— Хотя бы и уборщицей. Не стыдно работать уборщицей, если жизнь вынудила, стыдно вот так о людях отзываться! — выпаливаю зло.
— Какая же ты еще все-таки… — улыбается Демид и делает глоток кофе из чашки, чтобы скрыть эту снисходительную улыбку.
— Какая? — вскидываю выше подбородок.
— Юношеский максимализм так и прет. Лучше бы реально взглянула на вещи. Где ты еще за пару месяцев полмиллиона сможешь заработать?
Сглатываю судорожно и даже вздрагиваю, когда слышу эту сумму. Демид на мою реакцию только снова снисходительно улыбается.
— Полмиллиона? — уточняю хрипло, — За два месяца?
— А что, мало за работу сиделки? Еще могу накинуть. Но уже после, за сговорчивость и послушание, — постукивая пальцами по столешнице, лениво говорит он.
Видя мое замешательство, Демид вздыхает и говорит уже серьезно:
— Послушай, не отвечай сразу. Обдумай все, как следует. Я отвезу тебя домой, оставишь мне свой номер и через пару дней скажешь ответ. Я понимаю, что это непростой для тебя шаг, но и я в долгу не останусь. Считай, что мы просто поможем друг другу в трудной ситуации. Подумаешь?
— Ладно, — помолчав, все же киваю я.
— Отлично. Тогда еще одна просьба. Насколько я знаю, ты живешь где-то в глухом захолустье.
— Не глухом, — возражаю упрямо, — это обычный крупный поселок.
— Ага, — отмахивается он, — так вот, эти пару дней Леся может побыть у тебя? Я заплачу сразу.
Демид достает бумажник и прямо передо мной кладет несколько пятитысячных бумажек.
— Здесь на расходы и тебе как за оплату работы няни. Соня, — он перехватывает мои ладони и заглядывает в глаза, — Леське правда опасно приезжать в город. Там куча людей, которые могут увидеть ее и распознать после по фото. И люди Лютого ее тоже ищут, поверь, они весь город перевернут, лишь бы ее найти. Но в регионах они никогда не додумаются ее искать.
Опускаю взгляд на широкие мужские руки, что сжимают мои миниатюрные ладошки и запинаюсь:
— Н-не знаю.
— Пожалуйста. Если нужно, я доплачу еще, — он тут же хватается за бумажник.
— Да не в деньгах дело, Демид! — в сердцах сердито повышаю голос.
— Вот именно. Для меня вопроса в деньгах не стоит: я готов дать тебе любую сумму, лишь бы Леся была под присмотром и в безопасности. Если ты передумаешь и не захочешь в моей афере участвовать — я приеду, заберу ее и подыщу кого-нибудь другого. Но прямо сейчас мне нужно решить очень серьезные дела. Это на пару дней, Сонь, не больше.
Я тихо вздыхаю. Бросать малышку в беде не хотелось ни в коем случае, но все это как-то… не опасно ли это? С другой стороны, за пару дней точно ничего страшного не случится.
— Ладно, — говорю я, — но это просто чтобы помочь Лесе! Деньги я не возьму.
— Возьми. Пусть будут как на расходы — на памперсы всякие, еду и прочее, — он сгребает купюры и сам укладывает мне их в ладонь. — Спасибо.
Вздыхаю повторно и не успеваю рта раскрыть, чтобы поблагодарить его в ответ за деньги, как Демид твердо дополняет:
— Только у меня будет одно условие.
«Еще одно?!» — так и хочется крикнуть мне, но вслух я обреченно уточняю:
— Какое же?
— Даже речи не должно идти о том, что Леся не твой ребенок. Ты всем будешь говорить, что это твоя дочь. И своей матери тоже.
— Че-е-его? — у меня едва ли не глаза лезут на лоб, — Ты с ума сошел?!
— Будет странно, если ты вдруг заявишься с ребенком и скажешь, что он чужой, — пожимает плечами Демид, — Думаю, обязательно найдется какая-нибудь доброжелательная личность, что с удовольствием стуканет на тебя, например. В полицию. Вдруг ты его вообще украла?
— Что за бред? Может, меня просто подруга попросила с малышкой посидеть, пока она, например, в больнице.
— Ты же понимаешь, что все всё равно подумают, что ты вместо учебы шлялась не пойми где, нагуляла ребенка и вернулась назад, потому что его папаша тебя выгнал? — уточняет Демид с ироничной усмешкой на губах.
