Если вы спросите меня, это одно большое трио облажавшихся придурков.
— Так что с тобой в последнее время происходит, Фи? О, здорово, у него даже есть прозвище для нее. Вставьте больше рвотных позывов!
— Как обычно, избегаю семьи и берусь за убийственную работу у таких засранцев, как ты, — хихикает она, и я чуть не задыхаюсь от того, что, черт возьми, пил секунду назад. Чего-чего?!
— Пожалуйста, ты же знаешь, что чертовски любишь мою задницу! — говорит он ей, и все смеются, хотя я понятия не имею, что смешного в данный момент. — Кстати о работе, у меня есть одна для тебя, мне нужно, чтобы ты избавился от нескольких сытых крыс и нашел для меня моего дядю… Я пришлю тебе подробности позже.
— Великолепно! ты же знаешь, как я люблю убивать людей. Кроме того, нам нужно поговорить позже, у меня есть кое-что, что может тебя заинтересовать, — говорит она с широкой улыбкой на лице, а затем смотрит на меня. — Кто лишний сегодня вечером? Еще одна из твоих шлюх? Я задыхаюсь, оскорбленная тем, что она вообще сказала такое.
— Слушай сюда, сука, я ничья шлюха… меньше всего этого мудака! Я так зла, что решаю, что мне нужно сходить в туалет, чтобы ненадолго сбежать от этой сумасшедшей компании. Я жестом прошу его убраться с дороги, но он просто сидит и не пытается встать. — Мне нужна ванная, — шиплю я на него.
Когда он наконец встает, я делаю то же самое, но прежде чем я успеваю отойти, он хватает меня за лицо, его пальцы впиваются мне в челюсть, прежде чем он наклоняется и шепчет мне на ухо: —Попробуй что-нибудь, и я трахну тебя изо всех сил с ножом, привязанным к моей лодыжке, и это не будет ручным дерьмом, когда я вонзаю нож в тебя рукоятью. О нет, я позабочусь о том, чтобы вонзить лезвие в твою киску прямо перед тем, как я засуну свой член внутрь тебя и позволю твоей крови пропитать мой член.
Я сглатываю, потому что этот психопат, вероятно, трахнул бы меня ножом, а потом и сам трахнул бы. Я слегка киваю и иду в сторону ванной. Закончив писать, я выхожу из кабинки и вижу Офелию, стоящую перед раковиной, подхожу к ней и мою руки.
— Итак, что у тебя с моим лучшим другом? Я никогда раньше не видела, чтобы он так нервничал из-за кого-либо.
— Ты называешь похищение тем, что он волнуется из-за меня?
— Я знаю Коула много лет, и единственная причина, по которой он похитил тебя, — это то, что ты что-то сделала, хотя ты отличаешься, потому что я никогда не видела, чтобы он держал кого-то так долго. Обычно ты уже была бы мертва. Так что да, он волнуется.
— Ты поможешь мне сбежать? Стоило попробовать, но я знаю ее ответ еще до того, как она ответит.
— Извини, ничего не могу сделать! Я бы никогда не предала своего лучшего друга. Он хотел бы убить меня, хотя это был бы эпический бой! Эта чертова сука кажется такой же сумасшедшей, как и Коул!
Я выхожу и оставляю ее стоять там. Я достигла своего максимального уровня общения с психами за день. Когда я возвращаюсь к столу, я игнорирую всех и напиваюсь алкоголем. Через несколько минут Офелия возвращается к столу, и она, Александр и Коул продолжают веселиться.
Час спустя половина бутылки кончилась, и я была на пути к тому, чтобы напиться, и, поскольку он просто должен быть пьяным, Коул наклоняется ко мне и забирает у меня бутылку.
— Эй! В чем, черт возьми, твоя проблема? Я нуждаюсь в этом!
— Ты уже достаточно выпила.
— Ты что, пьяный полицейский? Я не хочу больше видеть твое глупое лицо! Я так пьяна, что даже не могу правильно подобрать слова.
— Ах, но разве это не то лицо, которое делает твою киску очень влажной, маленькая овечка?
— Нет, я обычно думаю, что это твой папочка трахает меня каждый раз, когда ты засовываешь в меня свой член, — говорю я ему, одаривая его самой невинной улыбкой, на которую только способна, и едва замечаю, как Офелия хихикает через стол.
— Похоже, у тебя полно дел с этим, Коул» — говорит она ему.
