— Мне не нужна спокойная жизнь, если в ней не будет тебя, — тихо говорю я.
Дэймон упирается своим лбом в мой.
— Я знаю, что без меня тебе будет лучше. Но я слишком эгоистичен, чтобы подарить тебе свободу, — я вижу, как мучительно даются ему признания. Он вздыхает и резко выпаливает — Ты настолько мне нужна, что я готов принести тебя в жертву, лишь бы ты была моей, была рядом со мной…
Он замолкает. Я смотрю на него затуманенными от слез глазами.
— Это значит, что ты всегда будешь ставить свои ценности на первое место? И если я тебе надоем, ты без тени колебания выбросишь меня вон? Как надоевшую игрушку?
Дэймон скрипит зубами
— Нет! Этого некогда не случиться! Ты переворачиваешь мои слова. Я уже говорил тебе, что люблю всем владеть, и это должно было испугать тебя! Ты должна была бежать от меня, как от огня. Но вместо этого ты выбрала подчиниться мне. И вот к чему это привело! Теперь я не могу отпустить тебя, хоть и понимаю, что от этого зависит твоя жизнь.
Дэймон встает с места и начинает расхаживать взад-вперед передо мной.
— Черт, Мия! — вскрикивает он, — как ты до сих пор не понимаешь! Я ставлю свой комфорт превыше твоей жизни! Я всегда ставлю себя превыше всего.
Стены медленно покачиваются перед моими глазами. Это не про любовь. Выходит, наша история не про любовь? Об этом хотел предупредить меня в свое время Йен, когда говорил, что Дэймон не тот, за кого себя выдает…и сам Дэймон, говоря, что я не знаю его по-настоящему…
— Дэймон, я… — мой язык не слушается. Перед глазами проносится калейдоскоп из лиц. Йен, мама. Ее слова в последнюю нашу встречу. Он меня уничтожит. Вихрь из событий этих сумасшедших месяцев закручивает меня все сильнее.
— Почему ты говоришь мне это? — я предпринимаю последнюю попытку разобраться во всех скрытых чертах Дэймона. — Разве не лучше было бы оставить все как есть? Если мы говорим о твоем эгоизме, почему ты вдруг решил проявить благородство и рассказать мне о нем?
Дэймон опускается передо мной на колени.
— Потому что я люблю тебя, Мия. И перед тем, как поставить тебя перед очередным выбором, я должен был сказать всю правду. Я и так бесконечно виноват перед тобой, хочу, чтобы ты приняла решение, зная обо мне все.
— Перед каким выбором? — смотрю Дэймону в глаза, сомневаясь, хочу ли я на самом деле знать.
— Я хочу, чтобы ты уехала со мной в Штаты…
— Что? — сердце ухает и замирает. Боже! Еще несколько часов назад я готова была продать душу дьяволу, чтобы услышать эти слова от Дэймона. Сейчас же они словно удар под дых. Лишают меня возможности дышать.
— Я знаю, что прошу многого. Даже слишком, учитывая, какой я ублюдок…
— Не говори так, — я слышу себя словно со стороны.
— Разве ты меня таким не считаешь теперь? — Дэймон обнимает мои колени, прячет в них лицо.
— Я знала, что у нас не история про Золушку, Дэймон. И тем не менее, следовала за тобой, куда бы ты меня не вел. Я не представляю, как дышать без тебя, это так страшно осознавать. Я больше всего на свете боялась, что ты не захочешь, чтобы мы и дальше были вместе, боялась, что ты не предложишь мне ехать с тобой.
— Мия, я не могу остаться здесь…
— Мы снова возвращаемся к твоему эгоизму? Ведь меня настолько волновало, захочешь ли ты, чтобы я последовала за тобой, что напрочь упустила тот факт, а сможешь ли ты остаться ради меня?
— Сейчас это невозможно, Мия. Я должен разобраться со своим братом. Но ради тебя, я готов меняться, мне неважно, где мы будем, если ты будешь со мной.
— Значит, если я попрошу тебя остаться в России, ты сделаешь это ради меня?
Дэймон медлит, собираясь с мыслями. Наконец он молча кивает.
— Безусловно.
Сотня бабочек роем наполняет все внутри меня, перечеркивая все сомнения и страхи. Я уже давала себе обещание жить настоящим днем, не стоит нарушать его.
Я соскальзываю вниз, прямо на колени к Дэймону. Все переживания в ту же секунду трансформируются в безоговорочную преданность ему. Мой стон заглушает сдержанный шепот Рэя.
