— Я не давала ему твой ключ, это сделала ты, — сказала Зейди. Вероятно, это было не самое тактичное заявление, но ситуация перешла за пределы цивилизованных рамок. Зейди знала, что Майк и ее родители стоят где-то в толпе и думают о ней очень плохо, но это было в тот момент наименьшей из ее забот.
Отец Хелен сделал шаг вперед и взглянул на остальных членов семьи.
— Почему бы нам всем не отправиться в бар и не заказать столь необходимую нам сейчас выпивку, пока дети не разберутся между собой?
Старшие из группы прямиком устремились в бар, оставив в вестибюле только непосредственных участников свадебной церемонии. Хелен снова указала на Зейди и посмотрела на Грея:
— Она хотела, чтоб я растормошилась. Сказала, что я не нравлюсь тебе такой, какая я есть. Вот я и напилась. — Она взглянула на Зейди:
— Теперь ты счастлива?
О да. Зейди была невероятно счастлива. Ее просто распирало от гордости. Ее лучший друг был уничтожен, а двоюродная сестра заливалась слезами. Это был потрясающий день.
— Это правда, — прибавила Элоиз. — Зейди поощряла ее.
— Мы все поощряли ее, — возразила Гилда, глядя на Элоиз недобрым взглядом.
Грей закрыл глаза, пытаясь во всем разобраться.
— Ты дала какому-то парню ключ от своего номера за два дня до нашей свадьбы?
Хелен в ответ могла только плакать.
— Я не помню.
— Сколько же ты выпила?
— Довольно много, — ответила за нее Бетси.
Грей взглянул на Хелен:
— Господи, а может быть, ты трахнула пару ребят по дороге ко мне домой и тоже этого не помнишь?
Дениз положила руку на руку Грея:
— Пожалуй, нам всем нужно успокоиться.
— Она дала мужчине ключ от своей комнаты! — закричал Грей. Прежде чем выйти из комнаты, он взглянул на Зейди: — Спасибо за то, что проследила, чтобы Хелен было весело.
Свадьба не состоялась. Букеты из калл и лилий отослали обратно. Гости так и не отведали японских бутербродов с тунцом на квадратном хлебе. Не потек рекой «Таттингер».
Грей так и не смог пережить то, что Хелен столь свободно и легко распоряжалась своей добродетелью всего за считанные часы до их свадьбы. Как не смог пережить и того, что Зейди была соучастницей в тот вечер, когда его доверие было так сильно обмануто. Он не отвечал на звонки Зейди. Многочисленные звонки. В день, когда была назначена свадьба, она набирала его номер по меньшей мере раз пятьдесят, но ответа не услышала. Она проезжала мимо его дома, но его там не было. Она ездила даже в Больсу-Чику искать его среди волн, но не нашла там его следов.
Несколько раз она звонила Хелен, но та не подходила к телефону.
Зейди чувствовала себя полным дерьмом.
Она оказалась плохим другом. Она оказалась плохой кузиной. Она оказалась плохим учителем. За одну ночь она умудрилась испортить все.
Во вторник в школе она только делала вид, что слушает отчет о ночном свидании Нэнси с Дэр рилом, меняет свой белковый батончик на хрустящий рисовый завтрак Долорес, проводит опрос по Джойс Кэрол Оутс. Все было обычно и посредственно до шестого урока, когда в класс вошел Тревор и сел за первую парту.
— Привет, — улыбнулся он.
Увидев его, Зейди немедленно напряглась и уставилась в стол.
— Здравствуйте, Тревор. Как поживаете?
Когда она столкнулась с реальным участником произошедших событий при свете суровой флюоресцентной лампы, все ее тело заныло от стыда. Он был ее учеником. Учился в ее классе. И он побывал у нее внутри.
— У меня все хорошо, — сказал он.
Она не могла решить, говорит он о своем поведении или о сексуальных подвигах. Она на мгновение подняла глаза и заметила, что он смотрит на нее своим самым лучшим взглядом, полным секса, пытаясь напомнить ей об удовольствии, которое она снова может испытать.
Снова прозвенел звонок, и остальные ученики вошли в класс и сели. Зейди встала перед ними, прислонившись к краю стола.
— Все хорошо провели День памяти павших?
Пока ученики бормотали что-то в ответ, начиная от «Да, клево» и кончая «Полное фуфло», она заметила, как Тревор подмигнул ей. Она проигнорировала это обстоятельство и перешла к дискуссии об общественных нравах в «Гордости и предубеждениях». Когда прозвенел звонок и ученики вымелись из класса, она подняла тусклый взгляд, вызванный плохо спланированным занятием, и увидела, как Тревор бросил листочек бумаги на ее стол. После того как вышел последний ученик, она развернула его. Это был номер мобильного телефона.
Всего только в прошлые выходные проблема состояла в том, что она хотела трахнуть Тревора. Теперь не то чтобы она не хотела трахнуть его снова. Тот факт, что она воплотила в жизнь свою фантазию, был шокирующим, стыдным и чрезвычайно лестным. Но повторного представления она ни за что не смогла бы себе простить. Пьяный секс в невероятно тяжелую ночь — это одно, но удовлетворять свою потребность еще было бы бессовестно.
И, по правде сказать, у нее не было желания спать с Тревором снова. Фантазия осуществилась. Не нужно было быть психиатром, чтобы понять, что она так зациклилась на нем потому, что он не мог стать реальной перспективой.
Она взглянула на телефонный номер в своей руке и нахмурилась. Что он хотел сказать: «Давай еще раз перепихнемся?» или «Будь моей девушкой?» Тревор ведь не думает, что они начали встречаться, или думает? Это было бы плохо. Очень, очень плохо.
После занятий она пошла в дамскую комнату. Обычно она не ходила в туалет для школьников, но последняя порция диетической колы так и просилась наружу. Когда она мыла руки, то услышала, как какая-то девочка плачет в последней кабинке. Она подождала немного, потом постучала в дверь:
— У вас все в порядке?
Идиотский вопрос. Ясно, что все далеко не в порядке.
За дверью несколько раз всхлипнули, и последовал ответ:
— Все хорошо.
Зейди нахмурилась.
— Эми?
— Что?
— Это мисс Робертс. С тобой все нормально?
Эми толкнула дверь, и выяснилось, что она сидит на закрытом унитазе и рыдает, сморкаясь в большую кучу мятой туалетной бумаги.
— Это просто катастрофа.
— Что случилось?
Эми вздохнула, вытирая слезы рукавом формы для игры в соккер.
— В пятницу вечером на вечеринке у Белинды Мэтьюз я наконец-то целовалась с Тревором.
О Боже Зейди показалось, что она знает, в чем дело.
— Я любила его, кажется, всегда, и серьезно хотела выйти за него замуж, а после пятницы была совершенно уверена, что у нас будет роман. Он сказал мне, что позвонит на этой неделе и все такое. А потом заявил за ленчем, что встретил кого-то еще.
