Вместо ответа я нервно кусала губы. Хорошо, что темно и он не видит, как я краснею от стыда. Влад повторил вопрос:
- Ты меня слышишь? Почему вы не вернулись? Ведь я просил тебя быть осторожней!
Вздохнула и ответила, понурив голову:
- У нас закончился бензин. – И, предваряя его слова, зашептала. – Я знаю, знаю, как это тупо звучит, Влад, но что я могла сделать?
- Дай подумать. – В его голосе плескалась едва сдерживаемая злость. – Сидеть смирно на чёртовой вилле? Предупредить кого-то о поездке? Следить за уровнем топлива в открытом океане? Как видишь – вариантов масса! Но они не для тебя, нет! Ты идёшь проверенной дорогой – влезаешь в очередное дерьмо!
- Ты прав! – Я резко забежала вперёд и встала у него на пути. – Прав во всём! Прости меня! Не ругайся, пожалуйста! Я и так наказана уже, и Макс тоже!
Мне показалось, что при упоминании Старского у Влада заиграли желваки, но уже в следующий миг луна скрылась за тучами, и я больше не видела его лица, хотя отчаянно пыталась разглядеть. Снова потянулась к нему, но Влад отвёл мои руки, шагнул в сторону и сказал:
- Бессмысленно что-то тебе объяснять. Показывай, где Старский.
Макс обнаружился на том же месте, где я его оставила. Забралась к нему на настил из сухих листьев пальмы, потрогала за плечо и позвала по имени, но парень почти не реагировал. Мне показалось, что жар усилился.
- Отойди, я сам.
Влад снял рюкзак, висевший у него за спиной, зажёг карманный фонарик и сменил меня у постели больного. Спустя минуту выбрался с настила, протянул фонарик мне и сказал:
- Посвети.
Я приняла из его рук фонарик и послушно удерживала, наблюдая, как Ветров достал из рюкзака маленькую бутылку с водой и какой-то пакетик, содержимое которого высыпал в бутылку и хорошенько потряс. Я спросила:
- Что это?
- Солевой раствор. – Ответил Ветров. – Иди сюда, будешь вливать по глотку, я покажу, как. Потом дашь ему вот эту таблетку, это жаропонижающее. Не сможет проглотить – раствори в воде.
- А ты куда? – Спросила испуганно, когда Ветров оставил меня с головой Макса на коленях и бутылкой воды, а сам пошёл прочь.
- Разожгу костёр. – Бросил через плечо, затем задержался на секунду. – Когда ты ела в последний раз?
Наморщила лоб, пытаясь вспомнить.
- Не знаю… вчера банан, и утром немного кокоса.
- Ясно.
Он сделал несколько шагов, и мне сразу сделалось тревожно.
- Ты ведь недалеко?
- Я рядом, Арина.
Снова рядом, подумала про себя, и так тепло сделалось на душе, словно я дома. Я снова чувствовала надёжное спокойствие, к которому так привыкла, что перестала замечать. А когда его у меня резко отняли, в душе случился полнейший раздрай, и хоть на стену лезь от тревожного чувства потерянности в этом мире. Я догадывалась, но не могла знать точно, почему так.
Можно пытаться бежать хоть на край света, но от себя не убежишь. Можно упрямо заверять себя, где лучше и с кем. Но сердце не обманешь. И нет покоя нигде, и жизни нет, потому что это не жизнь, а существование, лишённое смысла! А стоит ЕМУ появиться – и всё вокруг перестаёт иметь значение, и без разницы, где ты, главное - что ОН рядом. Глупая, наивная, как только мне в голову пришло, что я справлюсь сама без него? Не справлюсь, да и не хочу больше. Пусть ругает, пусть отчитывает за беспечность, я всё приму, главное – снова быть рядом.
Вздохнула и продолжила по глотку поить Макса. Он простонал едва слышно, мотнул головой и принялся плеваться:
- Что за гадость? Ты воды из океана набрала, что ли?
. А мне так радостно на душе, так светло, что хочется этим светом делиться со всем миром. Погладила парня по щеке и терпеливо прошептала:
- Это лекарство, Макс. Надо выпить! Давай, будь паинькой, пей! Нас нашли, осталось только дождаться утра. Всё будет хорошо, мы спасены!
