— Ты не веришь? Что я буду стараться?
— Джо, мне нужно еще некоторое время. Пока я не готова.
— Марта. Ты меня еще любишь?
Проклятье! Ну и как прикажете отвечать на такой вопрос? Она, наверное, слишком долго молчала, потому что он опустил взгляд в стол и, покачав головой, пробормотал:
— Хреново.
— А у тебя какие планы, Джо? — спросила она, сделав глоток вина.
— Это от многого зависит. Я не хочу, чтобы продолжалась эта жизнь с раздельными спальнями, это уж точно. Если я живу с женщиной, который невыносим мой вид, я не собираюсь околачиваться рядом. Насчет моих планов… Мой план был сделать все, чтобы ты вернулась, но, если это безнадежно, я не вижу причин оставаться. Для тебя главное — чтобы дом был безупречным, а я, как видно, этому мешаю, да и в отдельной спальне ты вполне счастлива. Я не так вижу себе…
Слушая его, она невольно приоткрыла рот. Со всеми своими проблемами, со своими за и против она совсем забыла кое-что — Джо итальянец, и потому он горд и упрям. Он подлинный мачо, не в его натуре подчиняться женщине. Его любовь к ней позволила ему согласиться на компромисс, пойти на уступки, но он ожидал награды. К Марте наконец вернулся дар речи, и она перебила его.
— Ты хочешь от меня уйти? — спросила она потрясенно.
— Марта, кажется, это ты от меня ушла. Ты только что не выставила меня из дому, вот и вся разница.
— Погоди, Джо, погоди, мне потребовалась своя комната, потому что я почувствовала себя ущемленной и нелюбимой. Я вовсе не думала…
— Ты именно что-то задумала, только меня не желаешь в это посвящать. Неужто за эти два месяца, пока ты держишь оборону в своем крыле, ты не подумала хорошенько о том, что будет дальше? О разводе? Потому что я решительно не вижу никаких намеков, что твой каприз кончится наконец…
— Каприз? Значит, ты вот как это называешь? Я просто капризничаю!
— Ладно, ладно, ты права. Я был идиотом и не понимал, какого поведения ты от меня ждала. Признаю, что заслужил хорошего пинка в задницу. Ты проучила меня, и поделом, но… что же будет дальше?
Марта долго молчала.
— Так ты только за этим пригласил меня сюда поужинать? — спросила она наконец. — Чтобы припереть тут к стенке?
— Нет, — покачал он головой, — я ни о чем подобном не думал. Я только правда надеялся, что когда задам тебе этот риторический вопрос — ты меня еще любишь? — то ты ответишь сразу, а я почувствую себя дураком. Я и так им себя чувствую, раз не сумел позаботиться о собственной жене, и теперь из кожи лезу, чтобы наверстать. Но только тут дело в чем-то еще, не в одном же этом проклятом полотенце, которое я не повесил на место. Такое впечатление, что ты поставила на мне крест. На нас крест.
Улыбчивый официант подал салаты, поменял перечницу, наполнил водой стаканы. Едва дождавшись, чтобы он ушел наконец, Марта сказала:
— Я не хотела бы спешить с разводом.
Джо взял вилку, но к салату не притронулся.
— Я вообще этого не хочу. Ты хотя бы знаешь, что я к тебе чувствую? Я на все ради тебя пойду, если только знать бы, что сделать и как. Когда я предложил тебе пожениться, ты думала, я просто подыскиваю смазливую бабенку? — Он затряс головой. — Клянусь Богом, я ни разу не подумал, что ошибся в выборе. Ты меня порядком напугала, когда ушла из нашей спальни, но я все-таки надеялся, что у нас все наладится. Потому что всегда так сильно любил тебя. И думал, что и ты меня любишь, несмотря на все твое недовольство.
Марте к глазам подступили слезы.
— Я совсем не чувствовала твоего внимания… то есть я знала, что ты меня любишь, но…
— Ты сама себя послушай! Знала, что я люблю тебя, но не чувствовала внимания. А когда в последний раз ты проявила внимание ко мне? Оценила то, что я для нас делаю? Разве я плохой добытчик? Я когда-нибудь ограничивал тебя в расходах? Ты жаловалась, что я много занимаюсь яхтой и кемпером, но не возражала, чтобы я чинил твою машину, красил дом, разбивал сад, клал кирпичи. Ты ворчала, что я не люблю танцевать, но зато новые обои, витражная дверь в сад, дубовые полы — все это главным образом делалось ради твоего удовольствия. Разве я упрекал тебя за то, что ты раздумала иметь еще детей, хотя вначале говорила о двоих-троих? Тогда как после рождения Джейсона, которому я, кажется, не такой уж плохой отец, я очень хотел еще детей. Или как насчет нашего общего счета? Я открыл его задолго до того, как встретил тебя, а теперь он у нас стал вполне солидный. Я, между прочим, для него лезу в огонь, но, по мне, так он весь твой, до последнего цента. Ах, чтоб тебя! — сердито воскликнул он, тыча вилкой в ускользающий салатный лист.
— Ради бога, — пробормотала Марта, у которой по щеке катилась слеза, — я благодарна за все, что ты делаешь…
— Но, как видно, я делал недостаточно. Как ни старался. Только теперь я понял, что все равно не смог бы сделать тебя счастливой. И добиться твоей любви.
Марта отвела взгляд, и тут ее словно ударило током. Она увидела Райана, который как раз входил в ресторан, обнимая за плечи женщину. Это была Джил. Марта встречала ее пару лет назад, тогда она с Райаном только что съехалась. С ними была еще одна пара, они выбрали столик в общем зале и расселись вокруг. Они смеялись и явно пребывали в прекрасном настроении. Руки Райана так и липли к Джил. Он то гладил ей шею под густыми жесткими волосами, то клал ладонь на плечо.
Марта снова посмотрела на Джо, ковырявшего вилкой салат. Глубоко втянула в себя воздух.
— Я хочу уйти, — сказала она очень спокойно. — Не могу больше здесь оставаться. И есть не могу.
— Хорошо, — сказал он, дожевывая и глотая то, что успел положить в рот. Достал бумажник, порылся в нем и вынул банкнот, достаточно крупный, чтобы оплатить не съеденный ими ужин и чаевые.
Марта вышла из кабинета, и Джо вышел следом, поддержав ее за талию, хотя в эту минуту, наверное, просто ненавидел ее. Их остановил официант:
— Все в порядке, сэр?
— С рестораном? Конечно. Остальные по сравнению с вашим полное дерьмо. — Он кивнул на столик. — Я оплатил заказ. Жаль, что приходится уходить так скоро.
Пока Джо объяснялся с официантом, Марту неудержимо повлекло в общий зал. Она просто не смогла удержаться и подошла к столику, за которым сидел Райан. Она чувствовала, что Джо идет следом, и хотя он наверняка мечтал убить ее сию же секунду, но все же положил ей руку на плечо, заявляя о своих правах.
— Райан, Джил, привет, — весело поздоровалась Марта, хотя глаза у нее сейчас наверняка были красные, а на щеках следы от слез. — Как приятно встретить вас. Я рада, что вы помирились, что снова вместе…
Джил метнула на Райана взгляд, сдвинула брови.
