— Теперь помоем зуб чистой водой и отдадим слонику. Обнимай его, вот так, молодец! Буль-буль-буль, смотри какие пузыри! Немножко щекотно? Теперь вытрем зубик мягкой пушинкой, пожалеем… — Доктор комментировала каждое движение понятными ребенку словами. — Давай маму позовем, покажем ей твой красивый зуб…
— Вот, видите? — она показал Кате пятнышко на зубике.
— И с другой стороны… Очень здорово, что вы вовремя обратились. Надо полечить, пятерки меняются последними.
Марта зажмурилась от яркого света.
— Светит в глазки? А хочешь защитные очки? Многие детки любят солнечные очки… Ты любишь лето? Так лучше? Молодец, Марта! Опирайся на мои пальчики, держи широко ротик… Широко, широко… Умничка! Пока полежи отдохни, посмотри мультик, а мы всё подготовим, чтобы поставить пломбочку…
Пискнул телефон. Валя.
«Передала Вене ноутбук. Он подвезет меня до машины. Хочет ехать с тобой завтра на сделку по продаже. Позвони сразу после лечения мне и ему».
«Что бы я без вас всех делала! Хорошие вы мои, любимые!» — едва не прослезилась Катя, незаметно для себя мысленно переняв воркующий тон доброго доктора-стоматолога…
10
Решение исчезнуть Максим принял не сразу. Первые мысли об этом промелькнули еще ночью после того, как, прождав во дворе почти четыре часа, он заметил входящего в соседний подъезд Грэма. И не одного, а на пару с мужчиной, который даже в тусклом свете фонарей показался знакомым. Покопавшись в памяти (а она у него была профессиональной), вспомнил, где и когда видел похожего человека. В казино. И именно в те дни, когда там появлялся Грэм. Но посетитель не играл, а как бы присматривался. Таких людей, изучая видеозаписи камер наблюдения, Обухов отмечал и изучал особенно тщательно: зачем-то ведь он сюда пришел?
Понять зачем было частью его работы: в казино крутятся большие деньги, приходят состоятельные люди, мало ли кто за кем следит… Потому и запомнил этого типа. Правда, после того, как Максим познакомился с Грэмом, в казино тот больше не появлялся. Выходит, следил не за Грэмом… Тогда за кем? Получалось, что наблюдал за ним. Выходит, Максим прав, предположив, что Грэм работает не один. Потому их и не познакомили — чтобы человек незаметно контролировал ситуацию, следил за ним, за Валерией, за заводом Ладышева.
«Предположим, что так, — весь день размышлял Максим. — Попытаемся абстрагироваться и посмотреть на историю со стороны. Для чего им нужно было менять блоки? Однозначно, выполняли чей-то заказ. За большие деньги: всё, что требовалось мне для работы, тут же финансировалось без лишних расспросов. Идем дальше… Цель — остановить конвейер. Во всяком случае, когда Грэм уговаривал меня подключиться к этому делу, он объяснял именно так: мол, есть люди, которым Ладышев перешел дорогу, хотят отомстить. Почему бы не присоединиться? Не бесплатно. То, что деньги интересуют меня постольку-поскольку, он знал наверняка: работодателям обижать человека на моей должности — себе дороже. А вот за возможность отомстить купил легко…»
И вот отомстили. Почему бы им не убраться восвояси? Зачем им, кровь из носу, надо раздобыть утерянный блок? Ради него эти двое готовы пойти на что угодно: подкуп, шантаж… убийство? Но, чтобы просто замести следы, гораздо логичнее было бы избавиться от Максима с Валерией. Тем более что он засветился. Но нет: для них важно вернуть блок, и для этого им нужны помощники. Потому-то он еще жив…
От этой догадки по спине Максима пробежал холодок. Знал бы, чем обернется его согласие! Надо было выходить из этого дела сразу, как только почувствовал исходящую от Грэма опасность: тот вдруг стал настаивать, чтобы Максим обзавелся оружием. Но боевое Максим себе позволить не мог по двум причинам: во-первых, не хотел проблем с законом, во-вторых, следовал правилам Учителя. Тот передавал своим ученикам умение сражаться, превращая в оружие любые подручные предметы. К тому же у Обухова давно был профессионально исполненный муляж пистолета. Случалось, что утихомирить разбушевавшегося посетителя можно было лишь такой игрушкой.
