– Шохин и Барчук. Погляди, с каким азартом что-то обсуждают. – Прохоров неожиданно выдохнул. – Правую руку бы отдал, лишь бы узнать, о чём они говорят.
Взгляд Алёны, наконец, остановился на столике за невысокой перегородкой, отделяющей его от основного зала. За ним, на самом деле, ужинали Константин Шохин и Михаил Барчук. Ни на кого не смотрели, ели с аппетитом и с таким же рвением о чём-то говорили, даже не улыбались.
– О деньгах говорят, – негромко проговорила она в ответ на замечание жениха, чувствуя нахлынувшее изнутри недовольство. И это недовольство не относилось ни к Вадиму, ни к его несвоевременному и нескромному интересу, ни даже к тому факту, что так скоро судьба столкнула её с Барчуком. Алёна была недовольна собой из-за того, что, вообще, в принципе, испытала какое-то недовольство. Глупо, правда? Ведь не надеялась всерьёз, что при следующей встрече с Михаилом останется спокойной и равнодушной к нему?
Попросила:
– Перестань на них глазеть. Заметят.
Вадим отвернулся, сделал жадный глоток вина, а Алёне сказал назидательным тоном:
– На данном этапе, наша с тобой задача и состоит в том, чтобы нас замечали. Или хотя бы не забывали. Вот, например, Барчук звонил тебе после выставки?
Не рассказывать же ему, что сама запретила Михаилу ей звонить без особой надобности, и всё равно со страхом ждала его звонка и следующей встречи. Пришлось отрицательно качнуть головой.
– Вот это и плохо.
– Он же остался в Москве, – попробовала оправдаться она. – Может, только сегодня вернулся.
– Вот именно, Алёна. Кто знает, что они без тебя там делали? Может, окучивали тех клиентов, что мы им нашли?
– Я нашла, – чуть слышно поправила она его.
Вадим не расслышал и нахмурился.
– Что?
– Ничего. Я тебя поняла. Я позвоню ему завтра.
– Зачем завтра? Я сейчас подойду и поздороваюсь.
Алёна удивлённо на него посмотрела.
– С ума сошёл? Они же разговаривают!
– Я не собираюсь к ним присаживаться. Но поздороваться обязан.
– Я не пойду, – упёрлась она, даже не представляя, как появится перед столом Барчука под руку с Прохоровым.
Вадим же лишь плечами пожал.
– Я тебя и не прошу. Это не та ситуация, в которой необходимо присутствие женщины.
Алёне ничего не оставалось, как беспомощно наблюдать за тем, как Вадим поднимается из-за стола и идёт через зал, направляясь к Барчуку и Шохину. Разворачиваться на стуле, чтобы видеть картину в полной мере она не стала, но наблюдала за Прохоровым. На всякий случай, расправила плечи, приняла расслабленную позу и понадеялась, что на её лице полное спокойствие и умиротворение. Проделала это всё не зря, потому что через две секунды после того, как Вадим оказался перед Барчуком и протянул тому руку для приветствия, взгляд Михаила Сергеевича метнулся по залу, и её отыскал. Алёна изобразила короткую приветственную улыбку. Шохин тоже обернулся, глянул в её сторону, но тут же интерес потерял. По всей видимости, с него хватило фамильярности Вадима, который в этот момент Константина Михайловича в чём-то горячо убеждал.
Алёна отвернулась. Потянулась за бокалом с вином. И чего совсем не ожидала, так это появления рядом Барчука. Почувствовала чужое присутствие, несколько испугано вскинула голову, и поняла, что смотрит ему в лицо. Глаза опустила. А Михаил присел на место Вадима. Алёна старательно отводила глаза, глянула в сторону стола, что он оставил, и увидела, что Вадим всё же сумел чем-то привлечь внимание Шохина, они сидели и беседовали.
– Привет, красавица, – сказал он.
А Алёна взглянула с укором. Негромко проговорила:
– Мы же договаривались.
Михаил удивлённо вскинул одну бровь.
– О чём? Что здороваться не будем?
Она нервно кашлянула, сделала глоток вина. На что Барчук заметил:
– Аккуратнее. Ты не умеешь пить.
– Всё я умею, – обиделась Алёна. – И если однажды напилась в вашем присутствии, Михаил Сергеевич, то это ничего не значит. Все иногда совершают ошибки.
Он улыбнулся, разглядывал её с удовольствием и явным мужским интересом.
– Люблю женщин, которые не боятся совершать ошибки. Но, подозреваю, что ты не из таких.
