два шага, как меня отталкивают назад, и вот тогда начинается настоящий ад.
Чарли замахивается правой рукой назад, ударяя КитКат прямо в лицо. Хруст костяшек ее пальцев, когда они соприкасаются с челюстью КитКат, заставляет мои собственные зубы застучать.
— ИДЕН! — Арчи кричит где-то позади меня, но я отказываюсь отводить взгляд от девушек передо мной.
Пока КитКат оправляется от удара, наклоняясь, Чарли пристально смотрит на нее сверху вниз, готовая снова напасть, если она пошевелится. Бросив взгляд мимо них, я вижу, что Лу-Лу держит Рокси за волосы, и ее хватка подобна тискам на голове Рокси.
Я наблюдаю в замедленной съемке, как Лу-Лу поднимает ногу, одновременно пригибает голову Рокси и бьет ее коленом по лицу. Они все дерутся, как звери. Как я вообще могу пытаться уберечь ребенка, если это то, с чем я сталкиваюсь в свой первый день в школе?
Одна из девушек из команды поддержки яростно кричит, прежде чем броситься ко мне, и как раз в тот момент, когда я пытаюсь защититься, меня поднимают с земли. Я чувствую, что лечу, черт возьми, когда чья-то рука сжимается вокруг моей талии, а другая подхватывает меня под ноги, и я поднимаю глаза и вижу, что Арчи уносит меня прочь от кровавой бойни.
Он торопит меня к моему универсалу и осторожно ставит на ноги. Мне едва удается перевести дыхание, прежде чем он молча разворачивается на каблуках и бежит обратно, чтобы помочь Чарли. Неожиданный подъем в воздух застал меня врасплох.
Я лихорадочно обыскиваю образовавшуюся толпу, наблюдая за разворачивающимся дерьмовым шоу, но нигде не замечаю "Звезд". Боже, я надеюсь, что с Лу-Лу и Чарли все в порядке.
Стук по капоту моего G-Wagon привлекает мое внимание, и я оглядываюсь через плечо, чтобы увидеть, как Ксавье оглядывает меня с головы до ног, чтобы убедиться, что со мной все в порядке, прежде чем заговорить.
— Залезай, Нафас. Мы выбираемся отсюда, — грохочет он, подходя к двери со стороны пассажира, пока я пытаюсь ее открыть.
Залезая внутрь, мое сердце все еще колотится в груди, я оглядываю его, прежде чем завести двигатель.
— Где Тобиас и Хантер?
— Мы играли в камень, ножницы, бумагу. Я выиграл, так что я могу уйти с тобой, в то время как они должны заставить себя вести себя совершенно невозмутимо из-за того дерьма, которое только что произошло, — спокойно отвечает он, его рука накрывает мою, и я немного расслабляюсь от его прикосновения.
— Ты играл в камень, ножницы, бумагу, — повторяю я, и он кивает. Они играли в камень, ножницы, бумагу, пока все остальные были в гуще драки. Смех, который срывается с моих губ, не поддается контролю. В буквальном смысле не возможно описать этих придурков.
— И куда мы направляемся? — Спрашиваю я, заводя машину теперь, когда мое тело не сотрясается от адреналина, и он улыбается.
— Обратно к Бетани.
Глядя ему в глаза, я ловлю себя на том, что останавливаю машину еще до того, как тронусь с места, чтобы уделить ему все свое внимание.
— Поцелуй меня, — шепчу я, нуждаясь в напоминании, что все, что только что произошло, не касается нас. Не то чтобы я знала, почему это так, но сейчас мне нужно почувствовать его губы больше, чем когда-либо.
Осознание того, что они не испортили все своими пещерными наклонностями, не испортили все, что мы сделали, чтобы успокоить Илану, переполняет меня. Это показывает мне, что мы команда, и за все это стоит бороться. Это прогресс, который нам нужен.
Без паузы он наклоняется через центральную консоль, нежно касаясь своими губами моих, и я расслабляюсь на своем сиденье.
— Я люблю тебя.
ИДЕН
Я впиваюсь зубами в язык с такой силой, что уверена, там пошла кровь. Должно быть.
— Я люблю тебя.
— Я знаю.
Я, блядь, произнесла эти три волшебных слова и его ответ… Я знаю. По крайней мере, он ответил, я думаю. Это чертовски намного лучше, чем то, что я сказала ему, когда он пробормотал мне эти слова. Вместо этого я всегда ничего не говорила или уклонялась от него.
Это расплата за это? Не знаю, но теперь я начинаю жалеть, что сказала это. Мои ладони потеют, когда я делаю последний поворот, и дом Бетани появляется справа, в то время как тишина продолжает заполнять G-Wagon.
Ворота открываются, когда мы подъезжаем, система распознает номер моей машины, а затем я останавливаюсь перед входной дверью, пока Ксавье стучит по своему телефону.
Отстегивая ремень безопасности, я бросаю взгляд на Ксавьера и обнаруживаю, что он уже пялится на меня. Я не могла посмотреть в его сторону с тех пор, как заговорила в последний раз, поэтому меня удивляет его напряженный подбородок и дикие карие глаза.
— Все в порядке? — Спрашиваю я, мгновенно злясь на себя за то, что беспокоюсь из-за паршивого ответа, который он дал мне ранее.
Резко кивнув, он поднимает телефон в воздух. — Я отправлял сообщение Райану. Никого нет дома. Он сказал, что у тебя все равно есть ключ, и ворота открываются только для их номеров или твоих. Бетани вернется примерно через три часа, — объясняет он, глядя на дом.
Я никогда не была здесь без кого-либо из них. Это странно, но я не чувствую себя нарушителем границы.
— Тебе не обязательно ждать, если хочешь вернуться в школу, — бормочу я, избегая его взгляда, открываю дверь и выхожу из машины, не дожидаясь очередного разочаровывающего ответа.
Я слышу, как хлопает дверца машины вслед за мной, но продолжаю идти к дому, позволяя дождю окутать меня, как второй коже, пока достаю ключ из сумки и открываю дверь, прежде чем войти внутрь.
— Эй, в чем проблема? — резко спрашивает он напряженным голосом, закрывая за собой входную дверь.
Как мне объяснить, что я просто мелочная стерва, которая чувствует, что ее чувства были задеты из-за чего-то, что я в буквальном смысле делала сама? Я лицемерка. Я гребаная капризная гормональная лицемерка.
— Я в порядке, — отвечаю я, не останавливаясь, направляясь на кухню. Мне чертовски нужно выпить. К сожалению, безалкогольное, но подойдет и холодное фруктовое.
— Иден, ты не могла бы остановиться на минутку? — он рычит. Он не хватает меня и не заставляет остановиться, поэтому я продолжаю, пока не добираюсь до барной стойки для завтрака, бросаю на нее сумку и пытаюсь откинуть мокрые волосы с лица.
Делая глубокий вдох, я выпрямляюсь и поворачиваюсь к нему лицом. Он гораздо ближе,
