– Нет.
– Правильно. И не надо. Она с ума сойдет. Я постараюсь все уладить.
Женьку развезло от усталости и бессонной ночи. Алик постелил ей в гостиной. Она заснула почти мгновенно, а Алик взял телефон и ушел в свою комнату.
Он не очень хорошо представлял себе, что нужно делать. Парню, конечно, надо вправить мозги. Но возвращать Женьку в общежитие – страшно. Этот товарищ из двести третьей может обозлиться и под кайфом натворить черт знает чего.
Алик так ничего и не придумал, вздохнул и набрал номер Тимура. Тимур, кроме соучредительства, отвечал за охрану, «крышу» и прочую безопасность фирмы.
– Мне нужно пару человек из твоих ребят, – попросил Алик. – Разобраться кое с кем.
– На тебя кто-то наезжает?
– Не на меня. При встрече объясню. Сможешь дать ребят?
– Прямо сейчас?
– Желательно.
Алик решил не откладывать дело в долгий ящик и не вмешивать в это Женьку.
Ребята подъехали через полчаса. Тимур был с ними. Он забеспокоился, что кто-то достает Алика.
– Я же сказал: проблемы не у меня, – улыбнулся Алик.
Отчасти и у него. Если что-то произойдет с Женькой, что он скажет Татьяне?
– Со мной спокойнее, – возразил Тимур.
Тип из двести третьей комнаты оказался не таким уж слабым. Или он был под кайфом. В любом случае, ребятам Тимура пришлось работать вдвоем, чтобы поставить его на путь истинный и внушить все, что следовало.
Алик вернулся домой злой. Этот парень из мерзавцев – Женьку он в покое не оставит, после сегодняшнего только будет действовать поосмотрительнее.
Женька еще спала. Алик снял куртку, пару раз заглянул к ней в комнату, но будить так и не решился. Пусть выспится, разговаривать лучше на свежую голову.
Когда Женька проснулась, Алик, не вдаваясь в подробности, вкратце рассказал ей о результатах своей встречи с обидчиком. Женька испугалась еще больше:
– Он меня убьет, дядя Шура!
– В общежитии тебе больше делать нечего, – хмуро констатировал Алик. – Нужно что-то придумывать с жильем. Пока поживешь у меня. До каникул. Потом поедешь домой, посоветуешься. Когда у тебя заканчивается сессия?
– Я сдаю досрочно. Один зачет остался. Сдам через неделю.
– И можешь ехать домой?
– Я так и хотела. Чтобы Новый год дома…
– Ну, а приедешь обратно, – перебил Алик, – или живи у меня, или нужно снимать квартиру. Насколько я понимаю, твои родители не бедствуют. Могли бы снять хотя бы комнату. С самого начала.
Алик говорил с сердцем, еще не успев остыть от встречи с тем придурком, поэтому произносил даже то, чего и не думал никогда. Женька понимающе улыбнулась:
– Мама боится чужих квартир еще больше, чем общежития.
– A y вас все решает только мама? – язвительно осведомился Алик. – Твой отец не имеет никакого права голоса?
Это похоже на Татьяну. Она всегда и все решает самостоятельно. Бедный Игорь!
– Папа с нами не живет, – ответила Женька.
– Ах да! – вспомнил Алик. – Он где-то работает по контракту.
– Он вообще не живет с нами, – уточнила Женька. – Родители развелись.
Вот так! Это – обухом по голове! Этого не может быть! Почему Татьяна ничего ему не сказала?
– Когда? – вслух удивился Алик.
– Года два назад.
Ого! Алик был в шоковом состоянии. Он прекратил разговор с Женькой и ушел в свою комнату.
Почему Татьяна не сказала ему о своем разводе летом? Почему скрыла? Побоялась, что Алик воспримет это как сигнал к новой атаке?
В общем-то правильно побоялась. Он и сейчас готов ринуться к ней! Сию же минуту!
Но она-то этого не хочет!
Алик бессильно опустился на кровать.
Тогда была одна причина их расставания – Игорь, которого Татьяна не могла бросить. Теперь свободна она, свободен он, но уже ничего не вернуть. Если бы она хотела вернуть, она сказала бы о разводе. Значит, вопрос закрыт.
Алик криво усмехнулся.
Как это она могла расстаться со своим Игорем, которому всем обязана, который единственный, который долг, семья и все такое прочее?
Женька через неделю едет домой. С ней можно передать Татьяне письмо. Объяснить, сказать, что любит.
Письмо? Это неплохой выход!
Алик взбодрился. Письмо оставляло надежду.
Надежду на что? Он дурак! Все эти годы любить ее одну, сходить с ума, узнав, что она свободна! А ей на это наплевать! Он ей просто не нужен!
И все-таки письмо он напишет. А вдруг?
Алик так и не написал письма. Даже не попытался. Он только в уме складывал строчки, но все казалось глупым и банальным. Он не умеет объясняться в любви письменно. Он вообще не умеет объясняться в любви.
– Жень! – крикнул он из коридора. – Бросай свою уборку! Мы опоздаем в аэропорт!
– У вас как в берлоге, дядя Шура! – откликнулась Женька из его комнаты. – Сейчас! Уже заканчиваю!
Алик заглянул к ней. Она вытирала пыль с его письменного стола и передвигала с места на место ту летнюю фотографию. Алик вспыхнул, будто она разгадала его тайну, подскочил, схватил на лету ее руку с пыльной тряпкой и крикнул:
– Не трогай стол!
Женька удивленно посмотрела на него и обиженно выдернула руку. Потом сердито качнула головой. Точь-в-точь как Татьяна. Алик смутился и добавил, оправдываясь:
– Я не люблю, когда трогают мой письменный стол.
– Поэтому у вас такая свалка! – прокомментировала Женька, но извинения приняла. – Вы ужасно похожи на моего братишку. Он такой же упрямый. Только он маленький, а вы…
– А я большой, но глупый. Собирайся, – попросил Алик. – Машина скоро подойдет.
* * *
Алик вернулся из аэропорта. Квартира показалась пустой и жутковатой. Неужели можно так привыкнуть к человеку за неделю? Или это уже от надоевшего тоскливого одиночества?
Алик сидел на диване и тупо смотрел на экран телевизора. Звуки немножко оживляли эту пустоту. Ганя сел рядом, подставил голову под руку хозяина и тихонько поскулил. Алик погладил его, потрепал за ушами и спросил:
– Что, Ганя, и тебе без Женьки скучно? Опять мы с тобой одни, брат. Ничего не поделаешь.
Чуть позже зазвонил телефон.
– Дядя Шура! Это я – Женя! Я только что прилетела домой!
– А я только что приехал из аэропорта, – засмеялся Алик. – Разница только в расстоянии.
Он очень обрадовался ее звонку. Ее голосом окончательно разрушалась пустота.
– Я все рассказала маме. Она хочет с вами поговорить.
– Давай.
Алик напрягся. Он не ожидал такого поворота. И что «все» рассказала Татьяне Женька?
– Здравствуй, Шурка, – услышал он в трубке и совсем растерялся.
