все поломать. Только что в наших взглядах светилась теплая удовлетворенная нежность, и было так хорошо, что хотелось смеяться без всякой причины, а вот мы уже стоим и смотрим друг на друга злыми глазами. Взгляд Егора заледенел, а я скрестила на груди руки и упрямо задрала подбородок. Почему ты стал возмущаться, Дарк? Мы же с тобой все обговорили на берегу!
— Что именно ты вкладываешь в свое «не так»? — холодно поинтересовалась я. — Мы проводим время вместе, у нас отличный секс, ну и что же тут не так? Или тебе нужно, чтобы я вышла за тебя замуж, варила борщи, рожала детей и ездила по выходным к твоим родителям на дачу? Это будет «так»?
Я специально максимально сгустила краски и ожидала с его стороны саркастического смешка, но никак не того, что Егор вдруг вздрогнет, как от боли, а в его серебристых глазах мелькнет растерянность.
Нет… Черт! Он что, правда ко мне с серьезными намерениями?! Но я не готова!!!
Я его даже не знаю толком.
Мы оба молчали, и с каждой секундой эта тишина становилась все более и более неуютной.
— Вика, скажи мне, что будет через неделю, когда пройдет последняя Кубковая игра? — наконец проговорил Егор.
— Как что? Ну, кто-то выиграет, кто-то проиграет, — непонимающе ответила я.
— Кто-то выиграет, кто-то проиграет, — эхом повторил Егор. — А с нами что будет?
По-прежнему будем шифроваться?
— Н-нет, наверное, — выдала я после долгой паузы.
У Егора сделалось такое презрительно-равнодушное лицо, что я тут же поняла: я его сильно обидела своей неуверенностью. Захотелось все исправить, но я не понимала, как.
— Как с тобой сложно, Вика, — устало выдохнул он и с силой потер костяшками пальцев лоб.
«С тобой тоже! — мысленно парировала я. — Вместо того чтобы отлично проводить время в кровати, мы сейчас зачем-то выясняем отношения и портим друг другу настроение. Ну вот к чему это все?!»
Но говорить этого вслух я, разумеется, не стала.
— Мне уехать? — спросила я.
— Почему?
— Ты злишься, — пожала я плечами, — я тоже расстроена. Смысл оставаться?
— А ты будешь оставаться только тогда, когда мы оба в веселом настроении? — нехорошо усмехнулся Егор. — Нет уж, я не согласен.
Я вздохнула. Он был, конечно, прав. Но только при условии, если у нас какие-то отношения, а не просто интимная связь. Впрочем, я уже сама запуталась. Если между нами только секс, это нормально, что меня бесят вещи его бывшей? Или нет?
У меня раньше никогда не было парня чисто для интима, и я не знала, как именно это должно работать. Да и парней, если уж быть до конца честной, у меня было не так много. Долгие отношения так вообще получились всего один раз и давно — еще в университете. Я тогда встречалась с одногруппником, и наш роман протекал прекрасно: ненапряжно и абсолютно безответственно. Егор же меня сейчас втягивал во что-то взрослое и далеко идущее, от чего я на полном серьезе начинала паниковать.
В итоге от Егора я уехала вечером. Мы еще раз занялись сексом, но из-за напряженности и недоговоренности, которые стояли между нами, это оказалось не так хорошо, как обычно. Мы скомканно попрощались, так ни о чем и не договорившись, и я с некоторым облегчением поехала домой.
Когда такси уже заезжало во двор, мне позвонил Рома. Я поколебалась, но все же взяла трубку.
— Привет! — жизнерадостно поздоровался он. — Может, погуляем? Погода — огонь!
— Привет! Я еще не дома.
— А скоро будешь? — его голос немного увял, но общую бодрую тональность сохранил.
— Скоро, но у меня дел много, — честно сообщила я Ромке, параллельно рассчитываясь с таксистом. — Главу диссера надо во вторник научнику показать, к трем консультациям на завтра подготовиться… да и по дому пошуршать, а то меня родители скоро выгонят.
— Выгонят — ко мне пойдешь, — хохотнул Ромка.
— Не пойду, — фыркнула я, — ты готовишь плохо. Только блинчики хорошо печешь.
А меня мама знаешь как вкусно кормит?
— Знаю, — тоскливо согласился он.
Каждый раз, когда Ромка оставался у нас на обед или ужин, он рассыпался в комплиментах маминому умению готовить. Да что говорить, меня саму мамина еда часто останавливала от того, чтобы снять квартиру и жить отдельно.
— Ну вот видишь, — засмеялась я, — так что сегодня не увидимся.
— Жаль, — многозначительно уронил он, и меня это почему-то разозлило.
— Ром, мы с тобой за эту неделю столько времени вместе провели, что реально надо отдохнуть друг от друга.
— А мне понравилось, — каким-то новым тоном протянул он, и я напряженно нахмурилась.
Если это подкат, то довольно топорно исполненный. А главное, я действительно не понимала, что случилось с Ромой. Почему полтора года Вика была для него боевым товарищем, а потом вдруг ни с того ни с сего стала прекрасной дамой?
— Я уже захожу домой, — холодно проговорила я, решив никак не комментировать его последние слова. — Давай, пока!
— Пока, хорошего тебе вечера, — очень нежно попрощался Рома, чем вызвал во мне новую бурю вопросов.
— Дочь! — удивленно поприветствовала меня мама. — А ты что, еще живешь здесь?
— Очень смешно, — буркнула я. — Я же предупреждала, что не буду дома ночевать.
Есть что поесть?
— А там, где ночевала, не покормили? — хмыкнул из зала папа, на что я тут же закатила глаза.
— Ну пааап… не начинай!
— Голубцы на плите, — вздохнула мама, и я заулыбалась.
— Спасибо, мам! Ты лучшая!
Пока я уплетала ужин, невольно прислушивалась к шушуканью родителей в зале.
— У Ромки, что ли, была? — тихо спрашивал папа.
— Нет, там кто-то новый, — шептала ему мама.
— Встречаются?
— Не знаю, — в голосе у мамы зазвучало отчетливое сомнение, — может, просто игру вместе делают.
На этом моменте я едва удержалась, чтобы не заржать. У родителей налицо недостаток информации. Готова спорить на последний голубец, что они сейчас посовещаются, и мама отправится на разведку.
И точно! Не прошло и
