— И как же? — заводит руки за спину и опираясь на них откидывается назад.
— Подними, — указываю глазами на край своего джемпера. Дважды его просить не приходится. — Как-то так.
На том же месте где в него рана свежая, у меня уже старый шрам небольшой. С виду он маленький, но ранение было глубокое, нанесено ржавым предметом, заживать не хотело.
— Это, блд, что? — одной рукой продолжает поднимать вверх одежду, второй касается ребер с левой стороны.
— Просила же не ругаться, — отхожу от него слегка, чтоб одежду выпустил из рук, стряхиваю ее вниз и показываю ему как усесться, чтоб нам двоим было удобно. — Года четыре назад освидетельствование нескольким парням проводила после драки массовой. Один из них, очень потерпевший и очень пьяный достал откуда-то отвертку и воткнул в меня, достаточно глубоко. Опер который ща ним приглядывал, я думала откинется, когда меня с торчащей из тела рукояткой увидел.
— А какого х*ра он вообще был с отверткой? Как они его досматривали? — видно что удерживается, чтоб дальше не продолжить ругаться.
Пожимаю плечами.
— Артём спросил тоже самое, — только в более грубой форме. Чуть ли не убил тогда коллегу своего несчастного.
Косте не нравится слышать упоминания о Шумове, но я особа капельку мстительная. А самое главное, он отвлекся. Даже взрослым мальчикам во время смены повязки бывает непросто.
— Почему ты не в больнице? На ногах затягиваться будет дольше.
— Алён, много дел. Если бы я знал, что так будет, я бы тебя не стал привлекать тогда. Честное слово. Твоя безопасность превыше всего, — вот мы и подошли к самому интересному.
— А сейчас для меня не безопасно? — интересуюсь в процессе, голову к его лицу не поднимая. Он молчит, весь напрягся. — Дай угадаю. Кто — то неожиданный в доле оказался, а вы и не знали?
— Они все уже сидеть должны были. Возникли сложности. Алён, я тебе обещаю, максимум неделя. Пока ты безвылазно в центре экспертизы была, я не так волновался…
— Сиди смирно, — одергиваю его строго. — Мешаешь.
— Я тебе поклясться могу, не должно было на тебе никоим образом отразиться. Не стал бы тобой рисковать. Никогда. Ты очень мне дорога.
— Давай мы не будем, а? На тот момент спектр твоих чувств ко мне болтался в диапазоне от похоти до желания. Спасибо, что соизволил рассказать о наличии жены. Ну правда, — девчонки молодые могут поверить в «увидел и голову потерял».
— Аленёнок, прошу тебя. Я себе не прощу, — касается моих волос сверху. — Не стал тебя только по своей прихоти отрывать. Ты мне нравишься очень. Несколько дней с я всё улажу.
— Бантик будем завязывать? — интересуюсь шутя. — Можешь одеваться. Закончили.
Дверь открывается. В проеме Аннушка нарисовывается в мужской компании. Подмогу заботливая привела. Между Костей и Даниилом, как представляют мужчину, есть отдаленное сходство. Понятно кто у нас родственник.
Мне даже на руку, что Костю отвлекают немного. Закидываю удочку о том, что процесс восстановления с такими нагрузками долгим будет и спешу ретироваться. Понятно и так, что не отстанет.
Полученный жизненный опыт и так мне подсказывал, что такие «командировки для отвода глаз» ни к чему хорошему не приведут. Наркотики, торговля оружием, это в принципе сферы небезопасные.
— Алёна Богдановна, милая, не спеши, — успеваю только ручки автомобиля коснуться, как на плечо рука мужская ложится.
Глава 67
— Алёнушка, дорогая, ты пойми — если информация дошла до меня, значит, дела плохи, определенно. Сейчас я чист. Кристально. Коллеги твои промыли мне всё, что было возможно.
У нас с Леонидом поздний обед в ресторане. На этот раз заведение уже другое, но, видимо, так же ему принадлежит, в интерьере присутствуют такие же нотки «дорого — богато». Весь второй этаж в нашем распоряжении. Посредством ресторанного и отельного бизнеса проще всего отмывать незаконно нажитые средства. Музыка играет негромко. Выбор композиции совершенно не подходит стилистике заведения. Ресторан грузино — армянской кухни, а играет песня Леонида Портного — «Кто тебя создал такую».