— Скажи, ты по-прежнему любишь меня?
Он отстраняется и нетерпеливо заглядывает мне в глаза.
— Да!
— И ты согласна поехать со мной, пока мы не покончим с Йеном?
— Да!
Дэймон издает удовлетворенный вздох. Больше мы не разговариваем. Он снимает меня с себя и опускает на пол. Одним быстрым движением распахивает мой халат, в котором я оставалась после холодного душа и нависает надо мной сверху. Его глаза пожирают меня, в них не остается ничего, кроме всепоглощающего желания. И оно взаимно. Я тянусь к Дэймону, снимаю его футболку. Непослушными пальцами пытаюсь расстегнуть ремень, и он помогает мне. Его штаны летят в сторону, и он опускается на меня всем своим весом. Наши разгоряченные тела соприкасаются, я извиваюсь под Дэймоном словно змея, снедаемая потребностью в нем. Подаю бедра ему навстречу, но Дэймон не торопится. Он блуждает губами по всем изгибам моего пылающего тела, обводит языком каждый сосок, скользит к животу, ласкает кожу. Я задыхаюсь, требую его немедленно. Но он лишь усмехается. Не успеваю я опомниться, как ловкие руки переворачивают меня на живот, прижимая лицом к полу. Он подтягивает мой зад наверх, и грубо, одним глубоким толчком проникает в меня. Я вскрикиваю от боли, вздрагивая всем телом, выгибаю поясницу, и продвигаюсь вперед, стараясь смягчить его движения внутри.
— Нравится? — рычит Дэймон, склоняясь к самому моему уху, еще сильнее вдавливая меня в пол. Стискиваю зубы. Понимаю, куда он клонит. Это его последняя отчаянная попытка дать мне шанс изменить свое мнение относительно него.
— Да! — выдыхаю я. С каждым его рывком тупая боль сменяется горячими волнами наслаждения.
— Я буду брать тебя так, всякий раз, как захочу! Ты готова на это? — он двигается во мне без остановки.
— Ты выбрал не тот метод, чтобы заставить меня передумать! — я закусываю губу, чтобы не закричать.
Дэймон тяжело дышит, наращивает темп. Я чувствую его каждой клеточкой своего тела. Он остается довольным моим ответом. Насытившись сполна своей властью надо мной, Дэймон останавливается. Я возмущенно охаю, когда он выходит из меня. Я требую продолжения. Но Дэймон и не думает останавливаться. Он ловко поднимает меня с пола и усаживает на себя сверху, прислонившись спиной к прикроватной тумбе. Теперь моя очередь быть главной. Дэймон приподнимает мои бедра и помогает опуститься на его член. Запрокидываю голову назад, в то время как он покрывает поцелуями мои плечи, шею, поднимается к бугорку за ухом. Яростная страсть между нами сменяется на томную близость. Я сама задаю темп, который нужен мне, чтобы достичь пика. Приподнимаюсь и опускаюсь, двигая бедрами вокруг его твердой как камень плоти.
Дэймон закрывает глаза, стонет.
— Я сейчас кончу, детка…тебе стоит поторопиться, — задыхаясь, предупреждает он.
Он находит мои руки и сплетает наши пальцы вместе. В ту же секунду начинает вбиваться в меня резкими, ритмичными толчками. Стону и подпрыгиваю на нем, предчувствуя невыносимо сладкие приливы внутренней кульминации. Несколько секунд в таком ритме — и я готова кончить. Выгибаюсь всем телом навстречу Дэймону. Он ускоряется, вбивается сильнее, глубже и грубее и через долю секунды я достигаю оргазма, одновременно унося Дэймона за собой.
Обессиленная, я опускаюсь ему на грудь, а Дэймон обхватывает меня руками и прижимает к себе.
— Черта с два я куда-нибудь тебя отпущу, Бастерс, — хриплым голосом говорит он и я улыбаюсь, не открывая глаза. Победа за мной, Рэй. На этот раз точно.
Глава 46
Наутро я чувствую себя совершенно разбитой. Не помогает ни кофе, ни холодный душ. Однако все попытки Дэймона оставить меня сегодня дома, я пресекаю на корню. Раз уж меня ждет хоть и временный, но переезд, я хочу завершить все рабочие дела. В ходе затяжных и мучительных споров, в которых Дэймон уговаривал меня уйти в долгосрочный отпуск, мы все же пришли к общему компромиссу, что я заканчиваю дела по Такоме и продолжаю работу удаленно до нашего возвращения в Россию.
