Чего же ты хотел? — вертелось в его голове. Общение с рок-звездой имеет свои неприятные стороны.
Однажды он видел по телевизору выступление группы «Спаут». Больше всего его интересовал находящийся на заднем плане Эдди, но вызывающе яркая вокалистка — в черной кожаной мини-юбке, с гривой волос цвета воронова крыла — не могла не привлечь внимания. Она выкрикивала в микрофон какую-то, как показалось Алексу, чушь, и тот решил, что все это очень глупо. Да и сама девица, вероятно, не богата умом.
Теперь он осознавал, что первое впечатление оказалось ошибочным.
— Наверное, «Джина Сандей» ваш сценический псевдоним? — нарушил молчание Лэнг.
Думавшая в эту минуту о чем-то своем, Джина взглянула на него удивленно.
— С чего вы взяли?
— Ваше имя кажется мне таким же ненатуральным, как большинство тех, что принадлежат нынешним поп-звездам.
Джина решила, что он прав, но признавать это вслух ей не хотелось. Вместо этого она спросила:
— Сколько вам лет?
— Почему вы спрашиваете?
— Так… из любопытства. Раз уж начались личные вопросы…
Алекс нехотя ответил:
— Тридцать восемь.
— Правда? — искренне удивилась Джина.
Алекс сжал губы в ровную линию. Интересно, что думала эта девчонка? Что ему все пятьдесят? Алексу всегда казалось, что он выглядит на свой возраст.
Джина почувствовала, что задела его за живое, однако ей не было до этого дела. Может, у мистера Лэнга и неплохая внешность, но ведет он себя как старик.
— Так каково ваше настоящее имя?
— Джина Сандей.
Оторвавшись от дороги, Алекс пристально взглянул на нее, но она, судя по всему, говорила вполне серьезно.
— Такое имя придумала мне пожилая семейная пара, обнаружившая меня на крыльце своего дома. Это случилось в воскресенье, отсюда и фамилия — Сандей. А Джиной меня назвали в честь киноактрисы Джины Лоллобриджиды. Накануне шел фильм с ее участием.
— Постойте-ка! Выходит, вы… подкидыш? — воскликнул Лэнг, не в силах скрыть изумления.
Выбранное им слово заставило Джину поморщиться. Она пожалела, что не рассказала ему официальную версию — что в шестилетнем возрасте тайком от мамы и папы сошла на берег по трапу совершающего круиз и готовящегося к отплытию океанского лайнера, потому что ей очень понравился Мельбурн. Что стало потом с ее родителями, да и с самим кораблем, остается тайной, а сама Джипа, вплоть до совершеннолетия, жила у опекунов. Последнее отчасти являлось правдой.
— Вы все это выдумали? — немного помолчав, спросил Лэнг.
Джина пожала плечами, спрашивая себя: почему ей вдруг вздумалось откровенничать с этим человеком?
— Возможно.
— Иными словами, имя все-таки ненастоящее?
— Какая разница? Канарейку можно назвать хоть вороной, от этого она петь не перестанет.
Ого, у нее склонность к философии! — усмехнулся про себя Алекс. Сколько же талантов у этой девушки?
— А интересно, ваша группа сама сочиняет песни? — спросил он.
Джина не уловила здесь никакой связи с текущим разговором, но ответила:
— Вив сочинила большинство наших хитов, я специализируюсь на текстах, а аранжировкой занималась вся группа. Включая Эдди, — добавила она. — Он правда был вашим приемным сыном?
— Лгать не в моих правилах… — сдержанно ответил Лэнг.
В отличие от вас, мысленно закончила Джина его фразу. Что ж, мистер, вы правы: вранье иногда выручало меня лучше любой правды.
— Эдди никогда не рассказывал о вас, — прямо сказала она.
Алекс усмехнулся.
— Зато о вас упоминал не раз.
Эдди что-то говорил обо мне? — хмуро подумала Джина. Ну уж это вряд ли.
— И что из этого следует?
— Ничего. — Лэнг предпочел оставить мисс Сандей в неведении относительно восторженных отзывов парня.
Джина решила не настаивать. Они уже почти подъехали к ее особняку. Еще несколько минут — и она будет дома. Если Лэнг станет настаивать, что должен дождаться Уилла, так тому и быть. Пусть сидит в гостиной. А Джина отправится к себе в спальню.
Подумав об этом, она устало закрыла глаза.
Алекс не нуждался в том, чтобы ему указывали дорогу. Не далее как вчера вечером он был в доме Джины. И еще раньше, спустя три дня после смерти Эдди. Он чуть руки себе не отбил, колотя в дверь, но в конце концов ему пришлось смириться с мыслью, что хозяйки нет дома.
Тогда ему требовалось то же, что и сейчас, — правда обо всем случившемся, тем злополучным вечером, когда Эдди лишился жизни. Однако нынче Алекс решил изменить тактику. Возможно, если он станет придерживаться нейтрального тона, ему удастся повернуть разговор в нужном направлении и выведать подробности до приезда менеджера.
Кстати, интересно, какой он, этот Уилл Риверс? Не исключено, что между ним и Джиной что-то есть. Впрочем, какое это имеет значение? Она наверняка переспала с половиной своих приятелей. Включая Эдди.
Лэнг покосился на пассажирку. Если она и страдает от нечистой совести, то внешне это совершенно незаметно. Интересно, какую девушку любил Эдди — яркую длинноволосую брюнетку или эту, с юным невинным лицом, оттеняющими бледность длинными ресницами и красивыми зелеными глазами.
По-моему, ее истинный вид лживее сценического образа, с горечью подумал Алекс.
У Эдди всегда было доброе сердце. Алекс впервые увидел робкого, стеснительного сынишку Айрин, когда тому было восемь лет. Эдди сразу понравился Лэнгу, но он нечасто распространялся о своих чувствах, К тому же тогда Алекс был без памяти влюблен в Айрин и не помнил себя от счастья, что та стала его женой.
Сейчас даже не верится, насколько он был слеп.
Их роман начался бурно. Айрин наконец нашла спокойного порядочного человека, на которого можно положиться. Алекса же очаровала ее живость и красота.
Однако любовь не выдержала испытания реальностью. Алекса быстро начала утомлять бесконечная череда разного рода вечеринок. Вдобавок оказалось, что Айрин довольно вспыльчива и склонна по любому поводу устраивать истерики. Но было и кое-что еще. Алекс долго закрывал глаза на странную дружбу жены с одним преуспевающим брокером, в глубине души осознавая, что попросту обманывает себя, но в конце концов его терпение лопнуло.
Он прямо заговорил с Айрин о том, что его тревожило. Та все отрицала, однако на следующий же день сбежала к своему ухажеру. Удивительно, но развод принес Лэнгу облегчение. Его мысли сосредоточились вокруг Эдди, которого бывшая супруга «забыла» захватить с собой. К этому времени мальчику исполнилось десять лет.
Позже Айрин отсудила сына — как оказалось, лишь для того, чтобы тут же сбыть своим родителям. В свою очередь те определили его в интернат.
