— Скажи честно, ты их проиграл? — Питер снова перешел на спокойный тон, зная, что криком все равно ничего не добиться, а раз так, что толку тратить нервы.
— Да ты что! — искренне возмутился Кевин. — Ты же знаешь, что я не игрок! Да как ты мог подумать такое?
— Куда же тогда подевались деньги?
— Женщины, — только и сказал Кевин.
— Ты что, ходил по борделям? — изумился Питер.
— Ты считаешь, что потратить деньги на женщин означает только поход по борделям? Питер, женщины — дорогие существа. Они обходятся нам недешево. Одна хочет цветочек, другая колечко на палец, а третья норковое манто.
— И кому ты купил цветочек, колечко и манто?
— Никому. Это всего лишь образы.
— Твои образы стали столь реальными, что на них ушли все деньги!
Кевин виновато опустил глаза.
— Я признаю свою ошибку.
— От этого не легче, — буркнул Питер. — Мне нужны деньги, и плевать я хотел, где ты возьмешь мою долю, то есть ту часть денег, которую заработал лично я. Свои сбережения можешь тратить, как захочешь, но мои не трогай!
— Это было в первый раз!
— И в последний, Кевин!
Питер поднялся из-за столика, не доев свой обед, и ушел.
Кевин потратил деньги на девушек! Да лучше бы он играл! Еще неизвестно, что хуже. Питер никогда не подозревал в брате кутилу. Легкомысленного типа, самовлюбленного юнца, который не видит дальше своего носа… кого угодно, но только не кутилу!
Это был их первый безработный день. Сестры проснулись по привычке в семь утра и, поворочавшись с боку на бок, поняли, что нет смысла дальше валяться в постели. Причем решили не сговариваясь, находясь каждая в своей комнате.
Кэтрин была намного расторопнее Дженни и потому первой спустилась на кухню, даже не предполагая, что сестра тоже проснулась.
— Не спится? — весело спросила Дженни, найдя Кэтрин на кухне.
Кэтрин приветственно подняла чашку с кофе.
— Как и тебе. Привычка?
Дженни кивнула.
— Странно, — сказала она. — Я всегда любила поспать подольше, а сегодня, когда у меня есть реальная возможность валяться в постели хоть до обеда, что-то заставило меня вскочить ни свет ни заря.
— Рефлекс.
— Разве я похожа на собаку? — рассмеялась Дженни.
— Если только на очень породистую, — пошутила Кэтрин.
— Нет, — Дженни вздохнула и, налив себе кофе, села рядом с Кэтрин, — мы обе похожи на маленьких дворняжек, которых выкинули на улицу.
— Не все так плохо, как кажется на первый взгляд, — постаралась приободрить сестру Кэтрин.
— Неужели? — На лице Дженни появилось скептическое выражение. — На данный момент я не вижу в нашей с тобой ситуации ничего хорошего. И ты, и я с ног сбились, пытаясь найти работу. И что в результате? Нас везде просили подождать, так как нет свободных мест.
— Не может быть, чтобы весь персонал больницы оставили без работы, — сказала Кэтрин. — Ты же знаешь, что нам сразу же сообщат, если появится какое-то место. К тому же мы не одни такие. Еще четырнадцать медсестер остались не у дел.
— Завтра нам нужно платить за квартиру, — мрачным тоном напомнила Дженни.
На это у нас есть деньги, — Кэтрин тяжело вздохнула, — но мой оптимизм начинает иссякать, как я подумаю о том, что в следующем месяце нам придется сидеть на хлебе и воде, если мы хотим здесь остаться.
— А мы хотим, — подхватила Дженни. — потому что живем в этой не самой, заметь, дорогой квартире, хоть и в жутком районе, уже восемь лет. Если переезжать куда-либо, то в еще более неблагоприятный район. А хуже этого я даже и не знаю.
— Никуда мы не уедем, — твердо заявила Кэтрин. — Можно куда-нибудь устроиться временно.
— И куда, например? — мрачно поинтересовалась Дженни. — Посудомойкой? Официанткой? Уборщицей?
— Интересно, а что тебе еще останется делать? — спросила Кэтрин. — Или ты думаешь, что мы благополучно будем торчать без дела, пока нам на блюдечке не преподнесут прекрасное место работы в превосходных условиях?
— Не понимаю, — сказала Дженни задумчиво, слушая сестру краем уха, — почему так сложно найти работу медсестры? Ведь у нас не было с этим проблем, когда мы поступили после колледжа в нашу больницу.
— Нам помогли, не забывай. Мы же были одними из лучших студенток.
— А сейчас у нас есть опыт работы и стаж.
Кэтрин покачала головой. Она устала спорить и что-то доказывать Дженни, тем более что та и сама видела бесплодность таких разговоров.
— Ты уже забирала почту? — после минутного молчания спросила Дженни.
Кэтрин взглянула на часы.
— Когда я проснулась, было слишком рано для почты. Так что можешь посмотреть сейчас.
Дженни вернулась с ворохом счетов, которые туг же с глаз долой отложила в кухонный ящик, где их всегда потом находила и оплачивала Кэтрин. Кроме утренней газеты в почтовом ящике оказался еще и большой конверт. Дженни повертела его в руках, рассмотрела со всех сторон и нахмурилась.
— Это что? — спросила Кэтрин, изо всех сил стараясь, чтобы Дженни не заметила ее любопытства.
— Понятия не имею, — раздраженно сказала Дженни. — Точно не счет. Этот конверт из какой-то юридической конторы.
Дженни протянула конверт Кэтрин, так как всегда предоставляла сестре разбираться со скучными делами. Кэтрин вскрыла его и развернула выложенные листы бумаги. Несколько минут она внимательно вчитывалась в написанное, а потом как-то странно взглянула на сестру.
— Ну и что это? — спросила Дженни. В свете последних событий она не ждала от жизни ничего хорошего.
— Ты что-нибудь слышала о дяде Фрэнке? — спросила Кэтрин.
— О мамином брате?
— Видимо, да.
— Только то же, что и ты, — ответила Дженни, все еще не понимая, к чему клонит сестра. — А почему ты спрашиваешь? Это от него письмо?
— А что ты помнишь? — снова поинтересовалась Кэтрин, игнорируя вопрос Дженни.
— Сумасшедший коллекционер. Кажется, у него дом забит антиквариатом. Вроде как у него нет жены, нет детей, и вообще он странный.
— Да, и он всегда на Рождество и на наш день рождения присылал набор открыток с видами городов, репродукциями картин и подобной ерундой.
— Ага, меня всегда удивляло, где он их находит в таком количестве. Кстати, я даже не помню, как дядя Фрэнк выглядит.
— Мы видели его всего несколько раз, — подтвердила Кэтрин. — Он не очень жаловал свою родню.
— А к чему расспросы? Что с ним?
— Он умер.
Дженни прикрыла от удивления рот рукой.
— Надо же! Он ведь не намного старше нашей мамы. Так это письмо с соболезнованиями?
Кэтрин покачала головой.
— Ничего подобного. Это просьба прийти в нотариальную контору. Кажется, мы упомянуты в завещании.