— Пошли, блядь, пока ты меня не разозлила. Этот твой рот скоро навлечет на тебя неприятности, и если ты его не заткнешь, я сам засуну свой член внутрь, чтобы заткнуть тебя, — шипит он на меня. Что за хрень заползла ему в задницу?
— Да, ну, я чертовски устала от таких богатых придурков, как ты, которые думают, что они могут указывать мне, что делать! Я кричу на него.
Он встает и перебрасывает меня через плечо, направляясь ко входу в клуб, прежде чем подняться на другом лифте в свой пентхаус. Как только мы подходим к его двери, и он открывает ее, он опускает меня, и я врываюсь в гостиную. Теперь я вне себя от него, и просто разозлилась на жизнь.
Я сбрасываю туфли и замечаю, что он последовал за мной в гостиную. С алкоголем, текущим по моим венам, я готова затеять с ним драку, даже не заботясь о последствиях.
— Ты можешь просто оставить меня в покое на пять секунд? Мне не нужно постоянно видеть твое лицо! Я кричу на него. — Боже, мне просто нужно несколько секунд наедине… Мне просто нужно немного покоя!
— Ты заслуживаешь страданий за все, что сделала с моим братом! Ты выпотрошила его, как какое-то животное, а потом оставила его там! Ты не заслуживаешь даже минуты покоя! — говорит он, крича на меня.
— Я, блять, не убивала его! Почему ты не можешь получить это через свой психический череп? Я кричу на него изо всех сил. Я беру ближайшую вазу со стола рядом со мной, ту, что у окна. Я даже не останавливаюсь, чтобы подумать о том, что делаю, я просто швыряю вазу прямо ему в голову.
Он уклоняется от него, и тот приземляется на пол, разбиваясь на куски. Мы оба наступаем друг на друга, оба безумно злы друг на друга. Как только он оказывается достаточно близко ко мне, я бросаюсь на него, вцепившись в него со всей силой, которую дает мое опьянение.
— Я чертовски ненавижу тебя! Я кричу, снова цепляясь за него. На его лице появляются две сердитые красные отметины, и я предполагаю, что это жалит, потому что это еще больше усиливает его гнев.
Он хватает меня за шею и отталкивает назад, а затем прижимает меня к окну так сильно, что моя голова вибрирует о стекло. Я издала стон, а он продолжал сжимать мою шею.
— Чертова сука! Ты думаешь, что можешь убивать людей, не сталкиваясь с последствиями?
Я поднимаю руку и начинаю бить его в грудь, используя всю свою силу, чтобы оттолкнуть его. — Я, блядь, ничего не делала, придурок! Но почему я не могла? Ты все время делаешь одно и то же… горшок против чайника! Я кричу, перебирая руками его предплечья, потому что он перекрывает мне подачу воздуха.
Он ослабляет хватку, но его рука все еще сжимает мою шею, и мы оба тяжело дышим от всего этого напряжения, глядя друг другу в глаза. Вот когда между нами что-то меняется, и следующее, что я помню, его рот на моей шее, и он сильно кусает меня, от чего я просто громко стону.
Он хватается за переднюю часть моего платья и рвет его посередине, прежде чем сорвать с меня. Я не знаю, из-за алкоголя ли это в моем организме, но моя похоть поглощает каждую клеточку моего существа прямо сейчас.
Я забываю о драке, которая была две секунды назад, и просто концентрируюсь на его руках, блуждающих по моему телу.
Он разворачивает меня и прижимает лицом к окну, и я смотрю на горизонт Манхэттена. Без предупреждения я чувствую резкий шлепок по заднице. Я вскрикнула, потому что мне казалось, что он использует всю свою силу, чтобы ударить меня.
После еще нескольких сильных шлепков я чувствую, как моя киска капает, и он тоже этого не пропускает.
— Тебе нравится, когда я груб с тобой, маленькая шлюшка?
Я просто стону, потому что мой мозг перестал работать десять секунд назад. Он снова поворачивает меня лицом к себе, поднимает меня из-под ног и раздвигает, отодвигая мои трусики в сторону. У меня нет другого выбора, кроме как обхватить его ногами за талию.
Он расстегивает штаны, прежде чем спустить их вниз, а затем одним резким толчком вонзает свой член прямо в меня. Я кричу и от удовольствия, и от боли, когда он входит и выходит из меня. Я громко стону, потому что мне так хорошо.