Наша с ним странная игра местами увлекает, спорить — смысла нет. Дополнительное разнообразие в мою и так не скучную жизнь.
— К счастью, Вашему, промывали Вас не мои коллеги. Иначе обедала бы я сейчас в одиночестве.
— А меня бы черви ели?! — произносит с возмущенным смешком.
Передергиваю плечами, мол, как знать.
— Посыл у мыслей был другой, Алёнушка. Не меняй тему. Твой молодой человек, — говорит о Косте. В первый раз я его поправила, но эффекта эта не возымело. — Возможно, не так уж и плох. Но я предпочитаю перестраховываться, поэтому помогу ему в решении возникшей проблемы…, - подбирает слова. — С обратной стороны баррикад.
— Боюсь представить каким образом. Вы же чисты. Кристально.
— Ох, Алёнушка, — вздыхает, глядя мне в глаза. — Был бы я лет на двадцать — тридцать моложе, не стал бы помогать конкурентам. Сам бы поборолся, — в его глазах вспыхивают сатанинского вида огоньки, полные задора. В такие моменты ясно как божий день — Леонид в жизни не такой добрейший человек, как при общении со мной.
— Десять.
— Что прости? — сводит брови к переносице.
— Минус десять лет было бы достаточно, — смотрю на него с многозначительным видом, поглубже припрятав улыбку.
В очередной раз он начинает открыто и заразительно начинает смеяться.
— Ты умеешь вселить веру в себя, — промакивает губы салфеткой, затем отпивает воду из бокала. — Я подумаю ещё, отдавать ли тебя Константину, — его перепады немного пугают, то он смеется, то говорит с такой уверенность в голосе, словно реально верит в то, что у него есть право распоряжаться мной. — Мою жизнь ты точно способна продлить, это мы с тобой уже проверяли. Где тебя вырастили такую?!
Вопрос риторический, но я не удерживаюсь.
— Мы оба знаем, что Вам, Леонид, известно, где и кем я выращена.
— Да, от прекрасной семьи другого результата нельзя было и ожидать.
На один квадратный метр слишком много мужиков собирающих обо мне информацию. На их фоне даже коллега Зоя свой шарм неповторимый теряет.
— Пригласительные на вашу с Борисом свадьбу были красивее, чем на его свадьбу с Анной, — произносит, как ни в чем не бывало.
Нормальную девушку, скорее всего, такой сомнительный комплимент не обрадует, но я себя к таковым не причисляю. В ту же секунду лицо в ладони роняю и хохочу, стараясь не расплакаться от смеха.
Дело в том, что это была одна из первых фраз Наты, которую она произнесла после того, как я ей рассказала предысторию своего переезда. Ушлая деваха нашла где — то эскизы обоих пригласительный и распечатав их подарила мне на новый год, в качестве части подарка. Надпись гласила — «Гордись! Есть чем!». Повод для гордости так себе, но когда ты подпитый, в ржач уносит только так.
— У меня есть подруга, вы с ней были бы идеальной парой. Увы, она замужем.
— Это вопрос решаемый, — делает легкий взмах рукой, дескать, подумаешь муж. Был муж, нет мужа.
Вадик прости, если что.
— Алёна, — тон его голоса становится серьезным. — Будь добра, уважь нам всем разом. Отпуск — оптимальный вариант. Могу предложить охрану, но ты откажешься, — добавляет завидев выражение, которое моё лицо принимает. — Небезопасно. Константин Павлович не счел нужным тебя в детали посвящать. Я его понимаю прекрасно. И так, ты себе представить не можешь, какой это удар по мужской самооценке — подставить понравившуюся девушку. Что там психологи говорят о вашей эволюционно — генетической организации — подсознательно выбираете сильнейшего мужчину, чтобы произвести и сохранить лучшее потомство. А тут такой удар по авторитету кандидата. Я бы тоже грустил, — ему снова весело становится. — Возраст, Алёнушка, сказывается. Как не крути, по молодости все мы не тем местом думаем. Это в моем возрасте уже просто полежать рядом в радость и удовольствие. Но в его оправдание могу сказать — он не виноват. Не его уровня оборот дело приняло. А расхлебывать именно он будет. Кто — то должен на себя брать ответственность.
