волноваться, – ответила она тихо, разглядывая мою обнажённую грудь.
Я сидел на кровати в одних брюках, потому что не смог до конца одеться и уйти, несмотря на то, что у меня нарисовалась срочная встреча, которую нельзя перенести или отложить. От неё слишком многое зависело. Замер, разглядывая её, и разбудил ненароком.
– Я предупредил их, – безразлично бросил, поднимаясь.
В шкафу висело несколько собранных костюмов, и я вытащил рубашку от сегодняшнего, принявшись монотонно застёгивать пуговицы, завязывать галстук, натягивать жилет. И постоянно ощущал на себе её взгляд. Он жалил. Опалял. Но почему-то в глаза она мне так не смотрела. Лишь в те моменты, когда ей казалось, что я ничего не замечаю.
Перевёл на неё внимание, и она тут же, смутившись, покраснев, опустила ресницы. Мой язык побывал в каждой её складочке. Лизал. Сосал. Облизывал. А она стесняется своего интереса ко мне. Ничего более нелепого я не встречал.
– Куда ты? – тихий вопрос. Любопытство, которое так не вязалось с её неприступностью.
Врать не хотелось. А ответить честно я не мог.
Вместо этого я сделал то, чего Аня от меня явно не ожидала. Приблизился к ней, нарушая выстроенные границы, и поцеловал в губы, глядя в ошарашенные глаза. Так и вижу, что, как только я выйду, она будет дышать в ладошку и проверять свежесть дыхания. Но на вкус она как безе с сочной клубникой с листочком мяты наверху.
– Меня не будет некоторое время, – гипнотизирую её глазами, чтобы она впитала каждое сказанное слово, – я бы хотел, чтобы ты жила здесь. Как хозяйка. Я оставлю свою банковскую карту, можешь развлекаться, как душе угодно. Только дождись меня.
Ещё один дешёвый подкуп.
Заглядываю в её глаза, почти физически ощущая её нерешительность. Это злит. Я не понимаю, как удержать её рядом. Она для меня всё ещё не разгаданный ребус. И это пугает. А ведь я считал, что страхов в моей жизни не осталось.
После минутного раздумья девушка кивает. Мне хочется ещё раз поцеловать её. Снять с себя одежду и залезть к ней под одеяло. Пройтись языком по каждой мурашке, покрывшей её тело. От холода или от страха, сам не понимал. Пришлось приложить нечеловеческие усилия, чтобы подняться и уйти.
Отсутствовал всего неделю. Семь дней я сдерживал желание позвонить ей. Услышать голос. И мечтал получить от девушки хотя бы одно сообщение. Гадал, скучает ли она по мне так же, как я по ней. Думает ли обо мне хотя бы чуть-чуть. К концу нашей разлуки я уже смирился с мыслью, что полюблю даже её нелюбовь ко мне. Заставлю смириться с мыслью, что ей от меня никуда не деться.
А потом мой телефон завибрировал, сигнализируя о входящем звонке. Забыл, как дышать, обрабатывая поступившую информацию.
– Не трогать. Я сам, – рявкнул своим людям и вдавил по газам, выжимая из своей машины всю мощь.
После доклада охраны, которую я приставил к будущей жене, я нарушил все правила гравитации и дорожного движения. Захлопнул дверь автомобиля, припарковавшись у знакомого дома. Неподалёку от той местности, откуда мои люди её похитили.
Позднее, после того как выяснил, кого именно украл, я выведал про Аню всё. Поднял всю её биографию. Весьма скромную. Узнал про отца и близкого друга. Парня, вызывавшего у меня самый пристальный интерес. Но я тогда решил оставить его в покое. А теперь понял, что зря.
Ноги быстро перебирали ступеньки. Сердце колотилось в груди. Я был готов снести дверь одним ударом. Уже замахнулся рукой, но сдержался. Сжал дверную ручку, и она поддалась. С каждым шагом в ушах кровь стучала всё громче. Звуки, разносившиеся из спальни, создавали какофонию, от которой мой мозг готов был взорваться. А когда вошёл и увидел Аню на парне, я осознал, что, скорее всего, не сдержусь. Убью. Обоих.
Аня
Острая боль накрыла горячей волной. Нечеловеческая сила подбросила меня в воздух, снимая с возбуждённого тела друга. Мои руки тут же потянулись к волосам, что сейчас сжимали стальной хваткой. Меня зафиксировали в крайне неудобном и унизительном положении. Стоящей на коленях и отчаянно хватающейся за голову. Точнее, за корни волос, опасающейся, что одно неловкое движение, и скальп будет снят.
А потому, одержимая болью, как мой мучитель – демонами, я не ожидала, что следующее его движение по отношению ко мне станет почти нежным. Свободной от моих волос рукой Якуб прижал меня спиной к груди. Осторожно, всеми своими действиями показывая трепетное отношение к моему телу.
– Ты так скучала по мне, что решила найти замену? – раздаётся вопрос. Мужчина губами касается мочки уха, согревая её. По коже бегут мурашки. Мне страшно.
Почему я вообразила, что немного знаю этого человека? Почему подумала, что его гнев меня уже не напугает? Ведь я была уверена, что видела всё. В его доме. Там, где он мог открыто меня ненавидеть, презирать и мечтать извалять в грязи.
Спокойствие Якуба пугало меня куда сильнее его ярости. Злости. Всех эмоций, что он показывал мне. Потому что сейчас я не ощущала ни одну из них. Лишь оглушающее равнодушие. Даже его дыхание не сбилось. Казалось, и сердце, к которому он меня сейчас прижимает, тоже бьётся не чаще шестидесяти ударов в минуту.
– Или захотела попробовать другой член? – всё так же спокойно задаёт вопрос. Как ни в чём не бывало. Внутри всё сокращается, мобилизуется, готовя тело к побегу. А Якуб, вопреки всему разумному, целует изгиб моей шеи. Ласково проводит губами по невероятно чувствительному участку кожи, словно точно знает – это доставит мне удовольствие.
Его рука, опоясывающая мою талию, расслабляется, переставая сковывать меня, и спускается ниже. Моя голова взрывается от тысячи вопросов. Я не понимаю своим маленьким мозгом, что творится. Что он делает. Почему ведёт себя совершенно не так, как я ожидала.
– Милые трусики. Но разве я не научил тебя их снимать, перед тем как заняться сексом? Какая ты у меня несообразительная. Всё приходится повторять дважды.
Его пальцы забираются под кромку белья. Я и не подумала натянуть нечто сексуальное. Ведь никого соблазнять не планировала. Поэтому на жёлтых трусиках изображены лишь мультипликационные персонажи. И Якуб пробирается под них, просовывая пальцы в святая святых – под изображение Гаечки из «Чип и Дейла».
– Ты сухая, – недовольно произносит мой уже точно не будущий муж, трётся небритой щекой о мой висок и прядь волос, падающую на лицо.
Кажется, он сошёл с ума. И я уверенно могу сказать, что в