Это заинтересовало.
– То есть, я не в вашем вкусе?
Михаил весело хмыкнул.
– Боюсь, я тоже не в силах контролировать свои желания. И иногда косячу.
Видимо, это любопытное выражение было сказано в её адрес. Его очередной косяк – это она. Тогда зачем подошёл? Отвернулся бы и забыл.
Михаил тоже повернул голову, наблюдал за Прохоровым. После чего проговорил со смешком:
– А твой молодец, нахальный.
– Это комплимент?
Он плечами пожал.
– Наверное. Если честно, я таких настырных не в дело, не люблю. Но он знает, чего хочет. И ради этого готов на всё.
– Это точно не комплимент, – решила Алёна.
– А тебе надо, чтобы я его хвалил? И сказал, какую отличную партию ты себе сделала, да?
– Ничего мне не надо, – обиделась она. – Но партия, на самом деле, отличная.
– Не сказал бы. С твоим уровнем можно было бы и получше найти.
Алёна устремила на Барчука подозрительный взгляд.
– Что значит – с моим уровнем?
Он откинулся на спинку стула, вытянул руку и теперь постукивал пальцем по столу. Никакой нервозности в этом действии не было, наоборот, он будто гипнотизировал Алёну мерным стуком, и она, волей-неволей, уставилась на его длинные пальцы.
– Как? Ты же у нас умница, красавица. Думаешь, я поверю, что этот прилизанный офисный хомячок предел твоих мечтаний?
– Кажется, мы об этом уже говорили. И я сообщила, что вполне довольна и счастлива. Совсем скоро я выхожу замуж.
– Платье купила?
– Нет ещё, но…
– Думаю, свадебное платье нужно покупать в Милане. Ты же знаешь, что ни одно свадебное платье из магазина не сравнится с дизайнерским. Кажется, это так называется. Не нужно делать шаг назад, красавица. Нужно всегда идти вперёд.
Алёна смотрела ему прямо в глаза. Барчук откровенно посмеивался над ней, а она чувствовала себя перед ним, словно кролик перед удавом. И сердце колотилось, колотилось. Кровь ударила в виски, и забилась там неприятной, тупой болью.
Михаил лениво поднялся.
– Пойду. А то твой плешивый обормот Костю насмерть заговорит. Глянь, рот не закрывается. Вот что значит, уметь собой торговать.
Алёна молчала. На Барчука больше не смотрела, крепко сжимала в руке бокал с вином.
Через несколько минут вернулся Вадим. За всё это время Алёна больше не взглянула в сторону стола, за которым ужинали Шохин и Барчук. Уставилась на стену напротив и размышляла. Размышления были тягостными и, что скрывать, пугающими. Раз за разом задавала себе вопрос: во что она умудрилась вляпаться, переспав с Барчуком?
Вадим сел на своё место, сиял улыбкой и выглядел чрезвычайно довольным. Едва ли руки от удовольствия не потирал.
– Как мы с тобой удачно сегодня решили поужинать здесь.
– Я рада, – пробормотала Алёна, не в силах на него взглянуть. Взгляд сам собой метнулся в сторону, в которую ей смотреть совсем не следовало. У стола Михаила стоял официант, кажется, дорогие гости расплачивались и собирались уходить.
– Константин Михайлович пообещал назначить нам встречу, чтобы всерьёз обсудить перспективу сотрудничества. Ты рада? Я молодец?
– Конечно, молодец, – согласилась Алёна. Скупо улыбнулась. – И, конечно, я рада. – Поднялась. – Я отойду на две минуты.
Вадим с готовностью кивнул.
– Иди. Я закажу нам десерт. В такой вечер можно всё. – Он улыбнулся ей счастливо и открыто, а Алёна лишь нервно кивнула и поспешила прочь из зала, в надежде обогнать Шохина и Барчука. Ситуацию, когда она бежит за Михаилом следом и хватает того за руки, в надежде привлечь внимание, как-то не вырисовывалась в её сознании. Поэтому его следовало опередить. Вышла и остановилась за углом, поджидая его. Прошла всего минута. Двери зала снова хлопнули, закрываясь, послышались знакомые голоса, шаги, и вот Шохин уже прошёл мимо неё, продолжая что-то говорить товарищу, а тот притормозил, заметив Алёну. Она стояла у стеночки, сложив руки на груди, и на Барчука даже не смотрела, но он остановился. Константин оглянулся через плечо, вопросительно глянул, а Михаил приятелю улыбнулся.