Чувствую, как щеки начинают гореть, словно все уже осуждают меня, и тороплюсь возразить:
— Не подумают! Да и как я объясню потом, что у меня ребенка не стало больше?? Как я маме в глаза посмотрю потом?
— С мамой объяснишься как-нибудь, на остальных наплевать. Сейчас главное, чтобы ты не привлекала внимания и никуда не высовывалась, пока будешь в деревне своей. Если ты скажешь, что Леся твой ребенок, соседки будут просто косточки перемывать, а не предпринимать активные действия. Помни, что так ты рискуешь гораздо больше.
— Ну я могу и сказать, — фыркаю я с сарказмом, — но все равно мне даже мама не поверит. Ведь по срокам не сходится! Лесе чуть больше года, ты сам сказал, а ведь ребенка еще выносить надо — это плюс еще девять месяцев!
— Ну и что? Вдруг ты в своем захолустье забеременела и быстренько в город сбежала, пока пузо не слишком заметно стало? — пожимает плечами Демид с такой равнодушной рассудительностью, что я не знаю, что ему возразить. Просто смотрю на него, молча переваривая услышанное. А он между тем продолжает:
— Да и кто там будет считать? Ты же наверняка в школе отличницей была, во всех конкурсах участвовала, везде и всюду первая, такая хорошенькая мамина дочка.
— Была, и что с того? — отвечаю, насупившись.
— А то, что, когда таким вот маленьким выскочкам жизнь по носу бьет, это только в радость всем. Так что поверь, местные кумушки будут только судачить, кто же папаша, а не сроки досконально высчитывать.
Молчу. Все равно считаю, что никто не посчитает Лесю моей дочкой, но, кажется, с Демидом спорить по этому поводу бесполезно. Зато замечаю другое. Я не дура, понимаю, как он практически загоняет меня в угол, вынуждая через два дня пусть и на время, но официально стать мамой малышки.
— Я правильно понимаю, что ты мне вообще выбора не оставляешь? Что через два дня, когда ты приедешь, мне в любом случае придется согласиться? — вскидываю бровь.
Ожидаю, что Демиду будет стыдно, ведь я по сути поймала его на горячем, но мужчина и бровью не ведет.
— В некотором роде, — усмехается он, прищуриваясь и становясь похожим на хитрющего кота, — использую проверенный подход: дожимаю клиента, не оставляя ему шанса отказаться от предложения.
Невесело хмыкаю, обнимая себя за плечи. Я же не клиент. Просто девушка, у которой жизнь не складывается, а он этим так беззастенчиво пользуется…
— Я скажу, что это ребенок моей подруги, — говорю упрямо, — Либо так, либо никак, понятно?
— Ладно, — неожиданно легко соглашается Демид, вгоняя меня в полный ступор.
Опешив, я слежу за тем, как он поднимается с места, на ходу застегивает манжеты рубашки, и оборачивается ко мне:
— Я унесу твою сумку с вещами в машину. Собирай Леську, отвезу тебя домой.
— А адрес что, тебе не нужен? — выдавливаю я, не зная, что еще сказать.
— Нет. Я же сказал, что знаю о тебе все, Сонечка, — обаятельно улыбается Демид. Обернувшись, он подмигивает мне, окидывает напоследок таким огненным взглядом, что мурашки по коже бегут, и только после этого скрывается из кухни.
В замешательстве поднимаюсь с места и не меньше минуты просто хожу туда-сюда. И что это было? Зачем выдвигать условие, а потом резко соглашаться со мной? Хмуро убираю грязные тарелки в мойку и иду к Лесе. Если бы не малышка, я бы под дулом пистолета не согласилась связываться с Демидом. Уж слишком этот мужчина… опасен? Не знаю, как объяснить это чувство, но внутри будто струна натянулась от напряжения.
Я не знала, чего ожидать от Демида, и это было хуже всего.
Глава 5
Демид и правда даже адреса у меня не спрашивает. Когда я сажусь с Лесей в машину, в навигатор уже забит маршрут поездки. Это обескураживает еще сильнее, чем его поведение на кухне. Откуда он мог узнать так точно, где я жила раньше? Да и вообще обо мне? Неужели наводил справки? Но мы ведь только вчера познакомились, разве такое возможно?
