Смачно выругавшись, он судорожно огляделся в поисках чего-нибудь сподручного, чтобы решить их проблему, но ничего подходящего не находилось. По всему выходило, что уйти, не привлекая внимания, не получится, а шуметь очень рискованно. Илья ожесточенно пнул забор, словно тот был в чем-то виноват. Доски слабо, но закачались, придавая уверенности. Он повторил свои действия и, убедившись, что есть в этом толк, принялся руками раскачивать полотно.
— Что ты делаешь? — прошептала Симона, опасливо озираясь. Шум от сражений Ильи с забором эхом раздавался по округе и мог выдать их с потрохами.
— Ломаю, — процедил он сквозь зубы, вкладывая все силы.
— Громко…
— Другого выхода нет, помоги мне.
Симона шагнула к Илье, и вместе они принялись дальше раскачивать деревяшки. Наконец несколько из них поддались. Илья отодрал их с корнем и откинул в сторону, оставив небольшой лаз в заборе. Высунул в него голову и внимательно огляделся. Где-то вдалеке видны были мигалки и слышались полицейские сирены, а это значило, помощь близко, надо только пробраться к ним. Совсем немного, буквально несколько сотен метров.
— Слышишь сирены?
— Да.
— Нам туда. Давай, ты первая, — скомандовал Илья, освобождая проход.
— Я боюсь. — Симона замерла и вцепилась в его руку.
— Не бойся, я сразу за тобой. — Он мягко поцеловал ее в губы и настойчиво подтолкнул к дырке в заборе.
Она шумно втянула носом воздух и шагнула к спасительному проходу.
— Вот вы где. — Напряженный голос набатом раздался в ушах, не предвещая ничего хорошего. — Стой, где стоишь.
Оба резко обернулись и увидели в нескольких метрах от них Юдина с пистолетом в руках. Тот криво ухмылялся и целился прямиком в Симону. В том, что его намерения самые что ни на есть серьезные, сомневаться не приходилось.
— Добегались, — усмехнулся он, медленно приближаясь и увеличивая себе шансы на попадание. — Пришло время прощаться…
Доли секунды хватило Илье, чтобы оценить обстановку и принять волевое решение. Он понимал, что Юдин уже не отпустит их, Симона больше не нужна ему живой, а значит, жертва неизбежна.
— Беги, — рявкнул Илья и, толкнув Симону к выходу, прикрыл ее собой. Оглушающий выстрел раздался незамедлительно, острая боль пронзила область солнечного сплетения, но он не упал, а повис на заборе, закрывая проход своим телом и давая ей больше времени, чтобы сбежать.
— Илья, — в ужасе крикнула Симона, поняв, что случилось, и хотела вернуться.
— Беги, твою мать, — прохрипел Илья, из последних сил сохраняя равновесие, но боль все интенсивнее распространялась по организму, тело становилось ватным, а сознание постепенно ускользало. Не удержавшись на ногах, он упал на землю.
Смачно выругавшись, Юдин рванул к проходу, намереваясь во что бы то ни стало догнать свою жертву. Илья с трудом фокусировал зрение, перед глазами все плыло и качалось, но он не мог допустить, чтобы Михаил поймал его Снежку. Собрав волю в кулак и превозмогая нечеловеческую боль, достал пистолет и прицелился. Пот крупными каплями струился по лицу, а от боли темнело в глазах, но Илья, стиснув зубы, нажал на курок. Юдин упал как подкошенный, так и не добежав до забора, и больше не шевелился.
— Беги, — одними губами повторил Илья и провалился в темную бездну небытия.
***
Симона пребывала в полной прострации от происходящего, но машинально продолжала двигаться вперед. Ноги плохо слушались, постоянно цеплялись за корни, она падала, разбивая колени в кровь, но упорно поднималась и бежала. Понимала, что надо как можно быстрее добраться до Стаса, чтобы позвать на помощь, в глубине души еще лелея надежду на благополучный исход.
Второй выстрел оглушительным эхом раздался в ушах, сердце тревожно сжалось от ужаса, а кожа покрылась липкими мурашками. Симона непроизвольно замерла, пытаясь сделать вдох, но горло сковал судорожный спазм. Схватившись руками за шею, обернулась — никто ее не преследовал. Это конец, она осталась совсем одна…
Грудь сдавило стальным обручем отчаяния, горячие слезы задрожали на ресницах и, не удержавшись, покатились по щекам, оставляя мокрые дорожки. Симона открывала рот, как рыба, пытаясь справиться с охватившей паникой. С большим трудом протолкнув в легкие воздух, шумно вздохнула и громко зарыдала.
— Симона!
Грубый окрик раздался неподалеку. Она вздрогнула и, обернувшись, увидела Стаса, спешившего к ней. Помощь была совсем близко, возможно, еще не все потеряно. Робкая надежда проснулась в душе, слабым огоньком согревая изнутри.
— Стас, — прошептала сухими губами и судорожно сглотнула. — Скорее, — хотела крикнуть, но из горла вырвался лишь сдавленный всхлип.
Сокрушенно качая головой, попятилась в противоположную от него сторону и, убедившись, что он идет за ней, развернулась и побежала обратно к Илье.
— Стой, блять! Куда? — орал вслед Стас, но Симона не сбавила скорости. Бежала вперед со всех ног, очень боясь опоздать.
Оказавшись около прохода в заборе, решительно пролезла внутрь и вздрогнула, увидев Юдина, лежавшего на земле в кровавой луже. Перешагнула через его тело и, заметив Илью, рванула к нему. Он был без сознания, на груди футболка потемнела, пропитавшись кровью. Закрыв рот ладонью, чтобы сдержать отчаянный крик, Симона рухнула перед ним на колени. Дрожащими руками очертила его тело, не решаясь прикоснуться.
— Илья… — тихо позвала она, захлебываясь слезами. — Не бросай меня, пожалуйста.
Наклонилась и прижалась губами к его прохладным губам, а ладонью накрыла сердце, отчетливо ощущая слабые толчки. Жизнь Ильи висела на волоске, но оно продолжало биться, а значит, еще не все потеряно.
— Не уходи, — взмолилась Симона и принялась покрывать поцелуями его бледное лицо. — Я не смогу без тебя… я не хочу без тебя…
— Твою мать! Скорую ко мне, быстро! — Где-то на заднем фоне она услышала голос Стаса, но никак не прореагировала, словно окаменела внутри, пропитавшись болью насквозь. — Ты как? — Он тронул ее за плечо.
Симона подняла на него потерянный взгляд, но не нашлась с ответом. Никак. Ее просто больше не стало.
Стас присел на корточки, проверил пульс на сонной артерии и, проскользив взглядом по телу, обнаружил место ранения. Зажал рукой, чтобы уменьшить кровотечение, и посмотрел на Симону.
— Все будет хорошо. Он сильный, выкарабкается.
Она послушно закивала, как болванчик, но ничего не ответила. Не переставая гладила Илью по лицу, надеясь, что он почувствует и вернется к ней. Слезы душили, выворачивая душу наизнанку, а отчаяние опутывало плотным коконом. Погрузившись в свое горе, как мантру повторяла его имя и молилась, чтобы выжил. Страх потери был таким сильным, что перебивал все остальные эмоции.
Симона пребывала где-то в своих мыслях, в своей вселенной. Не заметила даже, как появился народ, пришли врачи, кто-то пытался оттащить ее в сторону, но она упиралась до последнего, не желая оставлять Илью.
