давить, хотел, чтобы сама приехала.
Хватаю бутылку, и иду к крытому бассейну. Виски всегда помогает. Ждать в том числе.
Душно, жарко, мерзко как-то… словно я ошибся где-то. Упустил, не заметил. Залпом допиваю еще бокал.
Марины все нет.
Не приедет?
С трудом встаю с лавки, скидываю одежду, и ныряю в прохладную воду… хорошо! Даже протрезвел немного, Марина ведь не любит пьяных, но как можно столько ждать и не напиться?
— … С Днем Рождения…
— … Вам подарок…
Выныриваю. Около двери стоят довольные Артур, Дэн и хмурый Олег, который сразу же выходит. И четверо девок в бикини.
Это подарок?
Не такой я хотел подарок…
— Уведи их, — язык заплетается, и я выхожу из бассейна. Утону ведь, как придурок пьяный.
Алкоголик, точно.
— Точно? Девочки вон уже поляну накрывают, — кивает Денис.
Наблюдаю, как «девочки» выставляют на столик фрукты, сыры, и… виски.
— Делайте что хотите, — машу рукой, и укладываюсь на лавку. — Пользуйтесь моим подарком, а меня в покое оставьте.
Шлюхи визжат, плещутся в воде, и я, чтобы заглушить противные звуки, приподнимаюсь, и наливаю себе еще. Ищу полотенце, чтобы прикрыть наготу, но идти за ним лень.
Марина, кажется, не придет.
«Пять минут посплю, и поеду за ней сам» — решаю я, и отключаюсь.
Сквозь сон чувствую, как нежные женские руки гладят меня. Ласкают, чуть царапают… Марина?
Улыбаюсь довольно, не спеша просыпаться. Пришла-таки. Девочка моя…
Лизнула грудь, чуть прикусывает… это уже что-то новенькое! Обхватывает напрягшийся член, проводит по всей длине. Еще, и еще быстрее, и еще…
— Ммм, это хороший подарок! — говорю я довольно. — Продолжай!
Проводит языком по головке члена, и произносит:
— Вам правда нравится?
Это не Марина.
Распахиваю глаза, и отталкиваю девку.
— Иди, развлекай кого-нибудь другого! К Артуру иди, — рявкаю я на надувшую губки проститутку.
Сажусь, хватаюсь руками за гудящую голову, и минут через десять становится чуть легче. Ищу полотенце, скольжу на мокром полу, падаю…
Какого я так надрался?
— Вставай, придурок! — подхватывает меня Олег, помогает подняться. Поднимает упавшее с бедер полотенце. — Натрахался?
— Не т-твое дело, щ-щенок! Учит-ть он меня с-станет ещ…
— Меня, может, это и не касается, а вот Марину очень даже!
Угрожает?
— Она была здесь недавно. И убежала, — кривится младшенький. — В слезах. Я не хотел ее впускать, но…
Твою мать!
Такси довозит меня до ворот дома, около которого стоит несколько машин. Думала, мы одни будем…
Но ведь у Андрея День Рождения! И он сам просил меня приехать, так что найдет на меня время.
Наверное.
Вхожу в дом. Наверху слышна какая-то веселая возня, женский смех, что мне уже не нравится.
— Привет, — здоровается со мной Олег, грызущий яблоко. — Тебе сейчас лучше уйти.
— Я к Андрею пришла. Где он?
— У бассейна, — кивает вправо Олег. — Марин, правда, не ходи туда. Езжай домой лучше, тебе не стоит его сейчас видеть!
Отмахиваюсь от него, обхожу, но парень хватает меня за запястье.
— Домой иди! Вот ключи, можешь моей машиной воспользоваться, — Олег пытается впихнуть мне свои ключи в руку, но я не могу их ухватить. Онемела от дурного предчувствия.
Олег засовывает мне ключи в карман куртки, и подталкивает к выходу.
— Почему?
— Андрей пьян, — выплевывает парень.
Вырываю свою руку из захвата, и иду к бассейну. Бегу даже. Открываю дверь, и вижу…
Длинные, блестящие черные волосы красиво лежат на голой женской спине. На чуть склоненной женской спине, ведь девица занята важным делом — ласкает тело Андрея, который лежит на лавке, и жмурится от удовольствия.
Возбужден, постанывает от движений женской руки. Девица наклоняется над ним…
А я не в силах смотреть на это дальше.
Задыхаюсь от боли — невыносимой, но дарующей мне крылья. Чтобы убежать, испариться, не видеть…
Забыть!
Сажусь в Астон Мартин Олега, и газую. Уехать бы из этого города прямо сейчас! Ни минуты, ни единого проклятого мига не могу здесь оставаться!
А что мне мешает?
Смеюсь. Ничего! Ничего и никто мне не мешает!
Телефон в кои то веки звонит, а не вибрирует, и я достаю его из кармана куртки.
— Алло! — кричу я, продолжая смеяться.
— Марина, это полковник Бартов, с вами все в порядке? — встревоженно спрашивает мужчина. — Нужна помощь? Я звоню сообщить, что ваших родителей мы на юг перевозим. Не бойтесь, я обещаю им свою защиту… и вам, если она вам нужна!
— Мне не нужна защита, — захлебываюсь я смехом. Или рыданиями. Машина визжит, ее заносит, и я останавливаюсь на обочине. — Спасибо вам за родителей, не знаю даже, как вас благодарить!
— Думаю, знаете! Если надумаете, если будете готовы принять верное решение — я доступен в любое время! Всего доброго, Марина!
Сбрасываю вызов, и слезы капают на дисплей. Смахиваю их, протираю рукавом телефон, и нечаянно открываю вкладку с фотографиями.
И с видео.
Сердце стучит еще сильнее, едва я осознаю, что оно до сих пор у меня. То видео с убийством, про которое я так стремилась забыть. Держу палец на кнопке «удалить» и зачем-то смотрю в зеркало.
— Ненавижу! — шепчу я. — Ненавижу-ненавижу-ненавижу…
… и я отправляю его полковнику.
Плечом пытаюсь утереть не желающие останавливаться слезы и с силой сжимаю дрожащие руки на руле. Слезы застилают глаза, и я не обращаю внимание ни на зашкаливающий спидометр, ни на дорогу.
Душа горит, плавится от боли, и я жму на газ. Быстрее, еще быстрее… Машина летит по заснеженной, обледенелой дороге, с обеих сторон которой растет лес — сказочный и снежный, укутанный зимней сказкой.
Внутренности мои словно разъедает кислота, мешая дышать. Но все-же я еще дышу, а значит — я еще жива. Странно, что жива. В машине холодно, и я это чувствую. Загнанное дыхание вырывается изо рта клубами пара. Забавно, что я еще могу что-то ощущать, хоть что-то кроме боли.
Еще быстрее! Нужно ехать быстрее, жаль, взлететь не смогу! Оставить этот город позади, забыть обо всем, не думать…
Машину занесло на обледенелой дороге, и я с трудом выровнялась.
— Как же ты мог? За что? — всхлипнула я, а затем разрыдалась в голос.
Душа болит и кровоточит, и единственное, что хочется — отпустить руль и закрыть глаза. Сдаться. Может, обида и боль утихнут, когда я буду лежать на этой стылой дороге…
Впереди, словно в ответ на мои мысли, возникло безвкусное здание заброшенного придорожного кафе, стоянка перед которым была пуста. В зеркале заднего вида показалась машина, сигналящая мне.
Знакомая машина.
Я, безумно смеясь, и чувствуя, что разум меня покидает, не
