Глава 14
Понедельник
Я смотрела на немного унылого, виноватого Германовича и, честно говоря, не испытывала ничего, кроме веселого пофигизма.
- Товарищ директор!
От моего обращения «товарищ директор» вздрогнул.
- Госпожа С, руководящая десятым «Б», состоит в браке с внешкольным господином С и одновременно в полубраке с господином У, отвечающем за школьную сами знаете что. У старших их похождения по укромным углам – притча во языцех. Госпожа М, руководящая одиннадцатым «А», увлекается хождением по клубам с дамской увеселительной программой, ее инстаграм – кладезь информации по мужской анатомии и алкогольным напиткам. Госпожа…
- Достаточно, - прервал меня окончательно потускневший Германович.
- Жаль. Я так долго могу. Впрочем, я это все к чему? А все это я к тому, что по собственному писать почему-то именно мне.
- Остальные родителям не попадались.
Директор снял очки с носа, бросил их на стол и устало потер переносицу. Я с жалостью и одновременно злостью наблюдала за его действиями.
- Вы сами-то что думаете?
Германович вздохнул.
- Это как раз то, что я давно не хочу делать, - думать.
- Кто меня сдал?
- Не знаю, - он снова одел очки. – Активная тройка из родительского комитета на дачу ко мне явились поскандалить. Весь отдых испортили. У жены давление поднялось.
Германович помолчал, глядя в одну точку перед собой, потом поднял на меня немного заинтересованный взгляд.
- Сильная порнография что ли? Я не читал, так просмотрел мельком. Обложки красивые.
- Да какая порнография! – возмутилась я. – Эротика с оглядкой на подрастающее поколение, без анатомических подробностей и названий.
Мой собеседник еще раз тяжело вздохнул:
- Эх, Вера, кем мне вас заменять?
- Тройкой залетных. Пусть по очереди изворачиваются, увлекая это поколение гиков чтением классики.
Нет. Все-таки я немного обижена.
Из школы я вышла злая и расстроенная. Хотелось пнуть что-нибудь или даже кого-нибудь. Или не пнуть, а просто убить активисток родительского комитета. Хотя может, они и правы.
В сумке зазвонил телефон.
- Вер, это не я. Клянусь! У меня даже муж не знал! – Люся на том конце искренне испугалась.
- Да бог с тобой. Я это и так знаю. У Коха старший брат к концу года узнал. Видела его?
- Видела.
- Оттуда, скорее всего, и пошло. Он у меня в школьном коридоре спрашивал о моих романах, может, кто услышал. А, может, и сам в семье сболтнул.
- Приезжай ко мне. Ты где сейчас?
Я улыбнулась.
- Как-нибудь потом. Побродить хочу. Солнышко, на улице прелесть погодка. Пофилософствую.
- Только звони, пожалуйста, если что.
- Договорились.
Я послушала еще немного суровых наставлений Люси и, распрощавшись, побрела по той самой собачьей зеленой территории. Вот и второй плюс: больше здесь мне ходить не понадобиться. Первый плюс я обнаружила на выходе: никто не будет мне больше навязывать жениха. А еще, пожалуй, больше не понадобиться слушать сплетни кто с кем почему, когда, за что и сколько у кого детей. Это жирный плюс!
Я миновала собачью территорию и ступила на тротуар. Злость ушла, осталась только обида и глобальная жалость к себе. Пили все, а платить по счету мне одной. На глаза навернулись слезы. Да, уже за тридцать, да, гордо причисляю себя к сильным женщинам мира сего, да, не такая уж и потрясная работа была. И все же… И все же хотелось разреветься. Не раздумывая, я вынула телефон и позвонила Свету.
- Привет, - пробормотала я в трубку и шмыгнула.
- Ты чего? – мгновенно сориентировался мой собеседник.
- Меня уволили.
Я это сказала, и на душе стало так легко сразу, словно Свет мог решить все мои проблемы.
- Понятно, - сосредоточенно проговорил он, немного помолчал, затем продолжил. – Ты где?
- Вышла из школы.
- В метро идешь?
- Нет. Поброжу немного. До Дворцовой прогуляюсь. Давно там не была.
- Пешком?
- Это ближе, чем кажется, - улыбнулась я его реакции.
- Давай ты лучше ко мне приедешь сейчас, и мы вместе пойдем.
- А твоя работа?
Это эгоистично. Чудовищно эгоистично! Конечно, у него работа, но мне так хотелось оказаться важнее работы, именно сейчас, именно в эту минуту. Пусть придет, пусть будет рядом, пусть я буду чувствовать себя защищенной.
- Работа никуда не денется, - сделал он для меня то, что раньше делали только родители.