Насторожилась, услышав шаги, но в следующую секунду счастливо улыбнулась. Влад возвращался с охапкой сухих веток и чем-то большим и круглым, издалека похожим на шишковатую дыню. Он вновь едва взглянул на меня, и вновь я проигнорировала этот тревожный звоночек. Спустя несколько минут рядом с шалашом уютно затрещало пламя.
Макс смог сам проглотить таблетку, затем сразу отвернулся к стенке и накрылся с головой пледом, оставшимся с нашего злосчастного пикника, растянувшегося на несколько дней. Обхватив колени, я с интересом наблюдала за Владом.
Сидя на бревне и ловко орудуя ножом, он разрезал шишковатую «дыню» сначала на две части, извлёк несколько косточек. Любопытство пересилило, и я выбралась из шалаша поближе, вытянула с любопытством шею и спросила:
- Что это?
- Хлебное дерево. – Ответил не мне, а ножу, которым разделывал таинственный плод на более мелкие кусочки, каждый из которых заворачивал в большие банановые листья.
- Ты уже готовил его так?
- Нет.
Облизнула губы и задумчиво на него посмотрела. Теперь стало очевидно: включил холод и держит дистанцию. Такое его поведение вызвало у меня лишь обиду и недоумение, учитывая сложившуюся ситуацию, когда хочется тепла, участия и тупо «на ручки». И как вести себя мне? Ещё и помня о том, при каких обстоятельствах мы расстались.
Так ничего не придумав, я потянула носом: от банановых листьев, лежащих на тлеющих углях, доносился аромат картошки. Влад насадил один из свёртков на прутик и протянул мне:
- Держи, только осторожно, горячо.
В момент, когда я забирала прутик, наши руки чуть соприкоснулись, и я едва не выронила нафиг всё, но смогла удержать и прошептать «спасибо» внезапно охрипшим голосом.
Аккуратно развернула банановый лист и принюхалась. По запаху – картошка картошкой! Опасливо захватила губами плотную мякоть – на вкус тоже! Офигеть! Слопала весь кусок и ещё несколько, запивая кокосовой водой. Пустой желудок, наконец-то, отлип от позвоночника. Уже забытое ощущение тёплой сытости расслабляло. Шум набегающих на берег волн успокаивал. Тихо потрескивал костёр, разгоняя дымом москитов.
Отпивая воду из зелёного кокоса, я засмотрелась на Влада и нечаянно облилась. Вытерла влагу с груди и подбородка и замерла. Влад даже не повернул головы в мою сторону. Он крепко держал какую-то толстую длинную палку и чёткими сосредоточенными движениями ножа заострял её конец наподобие копья.
Я закусила нижнюю губу, заворожённо наблюдая за игрой мужских бицепсов под тонкой тканью рубашки. Между бровей до боли знакомая морщинка. Губы плотно сомкнуты. Влад словно почувствовал мой взгляд и резко повернул голову. Я сделала было движение к нему, но он поднял руку, жестом останавливая меня, и показал на кокос:
- Когда допьёшь, смажь плечи мякотью, они у тебя сгорели. – Сказал, и снова занялся своей дурацкой палкой.
Нахмурилась и потрогала плечи: да, и вправду кожу тянет. В голову тут же пришла дерзкая идея. Я подхватила пустой кокос и подползла к ногам Влада:
- Помоги мне, я сама не дотянусь…
Сняла топ, оставаясь в одном только пляжном лифчике, перебросила распущенные волосы вперёд и повернулась к нему спиной, не оставляя выбора. Едва не застонала от удовольствия, когда кожи коснулись его ладони. Вязкая мякоть молодого кокоса приятно холодила, даря саднящим плечам моментальное облегчение. Как же приятно, пусть это никогда не заканчивается!
Он делал ровно то, что должен – просто смазывал мне спину и плечи, но даже от этих нехитрых прикосновений грудь заныла, требуя к себе такого же внимания.
- Всё. – Раздалось над ухом.
Я медленно обернулась, подняла на него влажный взгляд и скользнула рукой по бедру. Влад нахмурился ещё больше, остановил мою руку и процедил сквозь зубы:
- Арина, иди спать.
И вот этот его тон и отказ распалили сильнее, чем самые страстные приставания. Чувство противоречия и упрямства взметнулось внутри подобно тайфуну. С какой стати он гонит меня прочь? Как смеет? Сейчас, когда всё, чего я хочу – это к нему? И нечего делать вид, будто он – не тоже! Не на ту напал!
