— Ты не знала?
— Нет, не знала! — воскликнула я. Злобно глянула на Флейшмана. — Никто мне не сказал.
Флейшман пожал плечами:
— Это произошло недавно.
— Вы публиковались? — спросила его Алекс.
— Еще нет, — скромно ответил он и при этом кинул на нее страстный взгляд.
— Еще нет — это ненадолго, — вмешался Дэн. — Не так ли, Бек? — Ему хватило ума не дожидаться ответа. — Джек скоро станет знаменитостью. Это новый Ник Хорнби.
— Великолепно! — воскликнула Алекс.
Я в это время пыталась напомнить себе, что должна вести себя как деловая женщина, дистанцироваться от них. Дэн — всего лишь один из агентов; Флейшман — всего лишь товар. Мерседес приказала мне купить рукопись. Помимо гордости на кону стояло и кое-что еще: моя работа.
К сожалению, ставки требовали моего дальнейшего публичного унижения.
— Мерседес высоко отозвалась о «Разрыве», — с неохотой признала я. Слова с трудом продрались сквозь мое горло, я скорее прохрипела их, чем выговорила.
Тем не менее я это сделала. Наступила на собственную гордость и затронула нужную тему. Приблизилась на шаг к покупке книги. Разумеется, через агента Флейшмана.
Его агента! Вот это по-прежнему ставило меня в тупик. Когда они успели состыковаться?
Однако Дэн, похоже, совершенно не обрадовался тому, что я ставлю профессиональные интересы выше личных переживаний, и лишь сухо улыбнулся.
Потом переглянулся с Флейшманом.
— Как я могу догадаться, это хороший знак? — спросил Флейшман.
«Как я могу догадаться»? Он прекрасно знал, кто такая Мерседес. Я почувствовала, как морщинки собираются у меня на лбу, словно грозовые облака.
— Я бы сказала, это очень хороший знак.
Подлая парочка вновь обменялась взглядами, и на этот раз я потратила больше времени на то, чтобы проанализировать ситуацию. Вывод получился неутешительным. И Дэн мгновенно это подтвердил.
— Если на то пошло, Бек, у нас с Джейком пока нет уверенности насчет того, как нам продвигать этот проект.
То есть они пришли сюда, чтобы разработать стратегию, а я им помешала.
— Естественно, он с радостью отдал рукопись тебе, когда ты попросила об этом, поскольку ты — его близкий друг…
Я могла только надеяться, что они не услышали скрипа моих зубов.
Флейшман мне улыбнулся.
— Короче, у меня появились другие варианты.
— Вот как? — Я повысила голос, но ничего не могла с этим поделать. В ушах звенело. — Позавчера вечером ты сказал мне, что я — одна из первых, кому ты показываешь рукопись. Она у меня меньше двух дней!
Как он мог получить ответы от других издателей? Как они могли принять решение взять рукопись? Откуда взялись варианты?
Очевидно, мне лгали. А самый большой сюрприз заключался в том, что я этому еще удивлялась. Я ведь не подозревала, что у Флейшмана появился агент. Дэн Уитерби!
Подошла официантка, принесла два подноса. Похоже, удивилась, увидев, что мы все стоим и болтаем, разделенные бамбуком. Точнее, трое болтают, а я кричу.
— А вот и наша еда, — проворковала Алекс, радуясь тому, что появился повод закончить разговор.
Официантка кивнула на два пустых стула за столиком Дэна и Флейшмана:
— Хотите пересесть?
— Нет! — выпалили все.
И сели на свои стулья. «Разошлись по углам», — подумала я.
Алекс крутила палочки в руках с идеально накрашенными ногтями.
— Мир тесен. — Она понизила голос, чтобы нас не подслушивали.
Я этого делать не стала. Ярость не позволила.
— Теснее, чем вы думаете.
Она наклонилась ко мне:
— Вы хорошо знаете этого писателя?
— Мы живем вместе, — ответила я и тут же поправилась: — Жили.
Может, делиться подробностями личной жизни нехорошо, но я не могла сдержаться, вошла в раж. Смотрела на аккуратно разложенный на подносе ленч и отчаянно пыталась найти объяснение тому, что происходило у меня на глазах. Цельной картины не получалось. Я знала одно: мне хотелось кого-то убить. И я даже могла сказать кого. Схватила палочки, сожалея о том, что концы тупые. «Вот когда что-нибудь острое не помешало бы…»
Алекс начала рассказывать о том, какой ей видится журнальная статья, и каким-то образом в рассказ о подающих надежды редакторах ей удалось вплести имена полудюжины знаменитых писателей. Я слушала вполуха. Собственно, вполуха я слушала первые тридцать секунд, а потом полностью погрузилась в собственные размышления.
И наконец-то начала понимать, что к чему. Дэн и Флейшман нашли общий язык не сегодня и не вчера. И точно не на этой неделе. Агент не принимает решение представлять интересы того или иного писателя спонтанно. По всему выходило, что Дэн прочитал книгу еще до того, как я улетела в Даллас. И он знал — как минимум подозревал, — что жалкая, убогая, с нетерпением ожидающая, чтобы ее соблазнили, Рената — это я. Я же «вдохновляла» автора на каждую строку.
И какой я показала себя в Далласе? Жалкой, убогой, с нетерпением ожидающей, чтобы меня соблазнили.
Итак, кое-что из сказанного Дэном в тот уикэнд начинало обретать смысл. Комментарии насчет темноты и прилипчивости. Тогда я подумала — как странно называть женщину прилипчивой, едва успев проснуться после единственной ночи. Теперь получалось, что это не просто странно. Гадко.
Да, многое прояснялось.
Флейшман практически подкладывал меня под Дэна. Я и забыла об этом. Эти цветы, шепот перед отъездом в аэропорт. Прямо-таки: «Сделай это, девочка!» Он думал, шансы на издание книги возрастут, если его агент переспит с его редактором.
Только теперь в моих услугах как редактора он не нуждается. Точнее, не было у него уверенности, что нуждается. Появились варианты.
К горлу подкатила тошнота.
Алекс наклонилась вперед, всмотрелась в мое лицо.
— Вы в порядке?
— Все отлично! — проскрипела я и, чтобы это доказать, проглотила суши целиком. Потом еще. Не разжевывая. Просто заталкивая в рот. Меня бросало то в жар, то в холод.
— Может, вы расскажете мне, что делали перед тем, как пришли в «Кэндллайт». Мерседес говорила, что вы работали у Сильвии…
Вне себя от ярости, я вновь ракетой вылетела из-за стола.
— Ты думаешь, это забавно? — спросила я, не обращаясь ни к кому из них конкретно. И сама не знала, на кого больше злилась в тот момент.
Дэн и Флейшман в удивлении уставились на меня.
— Ты про книгу? — спросил Дэн. — Она веселенькая.
— Не про книгу. — Меня передернуло от отвращения. — Да, и про книгу. Про книгу, про меня, про мое соблазнение в субботу вечером, которое так легко тебе удалось. Ты же знал, на какие кнопки нажимать, и понятно почему!
