тыковку я оставил своей жене, я поднялся к себе. Съемная квартира встретила меня холодно. Коробки так и не были разобраны, словно они не хотели здесь оставаться, прося меня вернуться обратно. Свою квартиру я выставил на продажу ради Аси. Думал, что верну её. И чтобы между нами не стояли не самые приятные воспоминания, решил взять другую, переехав в съемную, пока не найду подходящий мне вариант. Но сейчас в голову пришли совсем другие мысли. И я поспешил их претворить в жизнь.
− Сними квартиру с продажи и объявление закрой, − набрал я риелтора, который занимался со всем этим.
− Но как же? – услышал я возмущение на другом конце. Парень не был готов к такому. Да, проценты с продажи он теперь не получит. – На него уже нашелся покупатель. И если сейчас отменять сделку, то вам придется платить неустойку.
− Скажи покупателю, что хозяева передумали. Неустойка не проблема. Заплачу! Сколько? Главное, отменяй сделку! – рявкнул я в трубку. – И тебе за работу тоже переведу, – услышав его согласие и отключился.
Я не был готов расставаться с тем местом, с которым связаны многие, если даже не все, воспоминания с Асей. Может это и неправильно, но я хотел упиваться хотя бы ими. Ведь все вечера мы проводили в моей квартире. Возвращались счастливые и возбужденные со свиданий, заказывали пиццу и смотрели фильмы. Ася засыпала в моих объятиях, предпочитая тесный диван вместо просторной и удобной кровати. Почти целый месяц я жил словно в сказке, а потом сам же сумел всё испортить…
Закинув в рот виноградинку, обошел стол и открыл холодильник, который тоже был забит продуктами. Завтра, значит, не придется ходить в магазин, могу отоспаться как следует, как и провести несколько праздничный выходных дней дома, не показывая и носа на улицу, как и отдохнуть от работы. Но вот странный звук за спиной, очень похожий не то на цоканье, не то на царапанье, заставил меня напрячься, выпрямиться и обернуться.
− Арес?! Ты что тут делаешь?! – уставившись на пса, я не понимал, как он здесь оказался. Присел перед ним, протягивая в его сторону руку, погладил за ушком. – Где твоя хозяйка? Она что отказалась от тебя и подкинула мне?
На мои слова собака затявкала неодобрительно и направилась в сторону спальни, но видя, что я не торопился следовать за ним, снова подошёл ко мне и ткнулся в ногу носом.
− Нет, не может быть, − задерживая дыхание проговорил я. – Я не верю… Нет…
Но Аресу не было дела до моих переживаний и эмоций. Он подпрыгивал, намекая, чтобы шёл поскорее туда, куда он указывал. Я же боялся сдвинуться с места. Ноги стали ватными, голова гудела от мысли, что там, в спальне, я могу увидеть то, что, возможно, принесёт мне счастье, или, наоборот, разочарует до конца моих дней.
Закрыл глаза и сделал несколько вдохов и выдохов. Арес всё не унимался. А я гадал, почему Ассоль, если она была в спальне, не выходила на шум собаки. Боялась встретиться со мной или ждала от меня первого шага?
Собрался, выдохнул и толкнул дверь спальни, после тут же замер.
На кровати с краю лежала Ася. Моя жена, моя Ассоль. И спала. Арес направился к ней, но я вовремя успел на него шикнуть, чтобы он не беспокоил её. Пёс посмотрел на меня взглядом «а что ты тут раскомандовался?», но к своей хозяйке не подошёл, отошёл в угол и устроился на своей лежанке. Но глаза не закрывал, следя за мной, хоть и положил голову на передние лапы. Взгляд его так и говорил, что «я слежу за тобой, броІ!»
− Молодец, Арес, − похвалил я пса, а сам подошёл к кровати и присел на пол рядом с Асей.
Первые минуты я просто смотрел на неё и любовался. Страстное желание коснуться её, провести по её щеке, убрать прядь волос убивал в себе, но проиграл. Протянул руку и погладил девушку, от чего Ася вздрогнула.
− Я, наверное, схожу с ума, раз вижу тебя в своей квартире и в своей кровати, − проговорил я, всё ещё не веря тому, что видел собственными глазами. Думал, что моё подсознание играет со мной и что моё воображение разыгралось не на шутку, подкидывая мне такие реальные сцены.
− Учти, в сумасшедшем доме навещать мы тебя не будем, − неожиданно услышал ответ.
Хмыкнул и положил голову на Асину руку, вдыхая её запах. Мог бы, может и заплакал бы…
Её пальцы тут же зарылись мне в волосы. А я замер, наслаждаясь её маленькой лаской, как и её близостью, всё вдыхая её запах, по которому ужасно соскучился.
− Мы пропустим бой курантов, − прошептала она тихо дрогнувшим голосом.
− Пусть, мне и здесь неплохо, − я не хотел двигаться и при этом разорвать нашу близость. О таком я мечтать не мог.
− Я там лазанью приготовила, старалась, − последующие слова она проговорила почти шёпотом.
Заскрежетал зубами, вспоминая тот самый ужасный вечер…
Поднялся на ноги, утягивая за собой Асю. Заключил жену в свои объятия, носом зарываясь в её волосы. Вот зря говорят, что слёзы − это признак слабости. Нет, только сильные люди могут пойти на такое.
− Спасибо тебе, − заглянул в Асе глаза и с жаром прошептал прямо ей в губы, а затем поцеловал её, вложив в поцелуй все свои чувства.
Я не столько пил её, сколько делился ею собой. Я хотел, чтобы она почувствовала всю гамму моих чувств и эмоций, показывая ей, как мне её не хватало.
Оторвался от неё лишь тогда, когда за окном послышались хлопки.
− С новым годом, мой любимый муж, − проговорила она, глядя мне в глаза с улыбкой. – Мы всё-таки пропустили бой курантов.
− Ничего страшного, главное, что ты рядом. Мы вместе...
№ цитата из «Алых парусов» Александр Грин;
І Бро – это сокращение от слова «brother», что в переводе означает «брат». То есть, по сути, человек, называющий вас «бро», обычно имеет виду то, что вы ему дороги, как брат.
Эпилог
Эпилог. Перед Богом и людьми…
«При венчании пьют общую чашу: вино,
смешанное с водой, пьют до дна. Вино − радости совместной жизни,
вода (и ее больше) − общие горести, беды и боли.
Розы будут лишь в начале пути, а терния
(их не избежать ни одной семье) проявятся позднее.
Но
