— Пойдем. Пойдем отсюда.
Они выбежали из бара. Им было наплевать, смотрят на них или нет. Какое-то время они целовались как безумные, потом Билл проговорил:
— Пойдем в мою машину.
Но Барбара потянула Билла куда-то в сторону, и они очутились возле красной машины. Билл даже не разглядел, что это была за модель. Ему было не до этого. Он весь горел.
Дверцы машины с мягким шумом захлопнулись за ними. Они очутились в просторном салоне на удобных кожаных сиденьях. Что-то легонько щелкнуло, и спинки кресел откинулись назад. Билл тут же навалился на Барбару, жадно покрывая ее лицо, шею, грудь торопливыми поцелуями, но она его отстранила, хрипло проговорив:
— Не торопись… Сначала я… Ты смотри… Ты потом…
Привстав на сиденье, она выскользнула из платья, оставшись в одних чулках и туфлях… Он задохнулся от этого зрелища. Но это было начало. Пристально глядя в его лицо, она, сидя перед ним, раздвинула ноги и начала ласкать себя… Там… Билл полулежал на соседнем сиденье и смотрел.
Это было самое эротическое зрелище в его жизни.
Роскошное обнаженное тело… Раскованные движения… Сладострастные стоны…
Билл смотрел, и ему нравилось то, что Барбара проделывала с собой. Ему все нравилось…
В этот незабываемый вечер он вкусил от того запретного плода, о существовании которого раньше даже и не догадывался. Он испытал нечто такое, чего до этого никогда не испытывал в своей жизни. Никогда…
Барбара оказалась весьма умелой и непредсказуемой в сексе. Весьма…
Сколько времени они занимались любовью, сказать было трудно. В этот опьяняющий момент оно остановилось. А когда все закончилось, Билл продолжал лежать с закрытыми глазами. Он не хотел их открывать. Он еще парил где-то в небесах и понимал, что, как только откроет глаза, сразу же опустится на землю. А ему этого совсем не хотелось. Впервые в жизни он чувствовал себя настоящим мужчиной. И прекрасно осознавал, что таким его сделала эта женщина с кукольным лицом. И он не хотел с ней расставаться. Билл лежал и думал, что эта женщина полностью изменила его взгляд на вещи. Нет. Она изменила его внутренний мир. Теперь он не захочет жить так, как жил раньше. Он лежал и размышлял обо всем этом. Барбара лежала рядом.
— Билл, а ты женат? — вдруг спросила она.
И он вспомнил о существовании Кэтрин.
— Так ты женат? — повторила свой вопрос Барбара.
— Мы разводимся, — почему-то солгал Билл.
— Почему?
— Мне с ней не интересно. Она погрязла в быте, детях. С ней не о чем поговорить, разве что о кухне. Мне до чертиков надоел этот ее кулинарный канал, который она готова смотреть с утра до вечера. Мне с ней стало неуютно… — начал Билл, но перебил себя и задал тот же вопрос Барбаре: — А ты замужем?
— Была… И даже целых три раза.
— Ну ты даешь! — искренне удивился Билл.
Барбара улыбнулась очаровательной улыбкой, дотянулась до губ Билла и страстно его поцеловала. Затем нажала на кнопку, и сиденье приняло вертикальное положение.
— Ну все, дорогой, пора… — Она посмотрела на часы. — Ты хоть знаешь, какой сейчас час?
Билл взглянул на свои часы. Стрелки показывали двадцать три двадцать. От удивления он даже присвистнул.
— Ничего себе! Я выехал из дома после обеда. И, если честно, думал, что прошло всего часа два-три, не больше… Я тебя провожу, — проговорил он, застегивая пуговицы на рубашке.
— Не стоит. Я же на машине.
Барбара уже сидела, одетая в свое маленькое платье, и, направив зеркало заднего вида на себя, поправляла прическу.
Как же она великолепна! Просто дьявольски великолепна! — вдохновенно подумал Билл, разглядывая ее профиль в полумраке. Он смотрел на нее и понимал, что пропал. Теперь он не сможет жить без нее. Безрассудная страсть захлестнула его с головой. Он был влюблен. Как мальчишка.
Пока они разговаривали, Билл, оглядевшись, наконец-то обратил внимание на машину Барбары. Это была «БМВ» седьмой серии. Такое же авто было у Лусии, жены Стива. У него на какое-то время замедлилось дыхание. Он не выдержал и спросил:
— А откуда у тебя такая дорогая машина?
— Я вообще-то девушка не бедная.
— Повезло с мужьями? — усмехнулся Билл.
— Что-то в этом роде.
Он немного растерялся. Только сейчас он начал соображать, что эта девушка не для него. Как только она узнает, что он простой, среднестатистический американец, все, конец. Она скажет ему «прощай». А он этого так не хотел! Боже, он этого просто не переживет. От этих размышлений остатки хмеля выветрились из его головы. И он решил не ждать, когда его вышвырнут вон как не пригодившуюся вещь. Он задумался, размышляя, как бы правильнее выразить свою мысль, и посмотрел на Барбару, в надежде найти нужные слова в ее глазах. Но там слов не было. Там он увидел только неподдельный интерес к себе. И блеск. От такого блеска можно было просто сойти с ума… Он приглушенно вздохнул и, вместо того чтобы сказать «прощай», признался:
— Знаешь, мне уже сорок три. Но сегодня мне вдруг показалось, что я родился заново. Это такое необыкновенное чувство. Ты одновременно загадка и открытие. Ты ураган страстей… Такая непостижимая… Разнообразная…
Барбара пленительно засмеялась и неожиданно процитировала:
— «Где нет разнообразия — нет и удовольствия».
— Ты это хорошо сказала.
— Это не я. Это один древнеримский поэт. Я, правда, забыла, как его зовут. Кажется, Публий Сира… Хотя, может, я и ошибаюсь. Но это и не важно. Ведь он прав?
— На все сто. Но это удовольствие не для меня.
— Почему?
Билл печально усмехнулся.
— Я беден. — Признание далось ему нелегко. — И не смогу дать тебе то, к чему ты привыкла. Мне очень жаль…
— Мне тоже, — с серьезным видом ответила Барбара и тут же засмеялась. — Мне жаль, что ты думаешь о деньгах, — они мусор. Меня не интересует твоя кредитная книжка. Меня интересует твоя любовь.
— Ты надо мной смеешься?
— Говорю правду. Ты думаешь, меня могут заинтересовать толстосумы? Ты ошибаешься! У них кроме денег нет ничего! Нет чувственности и податливости. Нет страсти. Они только хотят всем управлять. Они занимаются любовью, а сами думают о своем чертовом бизнесе. Они скучные и неинтересные. А ты великолепен. Красив, нежен и чертовски сексуален! С тобой мне очень комфортно. Мне даже кажется, что я тебя уже люблю…
И, не обращая внимания на его замешательство, она продолжала:
— И мне нужна твоя любовь. Я хочу много любви. Море любви. Нет: Целый океан. Я хочу нырять в пучину страстей и выныривать опустошенной! — Она лукаво посмотрела на Билла и спросила: — Я найду в твоем сердце такое количество любви?
