постоянно звонят мне — снова. Шепот перешел от «О, боже, так вот с кем он встречается?» к «О, боже, ты слышала? Он изменил ей, вот это да». Никто не думает, что я достаточно сексуальна, чтобы быть твоей девушкой.
— В этом-то и есть гребаная проблема. Все думают, что знают меня, потому что видят меня по телевизору и смотрят мои интервью. Все думают, что раз у них есть пульс, то у них есть мнение о моей жизни. Я не могу встречаться с теми, с кем хочу, не могу поступить в колледж, куда хочу, не знаю, попаду ли я в команду, за которую хочу играть. — Я встаю, расстроенный. — Разве ты не видишь? Ты та, кого я могу выбрать, и кто выбирает меня в ответ, и одно маленькое недоразумение не должно стоять на пути.
Я слишком чертовски тяжело работал и был несчастен слишком чертовски долго, чтобы она бросила меня из-за этого.
Чертова Тиффани.
— Я съеду из этого проклятого дома, если придется.
Райан усмехается.
— Не будь смешным. Зачем тебе переезжать?
— Чтобы не быть рядом с этой лживой стервой.
Все, что угодно, лишь бы дистанцироваться от женщины, которая создала эту ненужную драму.
— Не красиво так говорить о ней.
Я таращусь на нее.
— Ты злишься на нее или нет?
— Да. И я злюсь на ситуацию, потому что понятия не имею, как с ней справиться, Даллас. Я не занималась этим годами так, как ты, так что прости меня за то, что я выхожу из себя! — Она всплескивает руками и уходит, направляясь на кухню.
Через несколько минут выходит оттуда с контейнерами, ставит их в центр моего стола.
— Вот. — Кладет руки на бедра. — Тебе пора идти.
— Но… — Мы не заплатили. Она не дала мне счет. Она не простила ни меня, ни ситуацию, не позволила мне умолять.
— Вам лучше уйти.
За ее спиной шеф-повар поднимает лопатку. Знак? Предупреждение?
Успокойся, приятель. Я уже ухожу.
Выскальзываю из кабинки, засунув руки в карманы, чтобы не тянуться к ней. Она не хочет слышать мой голос, не говоря уже о том, чтобы принять от меня объятия.
Дрейк и Дрю тоже встают. На этот раз они потеряли дар речи.
Райан кивает в сторону стола.
— Не забудьте еду.
— Да, не забудь нашу еду, — шепчет Дрю, нарушая тишину.
Дрейк наклоняется ко мне, чтобы взять контейнеры и засунуть их подмышку. Хлопает рукой по моему плечу и сжимает его.
— Пойдем, брат.
— Райан. — Девушка вздергивает подбородок, когда я произношу ее имя. — Как бы то ни было, мне жаль.
Ее лицо ничего не выдает, когда она говорит:
— Как бы то ни было, я верю, что ты веришь, что говоришь правду.
Ай.
Мой брат подталкивает меня сзади.
— Пойдем, братан.
Я лишь дважды оглядываюсь через плечо, когда мы выходим за дверь, и Райан больше не обращает на меня внимания.
Райан
«Может, он и не очень хорош для души, но для вагины он великолепен».
— Винни
— И что случилось потом? — Мы с Винни складываем столовое серебро на работе; она пришла после того, как я сообщила ей, что Даллас и близнецы только что устроили мне засаду.
Она не работает сегодня, но все равно помогает мне, чтобы я могла лично ей все рассказать.
— Он сказал, что она просто сидела и ждала его на крыльце, и ему показалось странным, что на ней не было куртки.
Винни кивает.
— Я имею в виду, на улице холодина. Кто не носит куртку?
— Ты. Ты не носишь куртку.
— Ну, да, иногда она не подходит к моему наряду. — Она берет салфетку и расстилает ее, складывает в треугольник, затем кладет внутрь вилку, нож и ложку и сворачивает. — И что потом?
— Потом, думаю, я закатила глаза? Или, может быть, сделала комментарий типа: «О, я уверена, что ты думал о том, что ей нужно теплое пальто» или что-то в этом роде. Я точно не помню.
— Она его поцеловала?
— Я так не думаю. — Я делаю паузу, изо всех сил пытаясь вспомнить его слова. — Он сказал что-то о том, что она сделала ему какое-то предложение. Как думаешь, что это значило?
Винни перестает складывать столовое серебро.
— Типа… она предложила заняться с ним сексом, может быть? Девушки постоянно так делают.
— Он сказал, что сказал ей, что у него есть девушка.
— Да, но таким все равно. — Винни продолжает сворачивать. — Я знаю нескольких девушек, которые делали минет вышибалам в клубах в центре города, чтобы их пустили, потому что они несовершеннолетние. — Она гримасничает. — На этой земле нет клуба, в котором я хотела бы оказаться настолько сильно, чтобы сосать член какого-то потного чувака. Фу.
Она изображает что ее тошнит.
— Согласна. И я бы не стала делать подобные предложения тому, у кого есть девушка. Чертова нахалка.
Это точно.
— Но ты же видела ее. — Моя лучшая подруга защищает меня, как никто другой. — Она и ее подружки постоянно там ошиваются, и это не потому, что эти трое парней яркие личности. Близнецы даже не такие уж и милые.
Винни опять кривится.
Я знаю, что она преувеличивает в мою пользу, но это правда, что близнецы не сравнятся со своими старшими братьями. Даллас — вылитый старший Колтер, Дюк.
— Что ты собираешься делать? — мягко спрашивает моя подруга, откладывая все в сторону и становясь серьезной.
— Что делать?
— Ты ему доверяешь?
Доверяю ли я ему?
Думаю, да.
Но доверяю ли я другим людям? Тиффани из соседнего дома явно заслужила место в списке дерьмовых людей, лживая и двуличная.
— Я не знаю.
Винни кивает.
— Ты не думаешь, что ему стоит дать второй шанс? Вы двое едва начали встречаться. Не прошло и недели с тех пор, как решили вывести ваши отношения на новый уровень. — Она прикусила нижнюю губу. — Вряд ли это справедливо, не так ли?
Нет, это несправедливо.
Но судьба есть судьба, и она обошлась с нами грязно.
Входящий звонок от: Незнакомый номер.
Обычно я никогда не отвечаю на незнакомый номер, но по какой-то причине чувствую себя смелой и безрассудной, в настроении поспорить с телемаркетером.
— Алло?
— Райан?
Женский голос наполняет мои барабанные перепонки, приятный и мягкий.
— Кто ее спрашивает?
Пауза.
— Меня зовут Поузи Кеттнер.
Поузи.
Где я слышала это имя раньше? Где? Мой мозг проверяет свой банк памяти в поисках информации, но я ничего не могу вспомнить о Поузи Кеттнер.
— По какому делу?
Я
