– Я хочу быть другим. Достойным тебя, воробышек. Достойным твоей любви…
– Я никогда не смогу полюбить, Дмитрий, – слетело с моих губ раньше, чем я успела подумать. – Никогда, – прошептала едва слышно, под прицелом его взгляда.
Он смотрел на меня так пристально, так внимательно, будто видел впервые. Несколько эмоций, одна за другой, отразились на лице мужчины. На смену удивления и шока пришла грусть. Она, казалось, способна утопить нас обоих. Глубокие морщинки пролегли на красивом лице, делая его старше своих лет. Мне стало стыдно. Впервые за всю свою жизнь я причинила кому-то боль. Осознанно.
– Это невозможно, – острая необходимость оправдаться, объяснить ему смою категоричность, съедала меня изнутри. Чувство вины легло поперек горла, мешая словам вырываться наружу.
– Почему? Что это за уверенность такая? – Дмитрий подался было вперед, но его рука так и осталась висеть в воздухе, не коснувшись меня. Наверное, он увидел ответ на свой вопрос в моем взгляде.
– Жизнь заставила меня убедиться в этом, – невольно пожала плечами. – Я никогда не смогу довериться какому-либо мужчине. Мне неприятно говорить об этом, но я не хочу, чтобы между нами и впредь возникали подобные разговоры. Давайте поймем раз и навсегда, – я специально заговорила с ним на «вы», – что мы с вами всего лишь руководитель и подчиненная. Я – ваш переводчик, не более того. Прошу вас, не делайте так, чтобы я была вынуждена искать себе новое место работы.
И я ушла. А если быть точнее, то скорее убежала. Мне нужно было оказаться вдали от него, чтобы обдумать все произошедшее и сделать соответствующие выводы. Но, даже спрятавшись ото всех в своей комнате, я никак не могла избавиться от мыслей о нем. Губы все еще помнили поцелуй Дмитрия, а кровь в венах скорее напоминала расплавленный огонь. Я старалась разбудить дремлющие участки памяти, дабы вернуть себе прежнюю уверенность. Если мне не удастся сделать это, я не знаю, что со мной будет.
«Не смей! Не думай о нем! Выкинь из головы мысли об этом мужчине! Дмитрий Лебедев – не тот человек, которого можно полюбить, – требовал рассудительный внутренний голос. Он не хотел поддаваться на уловки глупого сердца. – Прекрати строить замки из песка! Ни один из них никогда не сможет стать настоящим и укрыть тебя от бурь. Приди в себя, идиотка!»
Схватив свой рюкзак, высыпала все его содержимое на покрывало. Словно находясь под действием сильнейшей лихорадки, я отыскала среди вещей пузырек со спасительным лекарством. Только оно способно мне помочь. Лишь под действием препаратов я смогу забыться и выбросить из головы чарующий, гипнотический голос Дмитрия и вернуться к своему прежнему, давно ставшему привычным, состоянию.
Как я могла пригласить его на танец? Почему совершила эту ошибку?
Слишком много вопросов и так мало ответов! Боже, я же сойду с ума раньше, чем мы успеем вернуться в Москву…
* * *
Этой ночью мне так и не удалось сомкнуть глаз. Сон не шел, даже, несмотря на приличную дозу успокоительного, содержащегося в моих лекарствах. Каждый раз, стоило мне немного расслабиться, как перед внутренним взором возникал знакомый образ. Порой, мне казалось, что я чувству его аромат или слышу тихие нотки бархатистого баритона. Он преследовал меня до самого рассвета, пока яркие солнечные лучи не осветили комнату. Наступил новый день. Один из тех, что мне придется провести в компании Дмитрия.
Несмотря на ранний час, особняк был в движении. Жизнь била мощным, энергичным ключом, служа мне напоминанием о том, как сильно я не подхожу ко всему этому. Гости, оставшиеся здесь после празднования, оживленно обсуждали прошлый вечер. Слуги, с невероятной быстротой и точностью, убирали сад, снимали декорации и разбирали столы, которые еще вчера ломились от изобилия блюд и напитков.
Завтрак был подан ровно в восемь. Когда я спустилась в столовую, все уже сидели по местам, оставив всего два свободных стула. Это была очередная насмешка свыше, потому что два места находились друг напротив друга. Только одно было рядом с Алессандро, а другое – рядом с Дмитрием.
