он. – Ты можешь открыть бардачок?
Я протягиваю руку вперед, под подушку безопасности, нащупываю ручку и тяну, но она не открывается.
– Черт, – шипит Бас. Шаги приближаются. – Твой нож?
Я сдерживаю стон, хлопая рукой по левому карману.
Бас протягивает руку, дергая меня за джинсы, пока нож не скользит вверх.
– Понял, – говорит он. – Закрой глаза.
Мое сердце колотится в груди, когда я делаю, как он просит, и не проходит и секунды, как тень закрывает свет, который проникает в окно, и слышатся шаги.
– Она жива?
– Она дышит.
– Вытащи ее оттуда.
Мои мышцы напрягаются.
Они что, блядь, издеваются надо мной?
Я держу глаза закрытыми, позволяя открыть мою дверь, отодвинуть подушку безопасности и перерезать ремень.
В ту секунду, когда моя задница и спина прижимаются к земле, я резко поднимаю голову, ударяя его в лоб.
Лео стонет, отступая назад.
Виенна бросается вперед, обхватывая руками мое горло, садится на меня верхом, но она всегда была слабой сукой.
Я поднимаю колено, ударяя ее по заднице, и она летит вперед, отпуская меня, но удерживается на ногах.
Ее широко раскрытые глаза встречаются с моими, когда ее руки ударяют по покрытой стеклом дороге.
Я бью ее в грудь, и она, задыхаясь, падает.
Я отталкиваю ее как раз в тот момент, когда Лео бросается обратно, но он уже сидит, когда внезапно Бас выходит из машины и зажимает ему голову, мой нож прижат к его щеке.
Я толкаю Виенну ногой в грудь.
– Пожалуйста! – кричит она. – Мне жаль.
– Звучит как заезженная пластинка, Виенна. – Я давлю на нее своим весом, так как мои силы внезапно иссякли. – Я сказала тебе убираться отсюда к чертовой матери.
– Я ушла, клянусь, но Лео подобрал меня на автовокзале. – Ее глаза устремляются к нему.
Он дергается в захвате Баса.
– Он сказал, что, если мы поможем Грейвенам, о нас позаботятся. – Она начинает плакать.
– Донли просил тебя сделать это?
– Лео сказал, что, если мы доберемся до тебя и отведем к ним, мы будем вознаграждены. – Ее глаза бегают по мне. – Ты прогнала меня ни с чем. Я… Мне нужны были деньги.
Я смотрю на Лео, который пристально уставился на меня. Я качаю головой, у меня появляются пятна перед глазами, но я это игнорирую, разговаривая с Виенной, глядя на него.
– Он солгал тебе, Виенна. Я уже отдалась Грейвену, вышла замуж за нового главу семьи. То, что принадлежит им, теперь принадлежит мне. – Я опускаю взгляд на ее широко раскрытые глаза. – Как ты думаешь, что с тобой теперь будет?
У нее льются слезы, она качает головой. Она ничего не говорит.
Я иду к Лео, с каждым шагом мое зрение все больше расплывается.
– Я тебя не понимаю. Почему? Что ты здесь выигрываешь? Я ничего не взяла у тебя, как ничего не взяла у Мака. Он принимал вещи такими, какими они были, когда я приехала сюда. Почему ты повернулся к ним спиной?
Ноздри Лео раздуваются, но он отказывается говорить.
Я киваю, но, когда я открываю рот, ничего не выходит. У меня кружится голова, и мне приходится ухватиться за капот разбитой машины.
– Бас… – Я хриплю, не в состоянии поднять веки, из последних сил я пытаюсь встретиться с ним взглядом, но перед глазами все темнеет. – Что-то не так.
Я соскальзываю, мое бедро ударяется о капот, заставляя боль, которая начала притупляться, вернуться с удвоенной силой. Я вскрикиваю, моя рука скользит по гладкому автомобилю.
Раздается тихое ворчание, за которым следует грохот у моих ног, и внезапно я падаю на землю, но пара сильных рук останавливает мое падение как раз в тот момент, когда задница касается гравия. Меня поднимают, баюкают.
Окружающие меня звуки продолжают проникать мне в уши, но у меня нет сил открыть глаза или рот.
– Где, черт возьми, ты был?! – Бас кричит. – Как ты мог…
– Не время, Бишоп, – рычит Ройс. – Просто садись в машину!
– А как насчет этих двоих? – кричит он. – Они могут снова прийти за ней.
– Лео без сознания, девчонка может сама найти дорогу. Мы разберемся с ними позже.
Мое тело слегка подпрыгивает с каждым шагом, потом тот, кто несет меня, останавливается, руки вокруг меня сжимаются, притягивая ближе.
Жесткие волосы на лице царапают мою щеку, теплый воздух достигает моего уха.
– Я тебя нашел.
Мое тело покрывается мурашками.
Мэддок.
– Ты меня слышишь, не так ли, детка? – продолжает он, и, хотя мои глаза не открываются, дрожь на моих губах служит ему ответом. – Мне так жаль. Я обещаю тебе, что никогда больше не покину тебя. – Его большой палец скользит по моим губам.
Его слова и кожа, одновременно теплая и пропитанная легким привкусом виски с прошлой ночи, не успокаивают меня так, как следовало бы. Тяжелое давление нарастает у меня в груди, вытесняя воздух из легких.
– Она… она не дышит, – паникует он. – Она, черт возьми, не дышит!
Я пытаюсь вдохнуть, но из этого ничего не выходит.
– Дьявол, я вызываю «Скорую»! – говорит Ройс.
В следующее мгновение голоса сливаются, и я теряю сознание.
Мэддок
Я прислоняю голову к стене, прямо напротив двери, через которую ее вкатили.
Врач разрезал на ней одежду, и там были синяки, как свежие, так и уже исчезающие, но они не увидели никаких повреждений, поэтому, как только мы доставили ее сюда, ее повезли в крыло Брей, но они сразу же отправили ее обратно на какую-то диагностику.
– Я не должен был, черт возьми, оставлять ее сегодня. – Ройс пинает стену каблуком ботинка, с глухим стуком ударяясь об нее головой. Его глаза впиваются в мои, он чертовски зол на меня, но его беспокойство за нее – это то, от чего у меня перехватывает горло.
– Почему мы все время оказываемся в таком дерьме, брат? – Он сглатывает. – Что, если она сломается? Что, если она сорвется на хрен, будет плакать и крушить все вокруг? – Он облизывает губы, опускаясь передо мной на колени.
– Она не будет.
– Откуда ты знаешь? – Его тон начинает меняться, ярость вскипает на поверхности. – Ты не знаешь, что случилось, и у тебя есть Бишоп, который следит за ней, как девчонка, сомневаюсь, что эта задница расскажет нам о чем-то чертовски важном.
– Он бы не стал.
Ройс усмехается, отводя взгляд.
– Бас больше похож на нее, чем мы. Мы знаем ее лучше, да, но он понимает ее по-другому. – Я признаю то, что больше всего в нем ненавижу. – Он будет таким, каким ей нужно, чтобы
