Луна смотрела в окно, наполняя спальню серебристым сиянием.
Блейк потянулся к лампе на прикроватном столике.
— Нет, нет! Не надо… — прошептала Джемма.
— Не любишь при свете?
— Пусть лучше будет лунный свет, он такой волшебный…
— А ты случайно не колдунья? — тихо засмеялся Блейк.
— Нет, дорогой, я обыкновенная слабая женщина.
— Что ж, слабая женщина, твоя сила в слабости, а моя, знаешь в чем?
— Знаю… — ответила Джемма.
Блейк перевернул ее на спину, быстро раздел, быстро разделся сам.
Она приняла его покорно, потому что он был большой и крепкий, а она — маленькая и мягкая. Что тут скажешь? Мужчина и женщина. Высшее проявление любви… Его сила покорялась слабости, ее слабость оттенялась силой.
Она восторгалась властностью его обладания ею.
А он был горд сознанием удавшегося вторжения — сладостного, бестрепетного и стремительного, хотя потом пришлось напрягаться, чтобы продлить наслаждение.
Но нельзя слишком многого требовать от тела, томимого долгим воздержанием…
Скоро их настиг оргазм.
— Блейк, — шепнула Джемма чуть позже, — я хочу от тебя ребенка.
— Что ты сказала? — Он приподнялся на локте.
Джемма застыла. Неужели он снова поступит точно так же, как десять лет назад?!
Блейк провел ладонью по ее щеке, наклонился и нежно поцеловал.
— Дорогая, я не уверен, что правильно понял тебя, — прошептал он. — Повтори громче, что ты сказала?
— Я хочу от тебя ребенка, — сказала она в полный голос. — Теперь понял?
— Да!
Он целовал ее. Шею, плечи, грудь, округлый живот, низ живота над лобком…
Джемма водила руками у него по спине, крепко прижималась к нему.
Между ног у нее было мокро и скользко, но его пальцы нашли маленький бугорок, набухший и чуткий. Он то нажимал на него, то, слегка касаясь, нежно обводил пальцами.
И вот она, выдохнув его имя, инстинктивно подняла колени и раздвинула ноги.
— Я опять готов, — сказал Блейк. Он вошел в нее напористей, чем прежде. Она то опускалась, то приподнималась… Каждый ритмический удар вдохновлял их все сильнее и сильнее.
Наконец он изверг в нее свое семя. Потом они уснули.
Блейк проснулся первым. Сквозь иней на оконном стекле проглядывала яркая голубизна морозного утра. Он повернулся, чтобы посмотреть, который час, но Джемма, решив спросонья, что Блейк собирается вставать, воспротивилась и закинула на него свои длинные ноги.
Блейк улыбнулся. Последние полчаса он боялся пошевелиться — лишь бы не потревожить ее. Давно пора в туалет — мочевой пузырь скоро лопнет, — но так не хочется нарушать это ни с чем не сравнимое ощущение единства и гармонии. Не хочется, а придется! Помедлив, он все-таки спустил ноги на пол, нашарил шлепанцы…
Когда Блейк вернулся, Джемма лежала с широко распахнутыми глазами и улыбалась. Увидев его в костюме Адама, отодвинулась на самый край, натянула одеяло чуть ли не до подбородка и отвела взгляд.
Ах, ах, какие мы скромницы! — подумал Блейк. И это после сладострастных любовных утех!..
Он хотел было сказать, что подобное жеманство удел молоденьких дурочек, но, увидев, что она зарделась как маков цвет, передумал.
Джемма всегда отличалась стыдливостью. Может быть, кое-кого это свойство женского характера и напрягает, а ему — без разницы, будь она хоть Мессалиной.
Она его возбуждает, а это, пожалуй, основное. И хочет он только ее, и никакую другую. Он вспомнил, как в августе оказался не на высоте с Натали. Никакая другая ему не нужна. Да у него просто не встанет!
Блейк откинул край одеяла. Окинув Джемму с ног до головы плотоядным взглядом, мгновенно почувствовал острое желание ринуться в нее.
— Джемма, посмотри, какой он у меня красавец! — сказал Блейк хриплым шепотом.
— Нет, нет и нет! — замотала она головой.
— Это почему же? — усмехнулся он.
— Мартин услышит…
— Мартин спит и видит сны.
— Нет, Блейк, нет…
— Ну тогда я тебя просто поласкаю, — сказал он, приваливаясь к ней. — Всю-всю…
Спустя пару минут она уже постанывала, но все норовила, уперевшись ладонями ему в плечи, отодвинуть его от себя.
— Джемма, ну что ты в самом деле? Хочешь, я запру дверь на ключ?
— Ты с ума сошел! — Джемма оттолкнула Блейка с такой силой, что он едва не свалился с кровати.
Блейк уставился на нее в изумлении. Ну и ну! Слабый пол, называется…
— Блейк, пойми, я не хочу, чтобы Мартин думал, будто он нам мешает. Я этого не допущу! Никогда, что бы ни происходило между нами, — объявила Джемма. После этого заявления она легла на спину и уставилась в потолок.
— Не сердись! — поцеловал ее Блейк.
— А я и не сержусь. Я просто удивляюсь. Неужели нельзя отложить это занятие до более подходящего времени?
— Джемма, ты меня когда-нибудь уморишь, ей-Богу! — вздохнул Блейк. — Ну прижмись ко мне хотя бы! Может, мне полегчает? Где твое милосердие?
Она тоже вздохнула. А он закинул руки за голову и произнес просительно:
— Положи голову мне на грудь. Обещаю, пальцем не пошевелю…
— Хорошенькое у нас утро получается после первой брачной ночи! — заметила Джемма насмешливым тоном. — Ты еще не передумал на мне жениться?
Бросив взгляд на кольцо с бриллиантом у нее на пальце, Блейк сказал с улыбкой:
— Я не передумал, а ты, похоже, все еще раздумываешь? Может, все-таки скажешь: да или нет?
Джемма нахмурилась. Блейк посмотрел на нее, и у него упало сердце. Неужели то, что было, ночью, не имеет для нее никакого значения? Почему она молчит?
Джемма приподнялась, облокотилась на подушку.
— Я согласна стать твоей женой, но при одном условии, — произнесла она тоном, не терпящим возражений.
Блейк опешил. Он даже поперхнулся от возмущения. Какое еще условие?! Что она себе позволяет?!
— Джемма, я весь перед тобой. Как на ладони! Хочу, чтобы ты знала, я не в силах дать тебе больше того, что имею.
— Дать, имею… — произнесла она нараспев. — При чем тут все это? Я совсем о другом. Брак, дорогой мой, это очень серьезный шаг. Во всяком случае, для меня… — Она задержала дыхание. — В общем, я выйду за тебя, только если между нами не останется никаких недоговоренностей, никаких тайн.
— Джемма, ты меня доконаешь! — Блейк закрыл лицо ладонями и повалился на подушки.
Тайны… Какие у него могут быть тайны от нее? Он ее любит, готов делить с ней и горе, и радость… Что еще за тайны? Он скрестил руки на груди. Уж не рылась ли она в его бумагах? Нет, не похоже… А если ее не устраивает капитал, каким он обладает? Нет, тоже не то… Скорее всего, опять милая матушка ручку приложила!.. Хотя стоит ли обращать внимание на вздорную старуху? Он вздохнул. Без Джеммы он и дня не проживет! Это точно… Пусть предъявляет свои ультиматумы — он на все согласен.
