Я отправилась в ванную за полотенцами, а вернувшись, обнаружила, что Шон, как у себя дома, развалился на моей плюшевой кушетке. Хотела уже рассердиться, но не стала — в конце концов, кто перепутал полотенца? А он не поленился за ними прийти. Но мне было не до светских бесед с сантехниками. Больше всего на свете я мечтала залезть в душ, вытереться наконец своим собственным полотенцем, переодеться и сделать вид, что с превеликим удовольствием разбираю накопившиеся патентные заявки, тогда как на самом деле буду дожидаться, пока перезвонит Мэтт. Странно только, что он не оставил свой номер на автоответчике — наверное, не подумал. Ничего, скоро перезвонит.
Мне стало неловко, что Шону пришлось столько мотаться туда-сюда. Нужно было срочно как-то загладить свою оплошность, как-то его отблагодарить.
— Может быть, выпьете что-нибудь? — спросила я, плюхая стопку полотенец прямо на заваленный документами журнальный столик.
— А у вас водится разливной «Мерфи»? — кивнул Шон в сторону кухни, где моей особой гордостью были «кухонный островок» и купленная в прошлом году плита со стеклокерамической поверхностью.
Рассмеявшись, я покачала головой.
— Нет, разве что бутылка-другая «Ньюкасла».
Я знала, что пить он не будет. Сам ведь в прошлый раз назвал мое любимое пиво отстоем.
— Ну что поделаешь? Будем пить что дают, — улыбнулся Шон.
Я подумала, что ослышалась. Он согласен?.. Смотри-ка, устраивается поудобнее, похоже, уходить не намерен.
— Вы серьезно, будете пить «Ньюкасл»? Вы же его терпеть не можете!
— Ну, «терпеть не могу» — это вы загнули, — возразил Шон. — Как я могу не терпеть пива? Если только какое подешевле из ваших, американских. А от бутылки «Ньюкасла» еще никто не умирал.
— Вот как, — разочарованно протянула я. Похоже, Шон не скоро уйдет, уж точно не раньше, чем прикончит свое мерзкое пойло. — Ладно, сейчас принесу.
Вернувшись с двумя бутылками пива, я одну вручила ему, а другую оставила себе. Потом, подумав, еще раз сходила на кухню и вместо пива принесла себе бутылку минералки. Хватит издеваться над желудком.
— Извините, у меня сейчас нет времени на долгие разговоры. Надо привести себя в порядок и садиться за работу.
Я махнула рукой в сторону горы бумаг, радуясь, что нашелся отличный предлог, чтобы поскорее выставить гостя. Нечего мне с ним рассиживаться. Он, конечно, большой молодец, и вообще, но он просто сантехник, который починил мой разбушевавшийся унитаз и любезно одолжил несколько полотенец.
— Понял, не дурак, — улыбнулся Шон. — Допиваю и выметаюсь.
Мне стало неловко. Я вовсе не хотела выглядеть грубиянкой.
— Извините. Я имела в виду… Просто мне надо работать.
— И дождаться, пока перезвонит ваш молодой человек, да?
— Ну…
Повторять, что Мэтт мне никакой не молодой человек и мы с ним не настолько близки, я не стала.
— Да, личная жизнь, — кивнул Шон с видом умудренного опытом старика, сгорбившегося под тяжестью прожитых лет. — Это как американские горки.
— Ага, — согласилась я и устроилась в кресле напротив кушетки Шона.
Он тем временем отхлебнул пива и продемонстрировал мне бутылку.
— Я стараюсь.
Я затрясла головой.
— Нет-нет, извините. Не торопитесь, пейте спокойно.
Повисло неловкое молчание — Шон допивал пиво, я допивала воду, и мне внезапно стало стыдно за то, как я выгляжу — вспотевшая, ненакрашенная… Пугало, в общем, огородное.
— У вас, наверное, в Ирландии девушка?
Ничего получше в голову не пришло, а молчание надо было как-то нарушить.
— Нет, — покачал головой Шон. Его неизменная улыбка слегка потускнела. — Вернее, была. Год назад расстались. С тех пор я по-настоящему ни с кем и не сходился.
— Ясно, — ответила я. А что еще скажешь? — Жаль, что так вышло.
Шон пожал плечами.
— Да нет, оно и к лучшему. Кара хороший человек. Наверное, просто характерами не сошлись. Но мы до сих пор перезваниваемся, видимся. Сейчас у нее все отлично, можно только порадоваться.
— Здорово.
Я попыталась представить, что должно произойти, чтобы я порадовалась за Питера. На это моего воображения не хватило; куда легче представить его на больничной койке с тяжкими телесными повреждениями. Я мысленно восхитилась умением Шона поддерживать отношения с бывшей подружкой.
— И кем же работает Кара?
— Врачом, — пожал он плечами. — Она детский онколог.
Я чуть не поперхнулась.
— Вы — с врачом? Не может быть!
Я тут же пожалела о сказанном, поскольку опять умудрилась нагрубить, да еще высокомерие продемонстрировала.
Шон, кажется, обиделся.
— Ну… да, — сказал он, ставя бутылку на столик и пристально глядя на меня. — В общем-то, какая разница, кем она работала… Хотя в детишках она души не чает, это меня в ней восхищало. Работа для любви не главное. Главное в любви — как люди друг к другу относятся.
Я невольно фыркнула.
— Ну да, конечно.
Шон так выжидательно смотрел на меня, что я даже поежилась. Объясняй теперь.
— Вы просто не в курсе. От меня все бегут, стоит им только узнать, что я юрист. Нет, Мэтт не в счет, он не такой. Ему как раз нравится, что у меня такая ответственная профессия. Но все остальные парни, с которыми я когда-либо встречалась, чуть на стенку не лезли, услышав, что я работаю в юридической фирме. А вы говорите, работа не главное!
— Действительно не главное, — проговорил Шон, недоуменно глядя на меня. — Мне было все равно, я встречался бы с Карой, будь она хоть горничной, хоть премьер-министром. Двоим людям хорошо вместе, что еще надо?
— Да как им может быть хорошо вместе, если у одного работа престижнее? — настаивала я. Сам напросился со своими глупостями. — Или зарплата больше? Другой тут же чувствует, что его обошли, и будет задет.
— С какой стати? Почему это должно задевать, если собственная работа и зарплата его устраивают?
Я раздраженно посмотрела на Шона.
— Вам не понять.
— Наверное, нет. — Он покачал головой, улыбка куда-то пропала. — Знаете, я, похоже, лезу не в свое дело, я ведь просто сантехник, которого вы вызвали починить унитаз, а теперь никак не можете выставить. Но я все равно скажу: по мне, так все дело именно в вас.
— Во мне? — возмутилась я.
Да что он себе возомнил? Что он такое говорит? Он меня вообще не знает, а туда же.
— Вот позвольте кое-что спросить, — продолжил Шон, определенно не замечая, что я сейчас лопну от негодования. — Когда вы последний раз встречались с обычным человеком? Не с юристом, не с доктором, не с кем-то там еще, кто вызывает зависть и восхищение простых смертных?