– Мери! Доброе утро, дорогая, – заметив меня у входа, радостно поприветствовала миссис Ди Аллегро. Элегантная женщина восседала во главе стола, одетая в очаровательное легкое платье, которое выгодно оттеняло оливковый оттенок ее кожи и подчеркивало все достоинства прелестной фигуры. Несмотря на свой почтенный возраст, Карла Вероника могла дать фору любой из женщин, находящихся в этой комнате.
– Доброе утро, – мне пришлось изрядно постараться, чтобы мой голос звучал бодро, а губы сложились в приветливую улыбку. Сделать это оказалось намного сложнее, чем я думала. Особенно, если учитывать, как на меня смотрел Дмитрий.
Казалось, еще немного и он одним взглядом проделает дыру у меня между глаз. Несмотря на отстраненное выражение лица и расслабленную позу, я чувствовала всю мощь, исходящей от него, энергии.
На нем были бледно-серые брюки и белая рубашка с треугольным, довольно глубоким, вырезом, который обнажал загорелую кожу груди. Рукава были закаты по локоть. Короткие волосы зачесаны назад, кроме одной непослушной пряди, которая лежала на лбу мужчины, служа доказательством тому, что даже он не может быть идеальным. Невольно, я поймала себя на том, что смотрю на его губы. Губы, которые вчера подарили мне первый в жизни поцелуй…
От подобных мыслей стало совсем не по себе. Головная боль, которая мучила меня на протяжении нескольких предрассветных часов, усилилась. В висках застучало так, будто там поселились два надоедливых кузнеца.
Сама того не понимая, подошла и буквально упала на стул возле Алессандро. Я старалась смотреть куда угодно, но только не на мужчину напротив, который буравил меня взглядом.
– Вы выглядите усталой, – мягко протянул Алессандро, едва коснувшись моей ладони. – Вас что-то тревожит?
– Нет, – его искреннее участие и забота были мне очень приятны. – Просто, не выспалась. Никаких проблем нет.
– Лучшее лекарство от этого, – с понимающей улыбкой на устах, ответил мужчина, – это хороший крепкий кофе. Вот увидите, всего пара глотков, и плохого настроения как не бывало. Уж мне вы можете верить.
Он сам наполнил мою чашку ароматным напитком, добавив в него пол-ложки сахара.
– После завтрака нам придется вернуться к делам, – продолжал свою речь итальянец, накладывая мне салат из куриной грудки. – Вам понадобятся силы. Вчера вы пробыли на празднике совсем недолго и ничего не ели. Так нельзя.
– Вы так заботитесь обо мне. Спасибо.
– Кажется, – Алессандро снова улыбнулся, – вчера мы уже говорили об этом. Не будем снова и снова возвращаться к этой теме. Ешьте.
Остаток завтрака прошел в относительном спокойствии. Люди вокруг меня были заняты обсуждением помолвки и подготовкой к предстоящей свадьбе. Я же старательно пыталась не поперхнуться своим кофе или подавиться кексом, потому что есть под пристальным вниманием Лебедева, оказалось просто невозможно. Он в буквальном смысле не сводил с меня глаз, заставляя чувствовать себя в крайней степени неловко. Мое желание встать и броситься прочь росло и крепло с каждой секундой, пока, наконец, не пришел конец этой беспощадной пытке.
– Я смотрю, – недовольно заметил Дмитрий, когда мы выходили из столовой, – ты хорошо подружилась с Алессандро. В чем дело, Мери? Ради него ты готова сделать исключение?
В его словах была спрятана обида, они источали неприкрытый сарказм. В эту секунду мне хотелось ударить его изо всех сил, дабы привести в чувство. Как он смеет так говорить со мной?! Какое ему дело до моих друзей?!
– А вы, я смотрю, забылись? Вам напомнить условия моего трудового договора, Дмитрий Владимирович? Кажется, в нем не было упоминаний касательно круга моего общения...
Мы стояли в коридоре, схлестнувшись взглядами в безжалостном поединке. Это было так необычно и волнующе, что уровень адреналина в моей крови уже зашкаливал. Я понимала, что веду себя, по меньшей мере, странно, но ничего не могла с собой поделать. Желание бороться с ним и делать все наоборот, походило на навязчивую идею. Совсем как ребенок, я пыталась отстоять свои права перед большим и сильным взрослым. Прекрасно осознавая, что мне никогда не выйти из этой борьбы победителем, я никак не могла остановиться.
