вернулась с удвоенной силой, и меня накрыло.
Издала полувсхлип, полустон. Ник продолжил движения, замерев лишь, чтобы я успела перевести дыхание, и его страсть заставила меня снова испытать оргазм.
— Сладкая Лучиана, люблю тебя. Надеюсь, тебе было хорошо сейчас? — Ник шепнул мне в ухо, обжигая горячим дыханием. Я слегка толкнула, его, и он перевернулся на спину, принимая мои правила игры.
— Да, но я жажду экспериментов сегодня. Ты знаешь про мое тело все. Изучил и я позволила. Пришло мое время, Ник. Можешь считать, что ты попал.
— Даже так, Лучик… — усмехнулся Никита.
Нет, меня ничего не смущало сейчас. Ник позволил, и я никуда не торопилась. Мужское тело оно оказывается столь же чувствительно, что и мое. Я проделала несколько робких новых способов, как сделать Нику приятно, наблюдая за его реакцией, и у меня даже почти получилось довести его до оргазма. Только он не дал мне сделать это, и завладел моим телом раньше. Ник довольно ловко перевернул меня, и я оказалась снова в его власти.
На этот раз нежность сменила страсть. Да я его завела и получила по заслугам. Не скоро он отпустил меня. А когда мы пытались восстановить дыхание после этого безумного танца любви, самого древнего и самого понятного для двух любящих людей, он прошептал.
— Скажи, я тебя такому не учил, как пришла к этому? — он был слегка шокирован моими откровенными касаниями, но ему явно понравилось. Удовольствие вперемешку с удивлением я прочитала в его глазах.
— Слышала, что такое бывает, и решила попробовать.
— Чувствую, что не скучной будет наша личная жизнь за дверями нашей спальни.
Ночь. Это была не ночь, а НОЧЬ. С большой буквы. Я слышала от Дакоты, что во время первой брачной ночи после свадебного торжества в современном мире принято пересчитывать деньги, потраченные на организацию свадебной церемонии и выводить разницу в деньгах или раскрывать подарки. Честно говоря, я вообще не знаю, где наши подарки и думала сегодня только о том, что Никита теперь мой муж и мне, наверное, пора чуть больше о нем заботиться. Или нет. Не знаю.
Когда первые лучи солнца проникли в окно нашей спальни я засыпала. Мы побывали уже в душе, и я поняла, что ванная комната — неплохое место для близости. Никите понравилось и мне тоже. А сейчас мы утомленные после бурной ночи, едва удерживали свое сознания, чтобы еще раз сохранить в памяти все, что произошло вчера и сегодня.
— Поспи, Лучик, а то нам уезжать сегодня вечером.
На задворках сознания, я пыталась понять услышанное. Уезжать сегодня вечером? Уезжать? Куда и зачем уезжать, я так и не поняла. Если бы у меня были силы пошевелить языком, чтобы спросить мужа об этом, но их не было, и я просто уснула.
Я забылась безмятежным сном. Еще раз ощутила свежесть вперемешку с запахом его парфюма, который я почувствовала в тот первый день. В тот первый наш с ним физический контакт, когда я налетела на него в коридоре нашей академии. Сейчас мне кажется, что уже тогда он мне понравился. Только мне понадобилось немало времени, чтобы все это осознать.
Проснулась я от настойчивого и дерзкого поцелуя. Такое ощущение, что Ник хотел не разбудить меня, а возбудить. Но открыв глаза, я поняла, что это не так. Никита был одет в темно-синие джинсы и легкий свитшот белого цвета, а на полу я заметила сумки. Огромные дорожные сумки стояли в собранном виде, и я отстранила любимого мужа и осмотрелась.
— Никита, ты что, уже уезжаешь? — нехорошие подозрения закрались в душу и не зря.
— Нет, не угадала, Лучик? — в его глазах читалось нечто странное, и до сегодняшнего дня он так на меня не смотрел.
— Тогда зачем ты свои вещи собрал? — немного растерянно проговорила я.
— Это не совсем мои вещи. Это наши вещи. Мы прямо сейчас возвращаемся домой. Скажи, что ты рада, — Ник поднялся, подошел к окну и раздвинул шторы, впуская в комнату больше солнечного света, а я ощутила себя так, словно мир рушится. Да я, конечно, понимала, что муж живет в Штатах, и я должна быть с ним рядом. Но я хотела сделать это позже, хотя бы, через два месяца. Я отца теперь черт знает когда увижу, и родственники. Я так их всех полюбила. Флоренция. Нет, ну как же так-то?
— Никита, мы только поженились. Нам не полагается медовый месяц? Давай здесь останемся.
— Какой медовый месяц, Лучик? Работы непочатый край. Подъем — подъем — подъем. У тебя час, на все про все. Одеться, попрощаться со всеми родными, включая папу, и отправиться в путь.
— Но Никита!!! — мне было так обидно. Так все хорошо было, и вот, сказка кончилась. Жестокая правда жизни. Слезы сдерживала с трудом, но заставила себя подняться и отправиться в душ. Освежилась, вышла в халате. Ник наблюдал за мной. Одевалась на автопилоте. Облачилась в серые брюки, а вот когда надела свою тунику, Никита рассмеялся.
— Лучик, а ну-ка соберись. Ты чего наизнанку кофточку надела. Ты же у нас стойкая девушка, писатель с отменным чувством юмора, — Никита очень заботливо снял мою тунику и надел правильно, расправив ее так, очень заботливо.
— Никита, давай хотя бы на недельку еще останемся. Ну, пожалуйста. Мне нравится во Флоренции.
— Нет, мы не можем. Ни дня не можем задержаться. Я твой муж, и ты должна меня слушаться, — вот теперь я пожалела, что вообще согласилась выйти замуж за него. Непреклонный, и такой злюка, командует, стоит. Серьезный весь такой.
— А Дакота где? — вдруг вспомнила я про Катю.
— Так они к себе домой укатили еще вчера вечером, — непринужденно отозвался Ник, и я села в кресло с ощущением, что хуже ничего случиться не может.
— Как же так? Она даже не попрощалась со мной, — и я стала мрачнее тучи. Настроение же Никиты было откровенно позитивным и даже приподнятым.
— Лучик, время. Машина уже приехала, — Ник подгонял меня, и даже позавтракать мы не успели. Ну, или поужинать, учитывая то обстоятельство, во сколько мы проснулись.
На первом этаже я увидела всех своих родственников. Все сожалели, что мы так скоро покидаем этот дом. Я бросилась в объятия отца и расплакалась.
— Папа, скажи Нику, что я потом к нему приеду. Он ни в какую не соглашается погостить здесь хоть немного, — папа крепко меня обнял, но был при этом довольно спокойным и сдержанным.
— Что поделаешь, дочка. Он теперь твой муж, и
