устроили фейерверк.
Я с Дакотой как дети, неотрывно смотрели в небо, а потом я увидела свое имя и имя мужа, и Кати, и Бориса составленное из огоньков прямо над нашими головами.
— Класс!!! А как это они так сделали? — Катя была восхищена увиденным и тут же оказалась в объятиях Бориса.
— А это, девочки, подарок от меня. Сделал заказ еще из России. Конечно, я рисковал и предоплату внес, а когда на самолете так жестко попали, так и вовсе был не уверен, что пригодятся эти салюты, но как видите все вовремя, и как говориться: «Ложка к обеду хороша».
— Очень хороша ложка, — отозвалась Катя, все еще наблюдая за салютом, который достиг своего апогея и теперь начал стихать.
— Лучик, пойдем, пройдемся немного. Что-то в ушах уже фонит от громкой музыки, — уставшим голосом предложил Никита, и мы наконец-то уединились. Воздух стал заметно прохладнее, а яркая луна освещала звездное небо.
— Хорошо, идем, — согласилась я.
Ник скинул свой пиджак и накинул мне на плечи. В своем свадебном платье я провела весь день и сейчас мечтала, наконец, оказаться в нашей комнате.
— Grazie, — отозвалась я.
— Per favore, — бархатным манящим голосом проговорил Никита и притянул меня в свои объятия.
Он медленно склонился, чтобы прильнуть к моим губам. Было так волшебно, но усталость давала о себе знать, и у меня в прямом смысле закружилась голова от поцелуя. Я едва не упала, но мой теперь уже муж придержал меня. Ник заметил мое недомогание, и, отстранившись, проговорил где-то над ухом.
— Думаю, гости нас простят, если мы сбежим сейчас. Моя мама и твой отец все разрулят. Идем.
Адриано появился, словно, из ниоткуда, и уже направлялся к нам.
— Что-то случилось? — тут же поинтересовалась я.
— Нет, Вероника Сергеевна попросила отвезти вас домой. Лучиана нуждается в отдыхе. Да и традиции в нашей большой семье такие, что первыми покидают увеселение молодожены, а все с пониманием к этому относятся.
— Как же все это вовремя, тогда прошу всех в машину. Пора возвращаться в замок, — добавил Никита, и вот я уже сидела в минивене Адриано рядом с мужем счастливая и очень уставшая.
Глава 32. Любить по-русски…
Добрались мы до замка моего отца уже глубокой ночью. Сейчас стало заметно прохладнее, и я была благодарна учителю за то, что он отдал мне свой пиджак. Правда, он сам замерз, наверное. Я коснулась его руки, которая была теплой. Он тут же взглянул на меня и одарил лучезарной улыбкой.
— Идем, Лучиана. Кажется у нас первая брачная ночь, — весьма недвусмысленно намекнул мне мой муж на предстоящую и такую ожидаемую близость. Сейчас испытывала трепет. Да, я уже была с ним, и не раз, но сама атмосфера, традиционность, они волновали и заставляли сердце биться чаще.
— Это так, и мы как самые умные, готовы сейчас на все сто. Теперь даже не страшно. Так тщательно тренировались, чтобы не облажаться в ответственный момент, что умудрились зачать ребенка.
— Лучик, да как ты можешь вообще? Ну, мы же не в девятнадцатом веке. Это тогда браки заключались, когда невеста еще была невинна. Если так подумать, то в нашем случае, ты практически приравниваешься к тем девушкам, что жили пару столетий назад. Досталась мне еще совсем неискушенной, — Ник относился ко мне сейчас с такой нежностью. Он просто любил меня со всеми моими достоинствами и недостатками.
— Это не потому, что я возможностей не имела завести парня. Просто не нужно оно мне было тогда.
— Идем, Лучик. Сейчас я тебе докажу, что все это сейчас очень даже нужно тебе. Ну и мне тоже.
Никита пропустил меня вперед, и я отправилась в нашу комнату. Учитель открыл дверь своим ключом, и мы оказались наедине.
Мой дядя Адриано довольно быстро уехал. Он сказал, что еще остальных гостей будет развозить, имея в виду родственников, и сейчас в замке отца было очень тихо, даже жутко немного.
Но я была с Никитой, и тишина постепенно становилась интимной. Его взгляд потемнел. Комнату сейчас освещали лишь два светильника, которые стояли с двух сторон от кровати на прикроватных шкафчиках.
— Давай помогу с платьем, — Ник уже избавился от галстука. И сейчас я лишилась фоты и шпилек в волосах. Он довольно ловко вытащил их одну за другой. Затем пришел черед платья. Ник осторожно ослабил шнуровку и постепенно расстегнул скрытый замок. Его пальцы едва касались моей кожи, и я реагировала на каждое прикосновение, рваным дыханием. Скрывать его было непросто.
Усталость сменило желание. Я повернулась к Нику лицом и стала расстегивать пуговицы на его рубашке. Он позволил мне это сделать, при этом взгляда от процесса не отводил. Когда решилась-таки посмотреть ему в глаза, тут же моими губами штурмом завладели.
Никита всегда легко терял голову, когда мы были вместе, а сегодня последнее, по его мнению, формальное препятствие исчезло, и то, что происходило, было естественно и законно.
Вот я лишилась нижнего белья и теперь Ник, откинув одеяло, уложил меня на мягкие простыни, шелковые. Для себя решила, что в нашем доме такого белья не будет. Шелк холодный. Предпочитаю сатин и хлопок, но мы во Флоренции и тут свои традиции.
— Сеньора Серова, я хочу тебя, слышишь? Свадьба это так волнительно, но времени, чтобы поделиться впечатлениями с любимой, совсем нет. А сейчас я покажу, как умеет любить русский мужчина, моя итальянка.
«Может во мне и течет итальянская кровь, но господи, я всю жизнь прожила в России и прониклась культурой, традициями и особенностями отношений между людьми этой нации».
Не успела ничего возразить, ведь не сказанные слова были стерты жарким поцелуем. Ник уже бесцеремонно разомкнул мне губы своим языком и откровенно хозяйничал там. Каждым движением и прикосновением он говорил. «Моя, только моя, отныне и навсегда».
Я сгорала как свеча в его руках. Хотела этих откровенных касаний. Нежный страстный, любимый и только мой. Стало горячее. Его губы и мое тело под его руками. Горячие пальцы коснулись где-то там, где было особенно чувствительно. А потом я ощутила его пальцы где-то внутри. Губы ласкали грудь, шею, снова губы. Мои пальцы зарывались в его волосах, прижимая сильнее.
Постепенно я почувствовала, что скоро волна удовольствия накроет меня с головой и сладкое напряжение увеличилось. Но он отстранился, а его руку сменила его плоть. Резко вдохнула от стремительного проникновения и вонзилась ногтями в его плечи. На его губах играла полуулыбка, полуусмешка, а потом он сделал так, что волна на секунду потерянного наслаждения
