовь. Я перестала доверять мужчинам. Боялась их. Что бросят, оставят. Как он тогда.
И снова он делает это. Кидает в этом мире одну. С частичкой него у меня в животе.
И опять я стою на распутье, только и в силах, что рыдать в подушку, которую с силой прижимаю к себе.
Больно? До безумия.
Особенно когда опять доверилась человеку. Отказалась от прошлого, ненависти. Снова открыла своё сердце, впуская в него этого невыносимого деспота. Которого нет больше рядом. И не будет.
Мне порой кажется, что жизнь смеётся надо мной.
Когда он был рядом – я хотела, чтобы он ушёл.
Но когда он пропадал – грезила о нём ночами, постоянно думала о нём, ненавидя.
И теперь, когда снова хочу почувствовать его рядом, ощутить тепло, заботу, его нет. Прямо как тогда. Три года назад. Влюблённая дурочка, мечтавшая о сказке. Я получила её, как и хотела. Сказка разрушилась. Как и сейчас. Как только я выстроила наш счастливый финал.
Не было его!
Появился!
Но тут же последние наши страницы из книги были жестоко выдернуты. Беспощадно, лишая эпилога.
И даже внезапно появившиеся из ниоткуда пальцы на щеках ничем не помогают. Ну, уберут они слёзы, и что? Они снова появятся, стоит вспомнить Амира.
Поднимаю неосознанно взгляд на прикосновения и смотрю в тёмные, проникающие в душу глаза.
Не замечаю, как сильные и родные руки обвивают меня за талию и поднимают с дивана.
Не верю.
Ничему.
Такие проницательные, добрые, но в то же время жестокие глаза только у одного человека на этом свете. И они реальные. Не обманка.
Как и эта искренняя, тёплая и еле заметная улыбка.
– Скажи мне, кто заставил тебя плакать, и я его убью.
– Амир? – все вокруг замирает. Не слышу собственного дыхания.
И не понимаю, что происходит.
– Что ты?..
– Ты не рада? – хмурится.
Касаюсь холодными пальцами его теплой щеки. Веду по образовавшейся за эти дни щетине. И…
Пытаюсь понять, правда ли это.
– Рада, конечно, – шепчу, растерявшись. – Но разве…
Опять слеза спускается по щеке. Амир ловит ее пальцем и стирает, улыбаясь.
– Ты не должен быть сейчас в тюрьме?
– Должен, – обхватывает меня аккуратно за талию и тянет за собой. От окна и дивана на большую кровать.
А я до сих пор не могу поверить, что он стоит здесь. Передо мной.
Понимаю это в тот момент, когда мы оба ложимся на постель, а
