мучительным. Почему-то мама настояла пригласить отца и Рэнса к ним. А потом они все вместе объяснили Джейсону с Джени то, что, как подозревал Таннер, они и так уже знали.
Завтра они попрощаются с матерью.
Тем вечером Таннер с колотящимся сердцем шел к спальням детей и думал, как быстро после похорон сможет собрать их вещи и рвануть к границе.
Джени спала, крепко обнимая плюшевого медведя, в ногах кровати разлеглась Гвин. Тяннер поднял с пола несколько книг и положил их на полку. Посмотрел на приготовленную на завтра одежду. В горле защипало. Розовая юбка и белая футболка с большими розовыми и красными цветами, любимая футболка Джени.
Таннер наклонился и положил ладонь на лоб племянницы.
— Господи, помоги мне, — выдохнул он.
Слезы защипали глаза и обожгли щеки, когда Джени перекатилась на спину, сонно улыбаясь. Ее веки затрепетали и открылись.
— Дядя Таннер?
— Ш-ш. Просто пришел пожелать спокойной ночи, принцесса. Засыпай.
Джени села, распахнув заплаканные глаза.
— Мама умрет, — прошептала она.
— Я знаю.
Он откинул ее волосы назад, и по ее щеке скользнула слеза.
Она отбросила его руку.
— Ты сказал, что врачи ей помогут! — Из ее детской груди вырывались громкие рыдания. — Ты обещал!
Таннер в ужасе уставился на нее.
— Джени... я...
Что? Что сказать или сделать, чтобы избавить ее от боли?
Он обещал.
Она отползла к изголовью, изо всех сил сжимая мишку, ее глаза метали молнии.
— Ты сказал, что всегда держишь обещания. Почему ты соврал? Заставь их, дядя Таннер! Помоги мамочке!
— Детка, я не могу. — От горя в легких не хватало воздуха. — Прости, что пообещал тебе это. Я не должен был.
— Но ты пообещал. — Джени повернулась к нему спиной и уткнулась лицом в подушку. Таннер положил руку ей на спину, но она отпрянула. — Оставь меня!
— Джени, мне жаль.
Ему хотелось подхватить ее на руки, обнять и прогнать всю боль. Но он мог только сидеть и смотреть, как она плачет.
Когда дыхание Джени замедлилось и она снова задремала, Таннер вышел из ее комнаты.
Вероятно, ночью придется вставать к ней. В последнее время из-за разговоров Джейсона о Рэнсе у нее начались кошмары: ей снилось, что ее забирают какие-то люди.
И не было никакого способа это исправить.
Как они переживут следующий день и что ждет их дальше?
Под дверью Джейсона горел свет. Таннер набрал воздуха в грудь и толкнул дверь.
Джейсон в одежде сидел на расстеленной кровати, подтянув колени к груди, и сердито таращился в стену. Таннер бросил взгляд на пустые полки и аккуратно обошел разбросанные по полу детальки от «Лего», книги, карточки с покемонами и содержимое шкафа. Парнишка изрядно разгромил комнату.
В памяти вспыхнуло воспоминание о том, как он в десять лет сделал то же самое в день, когда уехали отец с Марни. Таннеру была знакома эта боль.
— Эй.
Таннер сел рядом с Джейсоном, обнял дрожащие плечи племянника и притянул его к себе. При звуке первого всхлипа он закрыл глаза.
Он ничего не мог сказать или сделать, чтобы унять эту боль. В удушающей тишине он молился и задавался вопросом, подарит ли Господь им чудо. Не то чтобы он его заслужил, но было бы неплохо. Потому что жизнь вокруг рушилась, и он не знал, как прожить следующие сорок восемь часов.
— Я не хочу идти завтра.
Джейсон вытер глаза и судорожно вздохнул.
— Я тоже. — Таннер крепче обнял его и опустил подбородок на потную голову. — Будет тяжело, Джейс, но мы должны ее отпустить.
— Почему Бог просто не вылечит ее? — Джейсон поднял подбородок и посмотрел на него убитым взглядом. — Я просил Его каждый день. Почему Он не послушал?
Таннер стиснул зубы и моргнул:
— Он послушал. Но иногда Бог допускает вещи, которых мы не понимаем. Вещи, которые нам не нравятся, вещи, в которых мы не видим смысла. Но это не значит, что Он нас не любит. И не желает нам добра.
— Каким образом это добро?
Джейсон выпятил нижнюю губу, его глаза снова наполнились слезами.
Таннер сглотнул подступившую к горлу желчь.
— Помнишь тот день в прошлом году, когда мы рыбачили на реке и ты упал?
— Ага.
Был конец зимы, но выглянуло солнце, и Таннер решил, что будет весело. Но Джейсон зашел слишком далеко и поскользнулся. От его страшного крика у Таннера похолодела кровь. В следующий миг он уже был по шею в ледяной воде, сжимая руку племянника, и отчаянно стремился к берегу, пока бурная вода не утянула их за собой.
— Помнишь, как я вцепился в твою руку в тот день, Джейс? Как обещал, что не отпущу?
Джейсон пожал плечами:
— Я помню, что испугался и орал, чтобы ты не отпускал.
— И я не отпустил, верно? — Таннер провел рукой по каштановой копне. — Что я тебе сказал, помнишь?
На щеках Джейсона блестели слезы.
— Ты сказал верить тебе.
— Верно. И об этом же я прошу тебя сейчас, приятель. Верить мне. И верить Богу. Он не оставит тебя, и я тоже.
Джейсон смотрел на него пронзительным взглядом, в котором читалось больше вопросов, чем у Таннера было ответов.
Наконец Джейсон задал вопрос, который Таннер предвидел:
— Папа заберет нас?
Паника заскреблась в горле, и Таннер вновь оказался на берегу реки, пытаясь вытащить Джейсона в безопасность.
— Я не знаю, Джейс.
— Ты не знаешь? То есть он может?
Глаза мальчишки распахнулись, и Таннер подавил порыв соврать ему и сказать, что абсолютно нет.
— Давай подождем и посмотрим, что принесет следующий день, приятель.
Джейсон ткнул пальцем в мягкое одеяло и тяжело вздохнул:
— Можно мы просто останемся здесь с тобой и бабушкой? Ты можешь больше не приходить ни на одну игру. Многие папы работают все время. Это ничего.
Смешок Таннера вышел коротким и нервным.
— Но я не твой папа, Джейсон.
Джейсон потер глаза, от его взгляда у Таннера разрывалось сердце.
— Я знаю, но ты мог бы стать. Жениться на Натали и усыновить нас.
Таннер чуть не свалился с кровати.
— Жениться на Натали?
— Почему нет? — Бледная улыбка Джейсона говорила, что это идеальное решение. — Вы же нравитесь друг другу. Разве нет?
О боже.
— Все не так просто, Джейс. — Но это