И вот он здесь, в чужой квартире, рядом с ненавистной ему женщиной ждет человека, который пробудил в нем зло… А ведь возможен еще и худший вариант. И всё потому, что перешагнул черту, за которой, как уверял Учитель, начинается путь в бездну. И сойти с этого пути можно лишь ценой собственной жизни. Но если выбирать между бездной и смертью, то лучше второе: в таком случае останется хотя бы честь…
Обо всем этом Максим думал остаток ночи и весь день. То бесцельно ходил туда-сюда по квартире, то лежал, не раздеваясь, поверх постели, смотрел в потолок, вспоминал, каялся. Снова вскакивал, пытаясь сбросить напряжение, разминался, отжимался. И если мысли о Грэме на какое-то время отпускали, то не думать о женщине, которую любил и потерял, но с которой снова свела судьба, он не мог. Он снова ее теряет, но теперь навсегда. Ну почему их встреча случилась, когда он уже начал свое падение в бездну?! Почему не раньше?! Он ни за что не дал бы согласия Грэму, если бы в то время в его душе уже вспыхнул свет, пробудивший то, что спало в нем столько лет!
А ведь он думал, что больше не способен полюбить. Встречи на одну ночь, а точнее на один физический акт, давно заглушили в нем потребность в глубоком чувстве. Профессионалки легкого поведения всегда были под рукой: бери не хочу. Но оказалось, что любовь в нем просто спала, и для того, чтобы она проснулась, нужно было лишь один раз взглянуть на Валентину. Он остолбенел, когда увидел на мониторе, кто доставил торт, заказанный на юбилей клиента прямо в казино! Узнал сразу — Валентина почти не изменилась: все та же девичья фигура, тот же скромный макияж, так же собраны волосы. Разве что глаза уставшие: без блеска, без огонька.
Он до утра изучал видеозапись: замедлял, останавливал, увеличивал… А отоспавшись после ночи, принялся ее искать, собирать информацию. Спустя неделю не выдержал и сделал заказ: торт с черешней, герберы, шарики… Как же он был счастлив, как ненавидел работу, которая отрывала его по ночам от самого прекрасного и желанного человека на свете!
Как он виноват перед Валентиной: сам зажег в ее душе огонек любви и надежды, сам же вынужден его погасить!.. Ему нечего ей предложить, он не имеет права потянуть ее за собой в бездну!
Снова вскочив с дивана, Максим заменил в телефоне SIM-карту (о том, что была еще одна, знал только брат), зашел в фэйсбук под вымышленным именем, открыл страницу любимой и улыбнулся. Новая фотография на фоне его альма-матер говорила о многом: помнит, скучает. В глазах читались тревога, растерянность… Чего не скажешь о стоявшей рядом женщине, также смотревшей ему прямо в глаза.
«С самой близкой и любимой подругой!» — гласила подпись.
«Только посмей ее обидеть!» — прочитал он во взгляде подруги.
«Как же я могу ее обидеть, если я ее люблю!» — мысленно ответил он незнакомке.
То ли из любопытства, то ли из ревности (какая такая любимая подруга?) Максим не удержался и заглянул на страницу отмеченной на фотографии блондинки: Екатерина Евсеева, проживает в Германии.
«Не знаю такую… А они действительно близки, если она доверяет ей свои тайны. Жаль, уедет — некому будет поддержать… Прости, любимая… Но больше мы не увидимся», — закрыл он увеличенное фото и тут же стал собираться: нужно было исчезнуть до возвращения Леры и Грэма.
Пискнул телефон. Просмотрев видеофайл, посланный братом, Максим не сразу понял, что в нем и о чем идет речь. Решил посмотреть заново, но сначала прочитал пришедший вдогонку текст: «Гэта не Л. Ён табе дапаможа. Звяжыся з ім». Далее следовал номер телефона. Еще раз просмотрев видео, Максим перечитал сообщения, растерянно присел на диван.
«Не Л.» Мозг отказывался понимать, что это не Ладышев. Но ведь Валерия утверждала: запись подбросил он, несмотря на то, что она передала ему деньги… Значит, врала и ему, и отцу?
«Тварь! — в бессильной злобе стукнул он кулаком по дивану. — А я ее пожалел, поверил слезам… — он снова просмотрел видео, перечитал сообщение. — Что значит «Он тебе поможет»? Как? Мне никто уже не поможет, и номер мне ни к чему: поздно».