Вера в Сантоса – вот то, что спасает Белль, ибо, когда она выйдет сегодня из своей квартиры, ей предстоит столкнуться с самыми тяжкими испытаниями. И всегда, вспоминая, как Белль шла из своей квартиры в дом Луизы, она слышит крик чаек.
Она плывет с Тео. Лето только что закончилось, и они в Сардинии. Она плывет за ним и смотрит на свет, танцующий на воде, такой же голубой, как его глаза. Солнце сделало его смуглым, словно он один из коренных жителей острова, и теперь от него как-то странно слышать американский акцент. Они выходят из воды, идут по острым как бритва камням и, чтобы обсохнуть, ложатся на песок. На этой полосе пляжа, кроме них, никого, и камни загораживают остальных. Тео и Валентина одни. Они могли бы заняться любовью, как делали вчера под жарким солнцем, на фоне рокота разбивающихся о берег волн. Однако сегодня любовники просто лежат, нагие, как в день своего появления на свет, держатся за руки и молча взирают на небо, на котором ни облачка. Валентина чувствует, что ей навсегда хотелось бы сохранить чистоту этой минуты. То простое удовольствие жить одним мгновением, держать пальцы в теплой ладони Тео, ощущать единство их жизней и не думать о будущем.
Но Тео поднимается и убирает руку. Ей немного грустно, что связь оборвалась, но руку к нему она не протягивает. Сделать это означает поступиться гордостью. Он берет трубку для подводного плавания.
– Пойду еще поплаваю, – говорит он.
– Только далеко не заплывай, – просит она.
Он чуть наклоняет голову набок и улыбается.
– Ты обо мне беспокоишься? – Это их обычная игра. Тео пытается ее поймать на слове, заставить признать, что он ей дороже, чем она говорит.
Она качает головой, напустив на себя равнодушный вид.
– Просто не хочу потом плыть тебя спасать. Всего лишь.
Он направляется к волнам, и она, провожая его взглядом, наслаждается видом высокого, поджарого тела. Вот бы узнать, какой он ее видит. Некоторое время она смотрит, как он плывет, то погружаясь под воду, то показываясь снова, но солнце светит так ярко, что у нее начинают болеть глаза, и их приходится закрыть. Послеполуденная жара просачивается даже в кости. Валентине кажется, что еще немного, и ее тело расплавится, впитается в песок. Лежа в тени зонтика, она засыпает.
Когда просыпается, уже не так жарко. Вздрогнув, открывает глаза. Теперь небо покрыто тучами, и солнце спряталось за одну из них. Она садится и смотрит в море. Из безмятежного и лазурного оно сделалось бурным и серым. Валентина не знает, сколько проспала. Она встает и идет к воде. Тео нигде не видно. Она смотрит на пляж. Полотенце его лежит точно там, где он его оставил, – рядом с ней. Она заходит в воду. Простирающееся до горизонта море плещется о ее лодыжки. Вокруг только дыбящиеся волны и пустота. Тео не видно. Она поворачивается и снова смотрит на пляж. Нет, там совершенно точно никого нет. Где Тео? Она старается оставаться спокойной, но внутренний голос ругает ее:
«Зачем ты заснула? Ты должна была следить за ним».
Он не так хорошо плавает, как она. Ее предупреждали об отбойных течениях – тягунах, – которые не редкость на этом пляже. Как могла она позволить ему одному идти в воду? Она начинает заходить в море, всматриваясь в синюю воду, но это, разумеется, смешно. Если он утонул, то утонул. Сердце сжимается от страха, паника подступает к горлу. Нет, она не может его потерять. И его тоже…
– Валентина!
Она порывисто разворачивается. Там, на берегу, с полной раковин сетью в руке, стоит Тео. Свободной рукой он машет ей. От чувства облегчения у нее чуть не подкашиваются ноги. Но в тот же миг злость охватывает ее, и она стремительно выходит из воды.
Она бежит к нему по берегу, и в душе ей хочется броситься к нему и прижаться к его груди. Он машет ей, невинно улыбаясь и не подозревая, какой ужас она только что испытала. Подойдя к нему широкими решительными шагами, она, вместо того чтобы обнять его, размахивается и изо всей силы бьет его по лицу. Он ошеломленно отступает на шаг и медленно поднимает к щеке руку.
– Где ты был? – кричит она. Глаза наполняются предательскими слезами. Она пытается себя успокоить, но не в состоянии справиться с эмоциями.
– Я просто ходил за те камни. – Он машет рукой за спину и поднимает сеть. – Искал для тебя ракушки.
Она выхватывает у него из руки сеть и грохает ею о камень.
– Ты должен был сказать мне, куда идешь. Я думала, ты утонул, – кричит она.
– Ты спала, я не хотел тебя беспокоить, – осторожно произносит Тео, с опаской посматривая на нее, как на дикого зверя, которого придется приручать.
– Так нужно было разбудить меня! Неужели непонятно? – вопит она. Ее трясет от негодования, отчего она распаляется все сильнее и сильнее.
Следует убраться от него немедленно, побыть одной. Она разворачивается, собирается идти к полотенцам, но он хватает ее за руку, заставляет повернуться обратно и встретить его пронзительный взгляд.
– Валентина, – мягко произносит он, – ну что ты? Все хорошо.
– Ничего не хорошо.
Она вырывается, глотая слезы, подбегает к своим вещам на песке и начинает собираться. Валентина потрясена. Она ударила его, а он, вместо того чтобы разозлиться, смотрел на нее так нежно. С любовью. И это пугает ее больше, чем что бы то ни было.
Когда они пробираются через камни к машине, она слышит отдаленный раскат грома и видит вспышку молнии далеко в море. В ту ночь дождь барабанит по крыше их маленькой виллы на берегу моря, и Тео занимается любовью с ней так страстно, что у нее захватывает дух. Она начинает утрачивать власть над собой, пытается взять себя в руки, но он снова и снова заставляет ее забыться.
Лежа в собственной кровати в Милане, она опять слышит раскат грома. Свое непонятное поведение в тот день она у себя в голове упаковала в коробочку и до лучших времен отложила его осмысление. После возвращения из Сардинии они ни разу не заговорили об этом. Ей никогда не хотелось вспоминать о случившемся. Она стыдится своего истерического взрыва. Но теперь, спустя несколько недель, лежит одна в кровати и вспоминает, какой ужас испытала, когда подумала, что Тео утонул. Она поворачивается набок, крепко сжимает веки и пытается снова заснуть, но гром все еще гремит у нее в голове. Хотя нет, гремит не у нее в голове. Это настоящий звук. Тяжелый неприятный звук, как будто кто-то передвигает мебель в соседней комнате. Дыхание Валентины учащается. В квартиру проник чужой? Нет, это только воображение. Но звук снова слышится, а за ним раздается щелчок, словно кто-то открыл дверь. Она затаивает дыхание, ни жива ни мертва от страха. Что делать? Встать с кровати и проверить, что там? Или сразу звонить в полицию? Но телефон остался на кухне, и, если в квартире кто-то есть, она в ловушке.
