Девушка медленно шагала с похоронной прецессией, глядя себе под ноги… Перед внутренним взором, в уголочке памяти, как наяву стоял образ худосочной девчушки крохотного росточка, с большими карими глазами и короткой стрижкой жёстких волос. Приятельницами они не были, что уж лукавить, в друзьях у Василисы в ту пору лишь пацаны числились, но девочку помнила очень хорошо ещё с детского сада, куда ходили в одну группу, – тихая, воспитанная и неконфликтная. Так случилось, что однажды Ваське пришлось вступиться за тихоню и самой получить тумаков. Лет по двенадцать им тогда исполнилось…
– Васька! За хлебом добеги! – приказала мать. – Да смотри, опять вчерашнего не купи, а то заставлю саму всю буханку есть!
Угроза вовсе не была пустой, такое однажды уже случилось, когда Василиса, давясь слезами, грызла чёрствый хлеб, сидя на кухне. Вот и пошла, напялив неизменный спортивный костюм – и в мир, как говорится, и в пир, и сколько мать ни боролась с дочкой, но та напяливала любимую одёжку, так снимать категорически отказывалась!
Пулей выскочив из подъезда, Васька только успела свернуть за угол своего дома, как перед глазами предстала безобразная картина: две великовозрастные дылды лет шестнадцати отроду, по комплекции этакие лошадки упитанные, издевались над Светкой! «Не поняла? Что за дела такие?!» – нахмурилась Василиса. Девчонка страсть как терпеть не могла всяческую несправедливость! А тут, при всём честном народе, происходило вопиющее непотребство – над мелочью пузатой, сущим заморышем, росточком ровно по пояс обидчицам, взрослые девки глумились как хотели, пихая несчастную друг к дружке наподобие волейбольного мячика и при этом неприятно гогоча! Одноклассница жалобно хныкала, прижав к тощей груди школьный портфель, а прохожие поспешно отводили взгляды и равнодушно отворачивались, типа «моя хата с краю». Васька сразу признала хулиганок, личностями те слыли довольно известными, вызывая недовольство у жителей их небольшого посёлка, так сказать – у всех на слуху. И на виду. Разухабистые, задиристые, свободных нравов забияки и завсегдатаи местной танцплощадки, где, изрядно подкрепившись дешёвым вермутом, устраивали шумные драки.
– Оставьте её! – подскочила Василиса.
– Ух ты… ещё одна придурковатая нарывается! – внимание тотчас переключилось на неё.
– Ума много не надо слабых обижать! – парировала в ответ девчонка, подходя ближ. – Свет, пойдём! – взяла за руку одноклассницу.
– Нет уж, дорогая, она-то пусть валит, а ты сейчас заместо неё по тыковке схлопочешь! – противно заржали, ухватив новую жертву за воротник.
Василиса попыталась вырваться из цепких пальцев, но не тут-то было! Слово за слово, и началась драка… Хотя какая там драка? Банальное избиение… Ваське – самой пигалице – разве по силам с такими справиться?! Девчонку повалили на землю и стали пинать ногами. Она пыталась прикрыть разбитыми в кровь руками хотя бы лицо и живот, поджав колени, а перед глазами калейдоскопом мелькали массивные каблуки модных тогда сапог-чулок… мясистые бёдра, просвечивающие сквозь чёрные колготки в крупную сетку… короткие кожаные юбки на объёмистых попах девиц… это всё, что помнит… удары сыпались со всех сторон – по спине, ногам, груди, голове… Из взрослых никто так и не вступился, а задиры, устав и потеряв интерес, отступили сами, напоследок пребольно пнув поверженную в незащищённый бок.
И вот сейчас, под траурный похоронный марш мерно ступая среди вереницы не скрывающих слёз одноклассников, Василиса с горьким комом в груди вспоминала давний эпизод своего детства. Спроси её кто, отмотав время назад, повторила бы свой поступок, по сути подставившись вместо Светки? Однозначно ответила бы: «Только так, и не иначе!»
С кладбища их привезли на специально заказанном автобусе, усадили в просторной комнате частного дома за длинными накрытыми столами, где вместо скатертей до самого пола свисали белые простыни. Весь бывший класс, теперь уже не полный, собрался на поминках. Одни. Остальные – родственники и прочие – сядут после ребят, второй партией. Да уж… далеко не лучшее место для встречи… Прямо скажем, крайне удручающее! Среди ваз, вазочек, блюд и тарелок с кушаньями возвышались стеклянные кувшины с мутноватым киселём и, отражая солнечные лучи из открытых настежь окон, коричневыми боками поблескивали бутылки с вином.
– Ну… помянём, что ли, Светланку? – встав со своего места, предложил Серёга, их неизменный староста начиная с пятого класса.
Что говорится дальше, после этих слов, парнишка не ведал, потому лишь торопливо опрокинул в себя содержимое гранёного стакана.
– Земля пухом… Вроде так… – пролепетала тихонечко Василиса, пригубив кисель, спиртное она не пила.
Присутствующие нехотя ковырялись в тарелках, все как один скорбно опустив головы. Горестное молчание повисло в воздухе плотным, тревожным сгустком… Каждый думал о своём, не зная, как следует вести себя в подобной ситуации, что говорить и что делать. Драматизм обстановки стремительно набирал обороты, казалось, что воздух сгустился от звенящей тишины и достаточно одной спички, чтобы прогремел взрыв. Что и произошло! Психика не справилась с перенапряжением, у кого-то сдали нервы, и раздался негромкий смешок, больше похожий на фырканье. Да-да, именно таким образом, дабы мозг «не закипел» от напряжения, наше подсознание выставляет защиту, и тогда реакция на сильный стресс становится неадекватной! Вот и сейчас в один короткий миг прокатилась цепная реакция, хихиканье переросло в громкий смех, просто неприличное ржание, и ребята, как ни сдерживали себя, попросту оказались не в силах остановиться, прекрасно понимая, что творят невообразимое, что так нельзя, неправильно, подло, наконец! Но умолкнуть, прекратить кощунственное безобразие не представлялось возможным. Уже и скулы болели от безудержного смеха, сумасшедшие слёзы брызгали в разные стороны, кто-то начал икать, а истерика не прекращалась… Прибежали встревоженные родственники и, негромко возмущаясь, попробовали остановить бесчинство, но тщетно… Поэтому поступили проще – выгнали всех из-за стола…
«Снег кружится, летает, летает…» Зима в этом году выдалась на редкость мягкая, но в то же время и необычайно снежная. Белый снег пушистым ковром покрывал всё вокруг и, казалось, валил, валил бесконечно… Огромные сугробы вырастали прямо на глазах, а снегоуборочная техника не успевала справляться с очисткой. Васька же любила такую погоду – лёгкий морозец, огромные лохматые снежинки кружили в воздухе, плавно опускаясь на землю… всё напоминало ей сказку.
В преддверии Нового года по старой сложившейся традиции профком районной больницы, к которой были прикреплена их станция «Скорой помощи», по заявкам сотрудников подготовил списки ребятишек, которых требовалось поздравить самим Дедом Морозом. Так уж было принято, что роль сказочных героев каждый год возлагалась на сотрудников «неотложки» и если Дед Мороз уже много лет не переизбирался, то Снегурочкой в этот раз единогласно решили назначить Василису, несмотря на сопротивление со стороны самой новоиспечённой «внучки». Та, облачённая в сценический наряд, трогательно смущалась и краснела под шутливые комплименты в свой адрес.
