Но она не колебалась бы ни секунды, если бы обнаружила у себя недостатки. Пальцы от впалого живота двинулись к полным грудям. Она терла их долго и интенсивно, пока соски не стали похожи на две зрелые ягоды.
Интересно, понравилось бы это Янси? А если у Даны…
– Нет! – закричала Вида Лу, схватила банку с косметическими сливками и швырнула в зеркало.
Инстинктивно она прикрыла лицо и отскочила, а потом замерла, не в силах пошевелиться; она могла лишь стоять и смотреть, странно улыбаясь.
– Госпожа Динвидди, с вами все в порядке?
– Уходи, Инес.
– Но…
– Оставь меня одну! – заорала Вида Лу.
Горничная никогда не спорила. Вида Лу слышала, как затихли ее шаги. Она медленно села на стул, а в голове завертелись мстительные мысли.
Дана не получит того, что ей не принадлежит. Вида Лу не сомневалась, что после звонка босса Дана отправится в Ричмонд, умоляя вернуть ей работу. Но она все еще здесь, рыскает вокруг Янси.
Лицо ее искривилось и превратилось в маску ненависти. Пока она подождет и не станет прибегать к более решительным действиям – это опасно, но если появится необходимость принять крутые меры, что ж, она готова.
Слишком высока цена, и дело того стоит.
Дана вытерла вспотевшую ладонь о бедро и глубоко вздохнула. Она ни о чем не могла думать сейчас, в полночь, стоя на ступеньках дома Янси.
У нее бессонница, она не может заснуть – вот самое лучшее объяснение, которое она придумала. Кроме того, обмозговав закулисные делишки Шелби Тримейна, она решила действовать, поэтому должна сообщить Янси нечто важное.
Но правда заключалась в том, что она слишком сильно хотела видеть его. Не только видеть, но и прикоснуться. Ей хотелось, чтобы он снова зажег тот огонь внутри ее, который продолжал тлеть все эти дни.
Дана нажала на звонок, чувствуя, как к горлу подступает тошнота. «Расслабься», – велела она себе, но не могла подчиниться приказу. Она уже совершила несколько бесстыдных шагов в своей жизни, но этот превосходит все остальные.
«Уходи. Дома никого нет», – говорила она себе.
На долю секунды это мысль поколебала ее решимость, но лишь на миг. Дана улыбнулась. Никто, кроме Янси Грейнджера, не мог бы толкнуть ее на такую выходку. Что ж, у нее хватит упрямства.
Она снова нажала на звонок. Сильнее.
– Дерьмо!
Хотя он пробормотал это слово себе под нос, она расслышала и подумала, что он гораздо ближе, чем она думала.
– Кто там? – прохрипел он.
– Дана. – Голос ее звучал напряженно.
Дверь мигом открылась.
– Какого черта?
Вид у него был совершенно дикий. Глаза налиты кровью, складки вокруг рта углубились, волосы взъерошены и нуждаются в стрижке, плечи опущены, словно Янси не хватало сил держать их прямо.
– Я… Прости. – Она запнулась, чувствуя себя круглой дурой. В глазах Янси ничего нельзя было прочесть, хотя она хорошо видела их при свете лампы, висевшей у него за спиной, в гостиной. – Я… я должна идти.
Следующие несколько секунд ползли бесконечно долго, а они стояли и молча смотрели друг на друга.
– Пожалуйста, не уходи. У меня был адский день. Я провел в операционной несколько часов без перерыва и совершенно выдохся.
– Тем более мне лучше уйти.
Его глаза, казалось, впились в нее.
– Тем более тебе надо остаться.
– Почему мы все время спорим? – Она заставила себя задать этот вопрос небрежным тоном, надеясь снять напряжение, которое возникло между ними. – Разве тебе нисколько не интересно, почему я стою в полночь у тебя на пороге?
– О’кей. И почему ты стоишь тут?
– Ты мне поверишь, если я скажу, что хочу сообщить тебе что-то важное?
Янси уставился на нее. Его глаза стали совершенно темными.
– Нет.
– Я действительно пришла по важному делу. – Даже когда она произносила эти обыкновенные слова, ее глаза не отрывались от волосатой груди, которую она покрывала поцелуями. Дана заставила себя отвести взгляд.
– Дана.
Хриплый голос заставил ее поднять голову.
– Я подумала, может, ты остался ночевать в больнице, – ни с того ни с сего заявила она.
– Я хотел бы провести ночь в своей постели, – признался Янси хриплым шепотом, – с тобой.
Он обнял ее и толкнул дверь ногой.
– О, Янси! – закричала она, утыкаясь ему в шею.
– Боже, как ты мне нужна…
– Разве ты не устал? Мне кажется…
Почему она пытается помешать ему? Разве не за этим она пришла сюда? День за днем она жила в ожидании этого момента, изнывала от жажды по нему. Так почему она не может расслабиться и разрешить ему делать то, что он хочет, с ее телом?
Как будто прочитав ее мысли, он прошептал:
– Позволь мне любить тебя.
Его рот, горячий и требовательный, нашел ее губы.
– Это безумие, – проговорила она в перерыве между поцелуями.
– Может быть, но я не могу остановиться. А ты можешь?
– Нет.
Его рот накрыл ее губы, его язык забрался внутрь ее рта. Она сражалась с ним своим языком, но он пробрался туда, куда хотел.
Рука Янси нашла молнию и дернула вниз, потом легла на голую грудь и стиснула ее, от чего голова Даны закружилась.
– Чувствуешь, какой я горячий?
– Я тоже.
Он взял ее ягодицы в большие ладони и прижал Дану к себе.
– Какая ты горячая! – застонал он. Его голос стал хриплым от желания.
– Возьми меня! Сейчас! – умоляла она.
– Нет, не сейчас.
Не отпуская от себя, он подтолкнул ее к спальне.
Пламенная, взрывчатая атмосфера стала невыносимой, когда Янси сбросил одежду сначала с нее, потом с себя.
– Мне казалось, я просто вообразил, как ты хороша. – Он судорожно сглотнул. – Но я ничего не придумал. Ты совершенна. Один Бог знает, что ты со мной делаешь.
– То же самое ты делаешь со мной, – пробормотала она.
Он наклонился к ее торчащим грудям, пососал набухшие соски. Она стонала, вцепившись ему в волосы.
– О да, да!
Ее руки летали над ним, гладили твердую шею, спину, плечи.
– Прикоснись ко мне, – проговорил он сдавленным голосом.
Мягкие нежные подушечки пальцев ласково стиснули его тугую плоть.
– О, Дана, я не могу…
– Ты можешь, – прошептала она.
К его удивлению, она начала тереться об него, обжигая огнем своего тела.
– О! – закричал Янси.
Он чувствовал, что проваливается в яму, из которой ему никогда не хотелось бы выбираться. Все же он сдерживал себя, желая не только получить удовольствие, но и доставить ей такое же. Он обследовал каждую частицу тела Даны.
– Остановись. – Он накрыл ее руку.
Она заморгала.
– О’кей, если ты хочешь…
– Нет, погоди. – Он положил ее на край кровати и раздвинул ее ноги.
Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, с немым вопросом, потому что он встал перед ней на колени, положил ее бедра себе на плечи и открыл ее всю.
