невероятную поддержку нашему начинанию. Мы так рады, что вы помогаете в нашей борьбе.
– Перевод будет завтра утром.
После этой фразы становится ясно, что Димитрий резко завершает беседу с этой яркой и безумно красивой дамочкой, которая, судя по всему, еще и человек на редкость хороший…
Да, а то, что она специально не замечает меня – так это ничего. Да.
Красотка помогает нуждающимся, фонд имеет, и почему мне хочется вырвать несчастный бокал из ее красивых пальцев с ведьмовским острым маникюром и вылить на ее идеальное платье?!
А с того, что она изначально игнорирует меня, стоящую рядом с Кацем. Словно я стена или пустое место.
Может, просто бьет прямо в цель, давая понять, что я для Димитрия никто. Всего лишь переводчик, который в данную секунду абсолютно не нужен, так как Алина Сергеевна владеет языком. И этой демонстрацией она лишь сильнее задвигает меня в сторону, даже не удостоив кивком на мое короткое приветствие в момент ее появления.
– Димитрий Иванович, эти деньги – они так помогут!
Димитрий слегка кивнул на это, а вот его собеседница на радостях схватила его за руку и приблизилась слишком близко. Слишком!
– Господин Кац! Я так рада, вы не поверите. Это для нас такая огромная помощь! Скажите, чем я могу отблагодарить вас?!
Грубый подкат. Настолько грубый, что даже я поняла, “чем именно” Алина хотела бы отблагодарить…
Кац не реагирует. Как всегда холодный и ироничный. Не дождавшись реакции, девушка бледнеет и отшатывается.
Я научилась различать его скупую мимику.
С каждой секундой, стоя чуть позади Димитрия, я чувствую, что он здесь как рыба в воде.
Принимаюсь рассматривать зал, в котором мы находимся.
Здесь только блеск, роскошь, позолота и лепнина.
Вдруг мощная рука опускается мне на спину, поддерживая и толкая вперед, немного повернув голову, опять встречаюсь с цепким взглядом.
Вот как он не глядя умудряется чувствовать мое смятение и страх?!
Что это сейчас – поддержка? Или просто дает понять, что слишком отошла?
Мысли разлетаются от громкого баритона, наполненного немного визгливыми нотками, и так как высокий породистый мужчина с таким знакомым лицом говорит на русском, я сразу же включаюсь в перевод:
– Господин Кац! Как я рад видеть вас! – радушие на лице нашего мэра просто зашкаливает, он сильно сжимает руку Димитрия и накрывает ее второй в знак приветствия и подчеркивая, что эта встреча дружеская.
Димитрий отвечает в своем стиле: скупо, не выпуская меня из-под своего теплого бока.
Ловлю на себе взгляды женщин, сидящих за столом, к которому приглашает нас хозяин вечера.
Мэр заливается соловьем, и мы плавно рассаживаемся. Здесь собираются особо представительные гости.
Кац восседает рядом с нашим главой, который, не останавливаясь, расписывает будущие перспективы роста.
Я делаю свое дело, перевожу.
Речь заходит об инвестициях, в которых мэр сильно нуждается, и прогнозирует всеобщие блага, которые принесут вложения Каца в общую инфраструктуру округа.
Дамы, сидящие за этим столиком, поняв, что я переводчик, немного выдыхают, восприняв меня как сотрудницу, идущую в комплекте с магнатом.
Вскоре деловой разговор сменяет окрас и переходит на более дружеский уровень, к которому присоединяются и остальные.
Переводить, когда говорят сразу несколько человек – сложно, учитывая, что никто не сбавляет темпа речи.
Для меня вечер превратился в ад. По спине проскользнула капелька пота. От напряжения закололо в висках.
Когда подошел официант, поставив передо мной блюдо, я к нему не притронулась, продолжая цепко следить за речью собеседников.
Нестерпимо хотелось пить, но бокал передо мной был пуст.
Наконец, живая музыка немного приглушила беседу и в моих услугах Кац перестал нуждаться.
Облизнула губы. В голе пересохло от длительного напряга, я окинула стол взглядом и увидела, что мой бокал пуст.
Никогда не бывала в таких местах и не решалась тянуться за водой, рассчитывая, что официант должен сам налить воды в мой бокал.
Подобное игнорирование случайное или, наоборот, намеренное, злило.
Мое нежелание обратиться к тому, кто обслуживает наш стол, росло, и сглотнув, ощутив в горле сухость, я автоматически коснулась рукой шеи. Безобидный жест, только Димитрий вдруг посмотрел в мою сторону, а затем и на мой пустой бокал.
В его глазах что-то сверкнуло совсем недоброе и он отчеканил:
– Воду без газа и следите, чтобы бокал моей спутницы не пустел.
Расторопный официант, явно владеющий базовым английским, подобравшись, кивает.
И враз мой бокал наполнен.
– Катрин, отдохни. Ты до их пор не притронулась к еде.
Больше Кац на меня не смотрел, но этого хватило, чтобы эти люди резко изменили отношение к переводчице, что сидела рядом с магнатом.
Так как мои навыки не нужны, воспользовавшись моментом, начинаю немного оглядываться по сторонам.
Все-таки мне любопытно, как огромное пространство ресторана поделено на зоны.
Множество светильников, выполненных, скорее всего, из хрусталя, переливаются бликами и в глазах немного рябит.
Почти отвожу взгляд, как вдруг застываю.
Моргнув, пытаюсь избавиться от наваждения, но…
Видение не исчезает.
С второго этажа, с крайнего балкончика на меня устремил взгляд высокий широкоплечий шатен и его медовые глаза полыхнули...
В ужасе замираю.
На балконе, облокотившись о белоснежные перила, стоит сын мэра. Андрей Авдеев. В элегантном костюме, мажор, похоже, и здесь пренебрег правилами.
Шелковая черная сорочка распахнута на несколько пуговиц, оголяет верх накачанной груди с кусочком татуировки.
Сглатываю. Не знаю, почему. Ощущаю себя преступницей, пойманной на горячем.
Но это все я отмечаю вскользь, потому что взгляд, который бросает на меня парень… пугает...
Он буквально впечатывает в меня злой взор и словно не слушает, о чем ему говорит взрослый мужчина, стоящий чуть позади.
Все его внимание приковано ко мне.
Пока, наконец, он не салютует мне бокалом и не осушает его залпом.
Именно сейчас я сразу вспоминаю все слухи, которые ходят вокруг противоречивой персоны сына мэра.
Кожей чувствую, насколько он опасен и какая ядовитая энергетика исходит от Авдеева, когда он снимает маску развязного весельчака-мажора и предстает в ином обличье...
Нахожу в себе силы и разрываю зрительный контакт.
Отворачиваюсь.
Но продолжаю чувствовать на себе огненный взгляд.
Кажется, Авдеев только что пообещал мне все кары небесные.
Только вот за что?!
Игнорирую.
Единственное, что могу в сложившейся ситуации, это перестать чувствовать прожигающий затылок взгляд.
– Посиди, я отлучусь. Твои услуги сейчас мне не требуются.
Пояснение на ухо и Димитрий встает из-за стола, коснувшись напоследок моего оголенного плеча.
Со стороны незаметно, а я внутри замираю, потому что шершавые подушечки пальцев
