с ней в одиночку, и вскоре он был поглощен.
— Черт! — Габриэль собирается двинуться с места, но колеблется.
— Со мной все будет в порядке! — кричу я ему.
Он смотрит на меня, глаза пылают.
— Оставайся здесь, — рычит он, прежде чем двинуться с места, хватая на ходу всех мужчин. В баре нарастает суматоха, люди быстро идут вперед, вспыхивают смартфоны, пытаясь снять на фото и видео массовую драку. Кто-то врезается в меня, и мой локоть задевает бокал с вином, опрокидывая его. Вся жидкость оказывается у меня на коленях.
— Ах! — я вскакиваю. — Черт!
— Амелия! — Сьерра кричит. — Нет, только не платье!
Я снова ругаюсь.
— Блять, — по бедрам расплылось огромное пятно красного вина, едва не задев новое нижнее белье. Я поднимаю подол, пытаясь спасти его от промокания насквозь. — Я сейчас вернусь, — говорю я Сьерре.
— Не думаю, что тебе стоит, — пожевала она губу.
— Я вряд ли смогу сидеть здесь в мокром платье, просто скажи Габриэлю, что я пошла в туалет.
— Он будет в бешенстве.
— Да, но я разберусь с этим позже.
— Это будут твои похороны.
Я нахмурилась, но ушла, пробиваясь сквозь толпу, чтобы попасть в туалет. К счастью, они были пусты, поэтому я закрыла главную дверь, чтобы никто не вошел, и сняла платье, оставшись в одних трусах, и направилась к сушилке для рук на дальней стене.
Быть наполовину раздетой в казино вызывало у меня некоторую тревогу, поэтому я поворачиваюсь, не переставая следить за дверью.
Проходит пять минут, и платье медленно высыхает, оно испорчено ужасным огромным пятном, но я могу надеть его снова, не рискуя испортить и нижнее белье. Я только приготовилась это сделать, как услышала скрип, доносящийся от двери.
Это был замок, который можно было отпереть с помощью инструмента с другой стороны, но я вижу, что он поворачивается. Медленно. Как будто тот, кто пытался его отпереть, делал это с трудом.
— Он занят! — кричу я, паникуя. — Здесь кто-то есть!
— Черт! — раздается приглушенное ворчание. И затем тишина.
***
Габриэль
— Убирайтесь на хрен из моего казино! — я с ревом бросаюсь на окровавленных мужчин, их одежда изодрана, лица опухшие и в синяках. — Убирайтесь, пока я сам вас не убил!
Они разбегаются.
Я поправляю лацканы пиджака и возвращаюсь внутрь, наблюдая, как толпа судорожно возвращается к тому, чем занималась до начала шоу. Я нахожу Сьерру в баре, но табурет рядом с ней пуст, а красное вино разлито по полу.
— Она в туалете! — Сьерра успевает выскочить, прежде чем я успеваю что-то сказать. — Кто-то пролил на нее вино.
— Я просил ее остаться!
— Я знаю, но она все равно пошла. Ты не можешь ожидать, что она останется в мокрой одежде, Габриэль.
Я меняю направление, направляясь к женскому туалету. Когда дверь появляется в поле зрения, я вижу фигуру, одетую в черное, которая взламывает замок.
— Эй!
Он убегает. Проклятье. Одна ночь! Я хотел всего одну ночь.
Я достаю ключи, вставляю в замок и щелкаю им, открывая дверь.
Амелия вскрикивает, пока я закрываю ее.
— У тебя проблемы с выполнением простых инструкций, moglie mia (прим. пер. — Моя жена)?
— Габриэль! — она хватается за грудь. — Черт возьми, ты мог бы постучать!
— А ты могла бы сделать то, что тебе сказали.
— Послушай, мне очень жаль, но я не собиралась просто сидеть и и ждать, пока вся буду испачкана.
Я позволяю своему взгляду пройти по ее телу, сейчас она расслаблена, узнав, что это я, и одета в очень красивое белье и кобуру. Белые кружевные трусики ничего не прикрывают, и она решила не надевать лифчик из-за открытой спинки платья.
— Это был мой сюрприз? — спрашиваю я.
— Да, это мой дизайн.
— Повернись.
Она ухмыляется и поворачивается, демонстрируя свой зад и длинные ноги, все еще на каблуках.
— Дай мне свое платье.
Она возвращает его мне.
— Кажется, оно у меня почти сухое.
Я снял пиджак и подошел к ней сзади. Я хотел ее, но я не собирался трахать ее в туалете казино.
Нет, я собирался преподать моей Амелии урок о том, что бывает, когда она не подчиняется моим приказам, когда они нужны для ее безопасности.
— Рука, — я помогаю ей надеть пиджак. Ткань падает на бедра, прикрывая часть тела, но недостаточно. — Мы уходим, Амелия.
Я отправляю сообщение Энцо, чтобы он отвез Сьерру домой, пока я проводил Амелию.
— Ты злишься на меня.
— Я не злюсь, leonessa.
— Это тебе так кажется.
— Я разочарован, что ты не осталась, как я тебя просил. Ты знала, что кто-то пытался войти сюда, пока ты была голой?
— Мне показалось, что я услышала, как отпирается дверь, но я подумала, что это ты.
— Нет. Это был не я.
— Ладно, Габриэль, ты не можешь вечно меня опекать.
— Я тебя оберегаю, — она закатывает глаза, и я хватаю ее за подбородок, заставляя нас остановиться. — Ты только что закатила на меня глаза?
— Габриэль, я…
Я перебиваю ее мучительным поцелуем, зубы и язык оставляют синяки.
— Пойдем, — прорычал я, прерывая поцелуй.
Глава 42
Габриэль
Я бросил взгляд на Амелию, сидящую на пассажирском сиденье.
— Сними пиджак, — она поворачивает голову ко мне, глаза расширяются. — Сейчас, mondo mia, — она несколько раз моргает, сглатывает, затем расстегивает ремень безопасности и, колеблясь, протягивает руки к лацканам пиджака. — Ты меня ослушалась, — говорю я ей, поворачивая голову и глядя на темную дорогу, уходящую вдаль. — Я сказал тебе оставаться на месте. Я объяснил тебе, почему. Это опасно, Амелия. Я не пытаюсь контролировать тебя или запереть. Я пытаюсь обеспечить твою безопасность.
— Габриэль, мне жаль…
— Пиджак, Амелия.
— Зачем?
— Сейчас.
Она стягивает с себя ткань, оставаясь в одних крошечных белых трусиках и пистолете, пристегнутом к бедру. Ее грудь вздымается при дыхании, кожа покраснела.
— Я бы никогда не причинил тебе вреда, — напоминаю я ей. — И нижнее белье тоже.
— Габриэль…
Я ожидаемо протягиваю руку.
На этих дорогах было слишком темно, чтобы кто-то мог ее увидеть. Она стягивает трусы с бедер и опускает их в мою ладонь.
— Вот так, моя хорошая девочка, — хвалю я, поднося трусы к носу и вдыхая ее запах. — Ты пахнешь божественно, mondo mia.
Она сидит на пассажирском сиденье машины великолепно обнаженная.
— Я никогда не причиню тебе вреда, — снова говорю я ей. — Но есть способы наказать без боли.
— Мне жаль.
Я останавливаю машину в темном месте под деревьями и наклоняюсь к ней, отстегивая кобуру с ее бедра и убирая пистолет в бардачок.
— Что мы делаем? — в ее глазах плещется страх.
— Залезай на заднее сиденье.
Трясясь,
