— Ну ты и… — она сощурилась, и закуталась в свой кокон сильнее.
Я специально её дразнил, а сам уже дышал через раз от того, что, как бы, с утра происходит естественная срань с любым мужиком. А у меня она сегодня нереально ноющая и проблемная. И эта проблема примерно таких же размеров, как её грудь…задница…
— Щибаль! *(Бл***!) — прошипел сквозь зубы и таки отвернулся.
— Лика… — тихо прокашлялся и продолжил смотреть в окно на то, как на одной и развилок образовалась пробка, — Просто веди себя, как всегда. Не нужно меняться. Я поем в закусочной рядом с корпусом универа. Я не голоден, нэ агашши.
— Но… — я повернулся обратно и увидел это.
Сразу уловил взглядом то, как она снова мялась и не знала, что делать. Поэтому поднялся, и наплевав на то, что и мой зад не был прикрыт ничем, спокойно встал перед ней, и выдал:
— Я в душ, можно?
— Ам… Это… Там полотенце, — она сжалась сильнее, а потом резко выдохнула, и холодно отчеканила, словно вела допрос:
— Полотенца в шкафу справа от зеркала в ванной. Гель и всё остальное на полке. Но оно женское.
— Плевать, — ухмыльнулся и начал идти прямо на Лику, пока она прищуривалась и мы медленно огибали друг друга по дуге, — Сегодня буду пахнуть своей госпожой.
— Перестань меня так называть! — от этого совершенно девчачьего негодования в голосе я остановился и промолвил:
— Не могу. Если раньше я это делал потому что просто измывался над объектом моего желания. То сейчас делаю это на вполне законных основаниях. Кстати мы контракт не подписали, — пошел дальше, и обернулся только у дверей в ванную.
— Какой контракт? — таких огромных глаз на её лице я ещё не видел.
— Как это какой? В этом деле… — я опять прошелся по её фигуре похотливым взглядом, и заметил что и Лике стало наплевать на то, что простынька сползала всё ниже.
— В таком деле есть чётко прописанные правила. Стоп слова, доминанты и рецессивы. Нужно пройтись по перечню того, чем ты будешь надо мной издеваться. Только умоляю, госпожа, соски ничем не зажимай. Я как узрел, что это за херня, сразу и твердо решил — прищепки в доме нужно спрятать и в руки тебе даже щипцы для гриля не давать. И вообще…, - я открыл двери и махнул внутрь ванной рукой, — … Может моя госпожа желает потереть спинку плёткой своему мальчику? В той сумке, есть и такая штука. Но если честно я бы не отказался, чтобы меня просто отшлепали твои нежные ручки.
Вначале она стояла в натуральном ступоре, а потом послышался первый смешок, и я словно кончил снова. Потом она улыбнулась ещё шире, а следом села на диван и мы начали смеяться вместе.
— Так как? Плетку доставать? Или вам шланг от сместителя подойдёт больше, нэ агашши?
Она смеялась, а я вошёл в ванную и продолжил:
— Кстати говоря, шланг тут хреновый, а моя задница на вес золота. Я не для этого пытался её подкачать несколько раз.
За моей спиной хлопнула дверь, а я ухмыльнулся от её слов, прозвучавших за ней:
— Ты жуткий балабол. Мойся уже! У меня нет времени на эти пустые разговоры. И кстати говоря, у тебя десять минут, мой мальчик.
"Твою мать!" — рявкнуло в мозгу, а я хотел уже вернуться обратно в комнату.
Приковать себя хоть к люстре и услышать эту срань снова, но на выдохе и смешанную со стоном.
— Мой мальчик… — прошипел сквозь зубы и раскрутил вентиль от холодной воды, — Мальчик, бл***, сейчас примет холодный душ, и попытается успокоить свой стояк хоть чем-то! Хотя в чем проблема?
"Не спеши. Дай ей время. Я понимаю что ты молод, и у тебя высокая потребность в сексуальной активности. Но она должна привыкать к тебе постепенно и раскрываться медленно. Терпи, и жди когда Лика первой проявит инициативу. Как только это произойдет, ты сможешь взять хоть какой-то контроль в свои руки. А до того момента, ты должен ждать, Хан. Иначе можешь всё перечеркнуть, и тогда она точно не подпустит тебя к себе".
