– Никогда больше не смей затрагивать эту тему. – Он произнес эти слова спокойно, но от его негромкого голоса у Шейлы по спине побежали мурашки, и она поняла, что вряд ли рискнет еще когда-нибудь сравнить его с Лукой. – Я знаю, зачем ты встречалась с ним.
Шейла нашла свою джинсовую юбку и быстро натянула ее на себя.
– «Встречаться» – это, мягко говоря, эвфемизм для обозначения того, чем мы на самом деле занимались с Лукой.
– Может быть, пора прекратить этот спектакль? Я все знаю о Кейси.
Шейла оцепенела. Откуда он узнал о Кейси? Она в ужасе смотрела на него, слишком потрясенная для того, чтобы скрывать свои эмоции.
– Кто тебе сказал?
– А это имеет значение?
– Да. Я должна знать, кто из окружающих меня людей способен на такое. – Кто мог рассказать ему? Она ничего не понимала. Внезапно ей в голову пришла мысль, от которой ей стало не по себе. Она боялась задать следующий вопрос. – Когда ты об этом узнал?
Как будто предвидя ее бурную реакцию на свои слова, Рафаэль прикрыл глаза.
– Перед самым отъездом.
– И ты решил включиться в игру. – Шейла сражалась со своим лифчиком, но никак не могла надеть его.
– Я решил изменить ее правила.
– И выиграл. Прими мои поздравления. – Она швырнула непослушный лифчик на пол.
– Это не соревнование, Шейла.
– Неужели? А очень похоже. – Рассерженная, она подошла к изголовью кровати и схватила свою футболку прежде, чем он успел опередить ее. – Думаю, ты неплохо поразвлекся. А теперь уходи.
– А по-моему, развлекалась в основном ты. Ты флиртовала со мной, заводила меня, прекрасно зная, что я не прикоснусь к девушке своего брата. Тебе нравилось мучить меня.
– Мучить тебя? Ну да, конечно. – Она думала, что обладает властью над ним, но это был всего лишь самообман. Обычная женщина никогда не сможет быть на равных с таким мужчиной, как Рафаэль.
– Да, мучить.
Шейла натянула на себя футболку, проигнорировав странные нотки, появившиеся в его голосе.
– Я тебя заинтересовала лишь постольку, поскольку я была неподходящей девушкой для Луки.
– Это неправда.
– А когда я проявила несговорчивость…
– Несговорчивость?
– Ты решил, что я должна стать твоей, во что бы то ни стало. – Шейла одернула футболку, поняла, что надела ее наизнанку и, стиснув зубы, снова начала раздеваться.
– Ты все неправильно понимаешь.
– Ты прав. – Она начала выворачивать футболку резкими сердитыми движениями. – Я вообще все сделала неправильно. – И вот что я получила за то, что пыталась притвориться другой женщиной.
Стук в дверь заставил ее вздрогнуть.
– Это Лука, – прошептала она, быстро натягивая футболку. – Одевайся.
– Не открывай.
– Он знает, что мы здесь. – Шейла посмотрела на Рафаэля и чуть не застонала.
Он все еще лежал на кровати, обнаженный и взъерошенный, и выглядел именно так, как выглядит человек после сумасшедшего секса. Схватив его футболку со спинки кровати, она швырнула ее Рафаэлю.
– Это не значит, что мы обязаны открывать ему дверь.
– Шейла? – раздался из-за двери громкий голос Луки, в котором звенели возбуждение и радость.
Она не должна была завидовать его настроению, но завидовала.
– Сейчас, подожди минутку, – крикнула Шейла срывающимся голосом.
– Наш разговор еще не закончен, – сказал Рафаэль, неохотно вылезая из кровати.
– Нам не о чем говорить, Рафаэль.
Между ними все было кончено еще в тот момент, когда они впервые встретились. У ее отношений с этим принцем не было и не могло быть будущего. К сожалению, осознание этого факта не помешало ей влюбиться в него.
Западное побережье Соединенных Штатов
Сантос окинул взглядом роскошный зал для приемов, и ему захотелось сбежать куда-нибудь подальше. Миллиардер Джефферсон Крафт был щедрым хозяином и пригласил многих интересных людей. Сантос понимал, что должен использовать проведенное здесь время с максимальной пользой и наладить полезные контакты, которые могли пригодиться ему в будущем, но он бы предпочел сейчас быть наедине с Кайли.
Вполуха прислушиваясь к разговорам окружавших его гостей, Сантос думал о том, что ему не следовало принимать это приглашение. Несомненно, темы бесед были крайне увлекательными, но он все равно не мог сосредоточиться. Что он здесь делает?
Взглянув в другой конец зала, Сантос встретился глазами с Кайли. Ее лучистая улыбка продолжала согревать его даже после того, как она исчезла из его поля зрения. Нет, Сантос совершенно точно знал, что он здесь делает. Он здесь для того, чтобы помочь Кайли.
Мужчина, стоявший напротив него, продолжал говорить, и Сантос вежливо кивал, соглашаясь с его словами, хотя слабо улавливал их смысл. Кажется, это как-то касалось получения им Нобелевской премии. Или Пулитцеровской? Сантос не мог сказать наверняка.
Коктейльные вечеринки были не его стихией, и прием в посольстве, который ему предстояло вскоре посетить, наверняка окажется ничуть не лучше. Но ему не раз приходилось терпеть и худшие испытания. В конце концов, что могло быть страшнее интенсивного курса Кайли?
Последние несколько дней прошли как в бреду. Кайли задала бешеный темп, и ему приходилось напряженно заниматься с утра до ночи, но Сантос не роптал. Если он не боялся ураганов и акул-людоедов, то не дрогнет и перед лицом того, что для него приготовила Кайли. Он понимал, что обязательно должен превратиться в Прекрасного Принца. Если не ради успеха дипломатической миссии его страны, то хотя бы ради репутации Кайли.
Сантос рассеянно подергал мочку уха, но не почувствовал под пальцами привычной округлости жемчужины. Ощущение было странным. Без серьги он должен был бы чувствовать себя выхолощенным, но Сантос помнил, как на него смотрела Кайли, когда он отдавал ей этот символ своей мужской силы. Она смогла оценить его жертву по достоинству, и это делало ее не напрасной.
Ему также нравилось, как Кайли смотрела на него во время подготовки к этой генеральной репетиции. Правда, она до сих пор иногда чопорно поджимала губы и бросала на него косые насмешливые взгляды. Но чаще ее взгляд был страстным и откровенно оценивающим. В ее глазах Сантос видел и еще кое-что – невольное восхищение его работоспособностью, удивление и восторг, когда он особенно быстро усваивал урок. Было также трудно не заметить те взгляды, которые она украдкой бросала на него, когда он надевал костюм.
Проблема заключалась в том, что Сантос ненавидел тот имидж, который создала для него Кайли. Ненавидел даже больше, чем сидеть взаперти в ясный солнечный день. Больше, чем то время, когда он был прикован к постели после травмы, полученной во время катания на лыжах. А ведь раньше ему казалось, что хуже этого ничего быть не может.
