ноту, предупреждаю их:
— Сегодня вечером я жду звонка от Кейди. Как только зазвонит этот телефон, тренировка закончится.
— Хлыст!
— Не приноси сюда свои супружеские вибрации!
Я смеюсь над их протестами, подношу телефон поближе, чтобы видеть, когда он зазвонит, и начинаю отрабатывать новую песню.
Проходит тридцать минут.
Потом час.
Потом два часа.
Поначалу я не замечаю.
С тех пор как я познакомился с Кейди, мои отношения с музыкой стали меняться. Я стал чаще, чем раньше, теряться в ней.
В конце концов, я начинаю замечать, что уже поздно.
— Какого черта она не позвонила? — Бормочу я, грубо смахнув телефон и проверяя сообщения.
Ничего.
— Зейн, ты можешь написать мне?
За своей барабанной установкой мой брат нажимает на кнопку своего телефона.
И тут же я получаю сообщение от своего близнеца.
Это эмодзи со средним пальцем.
— Работает. — Рычу я.
— Может, она спит. — Говорит Финн.
— Она обещала позвонить. — Рычу я. — Она уже должна закончить разговор с братом.
— Не будь навязчивым, брат. Это нехорошо. — Предупреждает Зейн.
— Что, если она ранена...
— Скорее всего, с ней все в порядке. — Говорит Финн, бросая на меня взгляд.
— Вы собираетесь пожениться. Ты хочешь задушить ее еще до того, как скажешь «да»? Что, если она решит, что не хочет быть с человеком, который не может дать ей передышку?
— Мы живем в опасные времена.
— Опасность будет всегда, брат. Если ты так ведешь себя до брака, то представь, насколько хуже будет, когда вы съедетесь?
Я смотрю на Финна.
Мой брат пожимает плечами.
— Возможно, это проверка. Может быть, она хочет посмотреть, впадешь ли ты в ярость, если она не сдержит свое обещание.
— Ярость? С чего бы мне впадать в ярость?
Финн снова пожимает плечами.
Я постукиваю телефоном по ноге. Я не злюсь. Я просто беспокоюсь. Кейди на виду у отца, а поскольку ее мама подставила меня, ее мама тоже в кармане у отца. У всей их семьи из-за меня на спине красная мишень.
— Остынь, Датч. — Финн откладывает гитару и смотрит на меня спокойным взглядом. — Если ты ей понадобишься, она позвонит.
Это противоречит моим привычкам, но я следую совету брата и кладу телефон на место.
Кейди может быть все еще с братом, или с Вай, или даже с другими друзьями, празднующими возвращение Серены в Redwood.
Я не хочу мешать ей жить своей жизнью. И я не хочу контролировать каждую свободную минуту, которая у нее есть.
Космос. Я могу это сделать.
Но пока длится ночь, а потом в мою комнату вкрадывается утро, я не могу избавиться от ощущения, что что-то не так.
На моем телефоне, как обычно, куча новых обновлений.
Но ни одно из них не от моей невесты.
Не паникуй пока, Датч. Ты можешь допросить ее в школе.
Я выхожу из дома первым и спешу в Redwood Prep, пока солнце еще не встало как следует. Кейди больше не работает, но я не думаю, что она будет упрямо продолжать работу только потому, что именно я организовал для нее помилование.
Солнце заглядывает за верхушки деревьев.
Мой телефон отмечает часы, когда они проносятся мимо.
Прибывают новые студенты.
Все они наблюдают за мной, вышагивая по ступенькам Redwood, как взволнованный зверь, ожидающий свою пару.
Кейди нет.
Я отправляю ей еще одно сообщение.
Потом звоню.
К черту пространство.
Почему ее нет в Redwood? Она заболела? Ее похитили?
Чуть позже первого утреннего звонка Зейн и Финн идут ко мне. Они не одни.
— Серена. — Говорю я, кивая на готку с эбеновыми волосами и ярко-красной помадой. В кожаной куртке она выглядит так, будто собирается либо забраться на чей-то мотоцикл, либо кого-то ограбить.
Четыре месяца назад мне не было никакого дела до Серены Паркер. Я даже не знал ее имени. Но она подруга Кейди, а значит, у нее будет место за моим столом.
Я подхожу к ней так пристально, что она отступает на шаг. Остановившись перед ней, я рычу:
— Ты слышала что-нибудь о Каденс?
— Нет. А что? Разве ее здесь нет?
У меня сводит челюсти.
Финн машет Серене рукой и показывает подбородком на дверной проем.
Она хмурится, но, взглянув на мое лицо, решает замяться.
— Думае, она врет? — Рявкаю я на братьев.
— Мы ничего не сможем сделать, если она врет.
— Конечно, можем.
— И что же ты хочешь, чтобы мы сделали? Пытать ее, чтобы она сказала нам правду?
Зейн фыркает.
Я обдумываю это.
Финн бросает на меня мрачный взгляд.
— Датч.
Я провожу рукой по волосам. Что-то не так. Я чувствую это в своей груди. До самых костей.
— Она все еще не связалась с тобой? — Спрашивает Зейн.
— Она сказала, что позвонит. — Мои ребра словно кто-то схватил и щелкает ими, как веточками. — Она еще не звонила. Ее нет в школе. Она не отвечает на мои сообщения.
— Я позвоню Вай. — Говорит Зейн. — Может, Кейди заболела или что-то в этом роде.
В глубине души я знаю, что это не так.
Но нет такого чертового закона, который запрещал бы надеяться, не так ли?
Я жду, пока брат позвонит.
Зейн крутит барабанную палочку в одной руке, слушая. Наконец он качает головой.
— Вай, наверное, на занятиях. Она не берет трубку.
— Черт возьми.
Я спускаюсь по лестнице.
Финн хватает меня за плечо.
Я останавливаюсь на полшага и смотрю ему в лицо.
— Отпусти меня.
— Возможно, ты слишком остро реагируешь.
— Если ты прав, я ничего не теряю. Но если ты ошибаешься... — Я смотрю брату в глаза. — Я потеряю все.
Его пальцы медленно убираются с моего плеча.
Я спускаюсь по лестнице, прыгаю в машину и мчусь через весь город на южную сторону. В старую школу Кейди. Первое, что я вижу, когда торможу машину, — это цепи. Цепи такие ржавые и острые, что кажется, будто они охраняют тюрьму.
Когда я въезжаю внутрь, мне приходится остановиться у металлоискателя. Я киплю от нетерпения. Каждая проверка безопасности замедляет меня.
Что это за место, черт возьми?
Я ненавижу Redwood Prep, но, по крайней мере, нам не приходится каждое утро перед тем, как войти в школу, проходить чертову полосу металла.
— Это Датч Кросс?
— Не может
