она сразу начинает улыбаться.
– Милая… Что ж так не повезло с этой няней, – совсем расстроилась я. – Ну, ничего. Думаю, твой папа сделает так, что ты больше никогда не увидишь Валентину Николаевну.
– Да! Не хочу её видеть!
– Только ты, пожалуйста, не плачь, ладно?
– Мне хочется… Мне же грустно… А ты не уйдёшь?
– Нет, малыш, я побуду с тобой, пока не вернётся папа.
– И потом не уходи, хорошо? Ты добрая.
– Я не уйду.
Кирилл появился довольно скоро – наверное, спустя пять минут. Он вошёл в люкс и удивлённо уставился на нас. Мы сидели в обнимку на диване: Анютка – зарёванная и с портретом матери в руках, я – тоже несчастная и растерянная.
– Что стряслось? – испугался Кирилл и бросился к нам.
Девочка немедленно перекочевала из моих объятий на руки к папе и принялась жаловаться на няню.
– Она мне волосы отрезала!
– Да, я вижу, – хмуро заметил Кирилл. – Что за самоуправство… Но знаешь, солнышко… В результате получилось очень даже хорошо! Тебе идёт.
– Нет! – всхлипнула малышка.
– Отличная причёска, – не сдавался её папа. – Ты красавица.
– Я была принцесса. А теперь нет!
– А теперь ты современная принцесса. Это ещё круче.
Аня застыла с удивлённым личиком, я даже представила, как напрягаются сейчас её маленькие извилины. С горечью подумала о том, что бесконечная смена непрофессиональных нянек отразилась на развитии ребёнка. Олежка в четырёхлетнем возрасте соображал и рассуждал гораздо лучше, чем Анютка, которой в марте исполнится шесть.
– Современная принцесса – это какая? – спросила она.
– Яркая, модная, крутая, – объяснил Кирилл. – И чтобы волосы были покороче. Вот как у тебя сейчас.
– А-а… Понятно. – Анечка скосила взгляд, рассматривая свои волосы. Потом мотнула головой, отправляя их назад. – А ещё няня сказала, что мама братика некрасивая, а другие тёти красивые! – доложила она отцу.
– Что-о-о… Какие тёти?! – возмутился Кирилл.
– Которых ты приглашаешь сюда.
– Она так сказала?!
– Да!
Мужчина на секунду опешил, а потом мгновенно пришёл в бешенство. Ещё бы – персонал у него за спиной распространяет о нём сплетни. А ведь няне он платит большие деньги, я в этом не сомневаюсь. И что получает взамен? Несчастного замученного ребёнка и злобствование исподтишка.
По выражению лица Кирилла я поняла, что он сдерживается только потому, что сейчас у него на руках сидит дочка. Он спустил малышку на пол и угрожающе бросил сквозь зубы:
– Сейчас я утрою этой… мм… даме.
Разъярённый мужчина быстрым шагом вышел из люкса. Анечка снова полезла ко мне на колени, и я с готовностью помогла ей устроиться поудобнее.
– Не уходи, – опять попросила малышка. – Я покажу тебе львов. Они в моей комнате. Хочешь посмотреть?
– Очень. Но сейчас нам лучше побыть здесь, – сказала я, прислушиваясь.
– Да, мы туда не пойдём. Папа сильно ругается, – прошептала Анютка.
– Может, это твои львы научили его так рычать?
– Наверное! Да, он у них научился! – У девочки от восторга загорелись глаза.
– Ух, как грозно рычит. Скоро сами львы будут его бояться.
– Да! – Малышка развеселилась, эта мысль показалась ей смешной.
– Подожди-ка, Анюта, мне нужно ответить на звонок.
Это была моя мама. Она решила отчитаться, что привезла внука домой после айкидо.
– Сейчас будем печь пирожки. Олежка уже месит тесто. За нас не переживай, у нас всё отлично. Отдыхай, доча.
Выключив телефон, я подумала, какая у меня чудесная мама, и как много она для меня значит.
А вот Анютке не повезло… Не сомневаюсь, Дана стала бы прекрасной матерью. Да, некоторые её поступки вызывали у меня возмущение, но для своей дочки она бы сделала всё на свете.
Тонкая игла жалости снова впилась в сердце – я переживала за малышку, которая так доверчиво прижималась сейчас ко мне.
Интересно, какие оправдания найдёт для себя няня. Я уверена, её ничто не спасёт, её песенка спета.
Понятно, что все дети разные, и с Аней сложнее, чем, например, с Олежкой. Но тебя для того и наняли, чтобы ты занималась ребёнком, а не считала его неприятным приложением к зарплате.
Валентина Николаевна сама вырыла себе яму, мне даже страшно представить, что её ждёт. Возможно, Кирилл разнесёт по кирпичику агентство, подобравшее ему эту непрофессиональную мадам, и впоследствии она не сможет найти никакой работы. По крайней мере, к детям её точно нельзя подпускать.
КИРИЛЛ
Очередная онлайн-конференция завершилась, на экране компьютера повисла заставка. Кирилл отодвинулся от стола и успел сделать пару глотков минералки, когда на смартфон поступил входящий с неизвестного номера. Интуиция подсказала, что это именно тот звонок, которого Кирилл ждал.
– Да, слушаю.
– Здравствуйте, Кирилл Андреевич. Это Гурьянов, – многообещающе прозвучало в трубке.
– Добрый вечер, Ярослав Алексеевич, – сдерживая усмешку, ответил Казанцев. – Что это вы обо мне вспомнили?
– Я вот подумал, а не встретиться ли нам?
– А давайте.
Потребовалось всего двадцать минут, чтобы добраться до места встречи – ресторан находился в центре города. Кирилл приехал на гостиничном лимузине и сразу отпустил машину, так как назад планировал прогуляться пешком. Он даже и пробежался бы – устал без спорта, организм требовал физической нагрузки.
Гурьянов вышел из чёрного тонированного мерса с правительственными номерами одновременно с появлением Кирилла. Таким образом, в ресторан они вошли вместе. На ходу обменялись рукопожатием – со стороны могло показаться, что планируется встреча старых друзей.
Но нет. Приветливое выражение их лиц было обманчивым.
Мужчины расположились за столом, заказали кофе и воду – к расстройству хорошенькой официантки, которая уже собралась долго и трепетно обслуживать статусных гостей.
– Что-то задержались вы у нас в городе, Кирилл Андреевич, – задумчиво произнёс чиновник, провожая взглядом девушку, чья талия и бёдра были плотно обмотаны бордовым передником.
– Всё пытаюсь купить швейную фабрику, но никак не получается, Ярослав Алексеевич. Даже не пойму, в чём дело? И цену хорошую предложил, и сверху накинул, и
