негодования голосом выговариваю я, впиваясь в нее глазами. — И я считаю отвратительным говорить гадости за спиной человека, с которым вы прожили так много лет. Борис прекрасный мужчина и чудесный отец — я точно это знаю.
Резко развернувшись, я бегу к входной двери, но звенящий металлом голос все равно меня настигает.
— Был бы он чудесным отцом, никогда бы не спутался с подругой нашей дочери.
—————
«У меня все хорошо», — пишу маме короткое СМС, пока сижу в нашем любимом с Леной месте и жду ее появления. Мы обещали встретиться еще полчаса назад, но ее до сих пор нет, на мои звонки подруга не отвечает. Я решаю подождать еще немного, а потом звонить Борису или Артему. На Лену это совсем не похоже.
Над дверью кофейни раздается мелодичное треньканье колокольчика, и я перевожу туда взгляд. Нервы натягиваются до предела, потому что Лена появляется не одна. С ней Виктория Константиновна.
— Привет, — подруга обнимает меня за плечи и садится рядом. — Извини, у меня телефон сел, пока бродила по торговому центру, а с разряженной трубкой такси не поймать. Хорошо мама позвонила и попросила о встрече. Ничего, что мы все вместе перекусим? — Лена чмокает меня в щеку и берет со стола меню.
Мы встречаемся взглядами с Викторией Константиновной. Она опускает глаза на мою руку, которая лежит на столе. Сегодня на мне нет кольца. Оно в сумочке. После нашей недавней встречи с бывшей женой Бориса в стенах больницы, я посмотрела название упомянутой марки в интернете и была шокирована. Таких дорогих вещей мне никто и никогда не дарил.
— Здравствуй, Сона, — приветствует меня мама Лены и переводит глаза на дочь, которая сияет от счастья. Это из-за Артема. И нашего воссоединения. Я тоже испытываю по этому поводу огромную радость вот уже который день. Лишаться бы ее я не хотела. — Хорошо выглядишь, — неискренне улыбается она. — С каждым днем все лучше и лучше.
— Мам, так говоришь, будто видишься с Соной каждый день, — хмыкает Лена.
— Недавно пересекались в здании клиники, где Сона проходит реабилитацию. Я говорила тебе, что занимаюсь обследованием, помнишь? — слегка поворачивает голову в сторону дочери.
Лена быстро кивает.
Я стараюсь держать лицо и сохранять невозмутимый вид, но в действительности едва сдерживаюсь, чтобы под каким-нибудь предлогом не покинуть кофейню. Если Виктория Константиновна скажет Лене о нашей связи с Борисом… Нет, мне даже думать о таком невыносимо. Мы ведь только сблизились и восстановили наши отношения…
Мы скрещиваемся взглядами с бывшей женой Бориса, и тревожное предчувствие становится еще осязаемее.
— Что-то выбрали, или вам помочь с заказом? — подошедший официант немного разряжает напряженную обстановку своим появлением.
— Нет, спасибо, — тихо говорю я, все так же мечтая покинуть кофейню.
Лена заказывает чай и десерт. Виктория Константиновна американо, а я стакан воды. Мне кусок в горло не полезет, пока глаза напротив выжигают на мне дыру. В какой-то момент я решаюсь уйти, потому что мне неуютно находиться вместе с этой женщиной, которая не сводит с меня холодного, надменного взгляда.
—Извини, — обращаюсь к Лене, чуть повернув голову. — Я долго тебя ждала. Через двадцать минут мне нужно быть в другом месте. Тем более, вы хотели что-то обсудить с мамой.
— Ну, ничего, — пожимает она плечом. — Я сама виновата, не заметила, что телефон разрядился в ноль. Тогда вечером созвонимся.
Мы прощаемся с Леной, и я направляюсь к выходу. Возможно, со стороны это выглядит, как побег, но я так не думаю. Хотя внутри все дрожит, и конечности немеют от того, как смотрела на меня Виктория Константиновна.
Домой после реабилитации я возвращаюсь с водителем. Борис пишет сообщение, что задерживается на работе и просит не ждать его и ложиться спать. Я долго кручусь в постели и в итоге засыпаю с мыслями о том, что Лена мне так и не позвонила. Успокаиваю себя, что это не повод для беспокойства и такое случается довольно часто. Но в глубине души помимо воли разрастается тревога.
Всю ночь мне снятся кошмары, а утром я встаю с тупой ноющей болью в висках от недосыпа. Наспех скрываю следы разбитости и выхожу из квартиры. Не волноваться и не переживать не получается. Меня не покидает ощущение надвигающейся катастрофы. Я всю дорогу до универа набираю Лену, но в трубке мне сообщают, что абонент временно недоступен.
На парковке университета я невольно оглядываюсь по сторонам. Мы с Леной приезжаем примерно в одно и то же время. Заметив знакомую машину и подругу, выходящую из нее, я застываю на месте. Лена сама приближается ко мне. На ее лице черные очки, хотя на улице пасмурно, и от нее исходят волны напряжения.
— Где кольцо, которое подарил мой отец? — снимает с себя очки и хватает меня за руку. — Даже и браслет не надела сегодня? — не сводит с моего лица красных, опухших глаз. — А что так? — в ее голосе столько боли и надрыва, что к горлу подступает огромный ком.
Я чувствую, как страх парализует тело. В эту секунду мне хочется отмотать время назад и не допустить той встречи с мамой Лены в клинике, но разве это бы изменило сейчас суть происходящего?
Борис
Припарковав машину возле дома, я набираю номер Соны. Сегодня я адски вымотался, и единственное, на что меня хватит, это смотреть телевизор на ее диване. Который, к слову, стал меня напрягать. Пора уже прекратить этот балаган с арендой жилья и перевезти ее вещи в мою квартиру. Сегодня ей об этом и скажу.
Судя по выключенному свету, Лены дома нет. В последнее время она все чаще возвращается ближе к полуночи. Наверное, Сона права, и пора смириться с тем, что дочь выросла, пусть это и не просто. Все-таки Ленка — мой единственный ребенок, и тем более, девочка. Если с пацанами все более-менее понятно, то за дочь постоянно тревожно: вдруг обидит кто? Хотя этот Артем нормальным выглядит, начальник охраны его пробил. Там все ровно, без криминала. Семья интеллигентная, за парнем тоже хвостов не водится.
Выслушав долгие гудки без ответа, я убираю телефон в карман и прохожу в дом. Может быть, не слышит. Схожу в душ и перезвоню.
Но не успеваю я подняться к себе, как оглушительно хлопает входная
