— С какой стати! — возмутилась Марианна.
— Марианна, сеньорита Виктория Хауристи производит впечатление порядочной девушки. — Он помолчал и добавил медовым голосом: — Несмотря на ее ослепительную красоту!
— Все вы одинаковы! — засмеялась Марианна.
— Марианна, прошу тебя только об одной услуге. Узнай у Бето, где живет Кики, и позвони мне.
В этой операции ни один из участников не должен был знать целого плана.
Никто из них, кроме Кики, не знал, что дело идет о похищении девушки с целью шантажа. И даже Кики не было известно, что эта девушка — сестра Виктории.
Каждый обязан был выполнить лишь то, что предписывалось ему.
Диди — выведать у кухарки Белинды, какое настроение в доме у Луиса Альберто Сальватьерра. Белинда с недовольным видом буркнула, что богатые вроде бы пока больше не плачут: радуются, что ограбленный Бето отделался легким испугом, что четки возвернулись обратно, а Марисабель помирилась с найденышем.
— Ничего, наплачутся еще! — уверенно каркала потная Белинда, задыхаясь ночью в железных объятиях ненасытного Диди…
Вивиан точно так же, как накануне, должна была задержать Викторию, если та раньше времени вздумает покинуть репетицию.
Диди — в случае чего помочь Вивиан, при этом она не должна была догадываться о том, что он ее подстраховывает.
Себастьяну вменялось наблюдение за домом доньи Алисии, не произошло ли в нем что-нибудь необычное, и позднее сообщить об этом Бласу. Для этого Себастьян должен был занять место в маленьком уличном кафе на противоположной стороне улицы. Главную работу на этой начальной стадии надлежало выполнить Пепе-Кики.
Блас, в обличии Альфонсо (для доньи Алисии он был сеньор Исидро Мендес), остановив машину около подъезда, заглянул к потухшей звезде балета, чтобы отвезти ее в музыкальный салон. Она вышла с котом на руках. Блас галантно подсадил ее в машину и, прежде чем сесть за руль, мельком глянул в ту сторону, где за столиком кафе сидел Себас, естественно не признавший в сутулом бородатом сеньоре своего стройного шефа.
Через пять минут после этого Кики, точно придерживаясь инструкций Бласа, проник в дом с черного хода.
Он постучал в дверь квартиры 12-А и весело назвался.
Вошел, поцеловал руку улыбнувшейся ему Бегонии и, вытащив из кармана тампон с хлороформом, прижал его ко рту девушки.
Она медленно стала оседать на пол.
Кики поднял ее на руки, вышел из квартиры и, осторожно прикрыв дверь ногой, быстро прошел к черному ходу, поднялся, задыхаясь, этажом выше и носком ноги три раза ударил в дверь мансарды.
Дверь распахнулась, и он передал девушку на руки человеку, лицо которого было скрыто трикотажным чулком с прорезями для глаз и рта. Кики знал, что его будут ждать. Ничего не сказав, он вышел и по лестнице черного хода спустился во двор.
Удалившись от дома доньи Алисии на два квартала, он вошел в телефонную будку и набрал номер кабинета Бласа.
Блас ответил ему в трубку беспроволочного телефона, находясь в музыкальном салоне.
— Шеф, так я пошел? — спросил Кики.
— Спасибо, — ответил Блас, взглянув на часы. — Хвалю.
Он отвез донью Алисию домой. Всю обратную дорогу она не снимала наушники, упиваясь голосом Пласидо Доминго. Дала даже послушать Сталину, который неодобрительно дернул головой.
Виктория осталась довольна репетицией. Именно сегодня все завертелось, как надо.
Номер, названный по подсказке Бето «Свидание с лесом любви», обретал свои магические черты.
Виктория решила отказаться от излишних декораций и костюмов. Смысл этой вещи был понятен и без слов, одна музыка вполне могла бы выразить идею Бегонии, но Виктории важно было как можно лучше записать ее текст на фонограмму — ведь этим текстом ее немая сестра «говорила».
Виктория предпочла не петь, а просто наговорить стихи под музыку — это давало больший эффект. Казалось, будто влюбленная девушка действительно объясняется в любви дикому лесу.
Вместо костюмов Бегония предложила разрисовать тела специальными красками. Это соответствовало входящему в моду искусству «телесной живописи».
«Свидание с лесом любви» решено было показать сначала на Кубе, а в дальнейшем, по возвращении, в своем кабаре.
На репетиции присутствовала русская балерина Дарья, с которой Виктория познакомилась недавно на одном из концертов Ансамбля современного танца Бразилии.
На этот концерт своих соотечественников Дарью пригласила одна из ее учениц — бразильянка Луиса.
Дарья однажды была со своим приятелем в «Габриэле», она узнала Викторию и вместе с Луисой подошла к ней в антракте.
Они разговорились. Узнав, что Дарья преподает в балетном училище, Виктория спросила, не посмотрела бы она одну ее новую работу. Мнение русской балерины было для Виктории очень важным.
— Ты сама это придумала? — спросила Дарья после окончания репетиции, обняв и поцеловав Викторию.
— Хореографию придумала сама. А музыку и текст — моя сестра.
Дарья высказала несколько замечаний и, поднявшись на сцену, показала один вариант, который, по ее мнению, был более естествен. Она спросила:
— А не могла бы твоя сестра показать мне другие свои работы? Я бы предложила их моим ученицам…
— Хочешь, поедем прямо сейчас со мной?
— С удовольствием.
Под впечатлением ее отзыва Виктория позвонила сестре, решив пока не сообщать о просьбе Дарьи, отложив этот сюрприз до возвращения домой. Виктория обрадовалась предложению Дарьи, так как врач сказал, что Бегонию надо обязательно чем-то занимать.
— Мышелов не приходил? — спросила она.
Тук-тук…
— Сделай салат побольше, я приеду с подругой.
Тук…
— Если этот враг мышей появится, попроси его, пожалуйста, отложить свое зверство часа на два.
Тук…
Виктория положила трубку.
— У нас должны травить мышей! — объяснила она Дарье…
У порога квартиры лежал сонный Сталин.
Виктория постучала.
— Бегония, мы пришли! — громко сказала она, наклонившись, чтобы погладить тирана. Она испуганно сказала Дарье: — Он почти не дышит! Надо сказать донье Алисии!
— Странно, пахнет лекарствами… Хлороформом…
У Виктории забилось сердце.
— Неужели у Бегонии приступ! Наверно, приезжала «скорая»!
Она сильнее застучала в дверь.
— Бегония, ты дома?!
Снизу поднималась донья Алисия.
— Виктория, что случилось? Боже! Сталин! Что с ним?