Поэтому я запихнул свои потребности куда подальше, и упорно пытался скрыть насколько непривычно себя чувствовал. Начать нужно было с того, что выйдя из ванны, я застал совершенно дикую картину того, как эта женщина ела на ходу и одевалась. Пока я натянул на себя шмот, Лика успела съесть хлеб с какой-то хернёй на нем, трижды покрутиться у перегородки, что-то на ней перекрепляя, надеть джинсы, а потом сменить их на лёгкие обтягивающие брюки. И когда я уже пил воду и просто стоял в шоке, это чудо дожевывая хлеб ещё и по телефону успело с кем-то поговорить.
Всё это время я стоял молча и наблюдал за этой картиной. Нагибал голову то вправо, то влево и пришел к выводу, что мне досталась чертовски проблемная, но шикарная баба. В том смысле, что я ловил каждое её движение и лыбился как слабоумный, пытаясь запомнить всё.
— Реально рехнулся, — хохотнул, а когда допил воду, обнаружил, что в холодильнике кроме эфемерной мыши, которая вполне могла здесь поселиться и умереть с голодухи, не было ничего от слова "совсем".
— Ты что-то ешь вообще, кроме хлеба? — обернулся и понял, что говорю с пустотой.
Она стояла перед перегородкой, словно гипнотизируя что-то взглядом. И это мне ни хера не нравилось. Меня бесило то что я тянулся к ней, но должен был терпеть вот этот выход в детективную нирвану.
Поэтому встал позади, а когда понял наконец для чего она использовала кованый элемент декора остолбенел. Только один взгляд, брошенный на весь этот ужас, который снимками иллюстрировал всё дерьмо, совершённое этим чудовищем, я гортанно, а может и слишком резко выдал:
— Сними это немедленно отсюда!
Лика вздрогнула всем телом, а когда увидела, что я стою прямо за её спиной, отшатнулась. Этот жест, вернее то как она отскочила от меня, резанул по нервам так, что я охренел.
— Это моя работа! — холодно ответила Лика, а я прикрыл глаза и повторил, но уже по-другому:
— Я прошу тебя, милая, сними это дерьмо отсюда и забудь о нем хотя бы, когда мы вместе.
Заглянул ей в глаза и понял, что до неё наконец дошло. Лика смотрела на меня таким же взглядом, как ночью. Именно он сковывал меня словно в тиски, и позволял понять, что вот сейчас она со мной.
— Сними… Я прошу тебя! — повторил, а она тихо кивнула и поджав губы, отвела глаза в сторону.
— Хорошо, Хан, — прошептала в ответ, и вдруг продолжила тем же шепотом, — Я вижу насколько тебе трудно. Понимаю, что это нельзя…
— Перестань, — оборвал её тираду тут же, — Можно…
Я сглотнул и сцепил руки за спиной в замок, смотря на её приоткрытые губы.
— Да, — улыбаясь, Лика ответила и подошла ко мне сама, чтобы поцеловать, — Но держи руки за спиной.
— Слушаюсь, моя госпожа.
Мягкое движение её губ по моим. Трение, которое приносит обоюдную влагу и вкус того, как смешиваются наши дыхания, пока я стою и не смею даже сдвинуться с места, чтобы не спугнуть этот момент. Она сама целует меня. Мягко и очень нежно. Так словно я её ценность, и мне тоже может быть нелегко. И это ощущение настолько охренительное, что я готов на всё, лишь бы меня целовали так всегда. Не впивались в рот со стоном и ненасытностью. Не облизывали, точно так же как член. А просто и нежно говорили "спасибо" прикосновением.
Я понял это сразу. Потому что знал, она хочет меня снова. И я дождусь момента, когда Лика сама прикажет мне сковать себя.
— Ты знаешь… — она выдохнула в мои губы, а я прислонился лицом к её щеке.
Начал целовать уголок губ и поднимался вдоль носа, пока не прикоснулся мягко к её лбу своими губами.
— Что? — гортанно выдохнул, а сам хотел прижать её с такой силой к себе, что ломило в руках.
Хотел перебирать пальцами волосы на её затылке, и нежно гладить. Хотел этой дикой страсти, но не мог.
— Я впервые проклинаю свой характер и то, как отношусь к своей работе, — она улыбалась, и я слышал это в её голосе.
— Сними это, Лика. Зачем смотреть на этот ужас, когда ты должна отдыхать от этого дерьма хотя бы дома? Да и мне все кости сводит от одного взгляда на это. Заметил бы раньше, спустил бы в унитаз.
